Из Заполярья перелетела я в Архангельск на кукурузнике. По ходу дела, в Мурманском аэропорту исполнила свой интернациональный долг перед англичанином Джеймсом Уильямом Макинтошем. В компании тридцати придурковатых англо-саксов, Макинтош собрался путешествовать по рекам и озерам Кольского полуострова. Но в отличие от своих соотечественников, организованно кушавших кофе в аэропортовском баре, он решил обозревать окрестности терминала. За это время англичан уже отправили на вертолеты, которые вылетали в труднодоступное место под названием Варзуга. Макинтош прискакал на досмотр после того, как автобус, со всей их пЭрфЭктно галдящей по-английски группой, показал ему хвост. Макинтош стал метаться по стеклянной будке, куда загоняют пассажиров перед посадкой и настойчиво повторять слово «хелп». Русские взирали на него с неудовольствием. Пришлось брать его за рукав и вести к аэропортской служащей, которая по рации связывалась с вертолетами. Макинтош вздрагивал от предчувствия неминуемого экстрима.



Кукурузник летел так низко, что я смогла разглядеть растительность на простиравшихся внизу бескрайних топях. Зрелище я вам скажу – ух!
В Архангельске было холодно и ветрено. Меня встречал давний кореш Петровича Диман. Он тоже прикатил за мной на здоровом «лендкрузере» (вот, что за страсть у них там?!) и пока вез меня в отель, с увлечением рассказывал о том, как хочет замутить бизнес с Вьетнамом. Я кивала головой. Мне хотелось горячий душ и спать. Весь день я нарезала круги по Мурманску в компании говорливого Петровича, поэтому на Димана меня попросту не хватало. Но Диман заперся со мной в номер, расположился в кресле и продолжил свой длинный монолог. Насилу вытолкала его вон.
Утром мы отправились в Северодвинск, город, построенный на берегу Белого моря. Когда-то он имел статус закрытого.
- Вот они там жили! – вещал Диман, в Архангельске жрать нечего было, а эти, благодаря «Звездочке» имели все что хотели! Я помню, как сам ездил туда за колбасой.

Северодвинск городок весьма любопытный. В советское время там делали подводные лодки. Градообразующее предприятие Северодвинска, со странным названием «Звёздочка», было центром советского атомного судостроения. Здесь, например, находится самый большой в мире эллинг. В 90-е, как водится, «Звёдочка» попала в жернова рыночной экономики, и чуть было не захлебнулась в новой реальности. Город опустел, люди потянулись на заработки в Архангельск. Дошло до того, что Северодвинск лишили статуса закрытого города, а КПП на въезде сровняли с землей. Это были печальные времена. В советскую эпоху здесь успел сформироваться крепкий, я бы даже сказала, династийный рабочий класс, который нужно и должно было сохранить. Например, в соседнем Новодвинске, где находится большой ЦБК, рабочие быстро спились и теперь, это весьма неблагополучный город.
Сейчас, по словам Димана, «Звездочка» возвращает былой авторитет. Это поразительно, но о заказах на лодки, которые получает предприятие, знают даже северодвинские подростки. Они могут без запинки рассказать о том, для кого, на кого и за какие деньги сейчас работает «Звездочка».
Архангельск не в пример Северодвинску, город довольно потрёпанный. Отреставрированные купеческие особняки соседствуют с полуразвалившимся церквями. Если в Мурманске слышен звон железа и ощущается запах моря, то Архангельск пахнет деревом и рекой. Здесь также холодно и также светло. Но в отличие от полярного дня, в Архангельске можно видеть полноценную белую ночь. Диман весьма эмоционально доказывал мне, что серая пасмурная гадость, которую некоторые из нас могли наблюдать в Питере, ничего общего с настоящей белой ночью не имеет.
В Архангельске у меня было много нерабочих контактов. Например, на набережной Северной Двины ко мне подкатили двое с пивом. Представились коренными поморами и занимали меня своими поморскими байками до 4-х ночи! Как и полагается, наврали в три короба. Про советскую деревянную шхуну «Запад», которая нынче стоит на вечной стоянке, сказали, что она натурально петровского периода. На мой вопрос, а откуда, собственно у петровской шхуны винт, они предпочли не отвечать. Один из поморов, рассказывал о том, что в его родной городок Мезень, что на самом берегу Белого моря, можно добраться только санным путем. Одним словом, мальчики так забавно изображали из себя аборигенов острова Пасхи, что я подвилась, когда один из них спросил у меня номер «аськи»

Впрочем, мне надоело писать. Остальное покажу в картинках :)

Это герб Архангельска. Очень, на мой взгляд, забавный. Все как полагается. Архангел Михаил повергающий Люцифера. Однако не кажется ли вам, что Михаил больше похож на греческого Ахиллеса, а Люцифер на сатира?
[429x500]

ЗакаД. С видим на Северную Двину и нос злополучной шхуны "Запад", которая исполняет роль местной "Авроры"

[600x400]

Архангельский морвокзал. Он есть на купюре в 500 рублей. Вместе с западом. Сейчас, ввиду малой навигации, превращен в вещевой рынок.
[600x400]

Северная Двина чем-то напоминает Волгу. Только холоднее и бурливее.
[400x600]

Еще один закаД. С цепями шхуны "ЗапаД" )))

[400x600]

Ледокол "Диксон". Приписан в архангельскому порту. Видимо зимой, так сказать, бороздит просторы замеразющего Белого моря.

[400x600]

Архангельская улочка. Купеческий домик и дореволюционый пивзавод.

[400x600]

Баржа "Онега". Наряду с санями бегает до Мезени.
[600x400]

Никто иной, как романтический лейтенант Шмидт. Я сначал приняла его за Энгельса. Памятника его детям обнаружено не было ))
[365x600]

Бывшая архангельская школа юнг. Почему-то, сейчас, это красивое здание стоит с выбитыми стеклами.
[400x600]

Вид на остров Соломбала
[600x400]

Соломбала. Это целая субкультура в Архангельске. Здесь до сих пор сохранились деревянные тротуары, а бабульки говорят нараспев.
[600x400]

Английская улица в Соломбале. Здесь изначально селились иностранные моряки. Здесь была пострена первая в России судоверфь.
[600x400]

Катер "Балхаш". Ходит на дальние острова Севреной Двины. Зимой, жители этих острово добираются до города по льду. Пешком.
[600x400]

Соломбала - это скопище "вороньих слободок"

[600x400]

Однако же есть там очень спецефические места. Там, например, впервые стали рыть каналы. Пётр Первый очень хотел сделать себе персональный Амстердам. Однко рытьё прекратили после того, как заложили Петербург. Так и не стала Соломбала Амстердамом.
[600x400]

Вот так там стирают белье.
[600x400]

Теплый вечер на набережной Северной Двины. Люди тянутся к воде. Это Настя со своим псом Риччи.
[600x400]

А это школьницы робко открывают купальный сезон.
[600x400]

Северодвинск. Вдали ангары и краны знаменитой "Звездочки". Если присмотреться, то можно увидеть и лодки. Снимать "Звездочку" запрещено.
[600x400]

А это Белое море в окрестностях острова Ягры, что в Северодвинске.
[600x400]

Ну а это я на Белом, так сказать.
[600x390]