Лягушатник

[показать]
Клод Моне
Лягушатник
1869, 99.774.6 см • Масло, Холст
Метрополитен-музей, Нью-Йорк


[показать]
Пьер Огюст Ренуар
Лягушатник
1869, 8166 см • Масло, Холст
Национальный музей Швеции, Стокгольм

Эдгар Дега, например, ненавидел пленэры и готов был стрелять (для начала дробью) в художников, которые бродят по большим дорогам с мольбертами.

Но когда у него спросили о Ренуаре, пишущем на пленэре, Дега ответил: «Ренуар – другое дело.
Он может делать все, что ему угодно».

Иногда Ренуару угодно было писать на пленэре, но действительно удивительные пейзажи у него получались, когда на них присутствовали люди.

«Лягушатником» («Ла Гренуйер») называлось заведение недалеко от Парижа, которое стало популярным благодаря появлению железной дороги - доехать сюда стало возможным за каких-нибудь 20 минут.

Ресторанчик был расположен на понтоне, пришвартованном к берегу Сены, но название он получил не за особую близость к речным обитателям. Лягушками тогда называли свободных в своих увлечениях барышень, которые стремительно меняли любовников и не признавали навязанных обществом моральных рамок.

Влюбленные приезжали сюда, чтобы уединиться в тени деревьев, одинокие – чтобы найти пару, но все без исключения – чтобы от всей души потанцевать и развлечься.

О девушках-лягушках парижане говорили с усмешкой или с пренебрежением, шептались об их кричаще ярких нарядах и громком смехе. Ренуар же никогда не пытался раздавать моральных оценок – он смотрел на хорошенькую девушку и видел просто хорошенькую девушку.

«Конечно, иногда можно было увидеть в «Ла Гренуйер», как две женщины целуются в губы, но при этом они выглядели такими неиспорченными!» - рассказывал он даже много лет спустя.

Огюст Ренуар и Клод Моне приезжали в «Лягушатник» вдвоем, ставили мольберты рядом и писали одни и те же сцены. У обоих часто не было гроша в кармане и ни единой крошки в желудке, но они страстно ловили эти блики на воде, этот солнечный свет, пробивающийся сквозь листья и играющий на фигурах и лицах людей, на траве и воде.

До этих двоих так никто не писал – не удивительно, что, дыша одним воздухом, художники писали очень похоже, с голодной страстью совершали пока незаметный переворот в искусстве.

Сейчас редкий любитель живописи без художественного образования или специальной подготовки отличит «Лягушатник» Моне от «Лягушатника» Ренуара. Папаша Фурнэз, владелец ресторанчика, денег за обед с этих чудаков никогда не брал – иногда только просил отдать ему наброски пейзажей, которые Ренуар и Моне считали неудавшимися.

Он посмеивался, когда художники уверяли, что в них нет особой ценности и никто не захочет их купить: «Какое мне дело, если они красивые и закрывают пятна на стенах».

Дега был, конечно, язвительным брюзгой, но возвращаясь с нелегким снаряжением, измученным и уставшим из очередного путешествия в поисках прекрасного пейзажа, Ренуар бы с ним согласился. «Пленэр – это не искусство, а спорт», - шутил художник. То ли дело портрет.

Автор: Анна Сидельникова