• Не надо размышлять. Это слишком страшно.

• Когда тебе тепло и мягко, мудрее дремать и помалкивать, чем копаться в неприятном будущем!

• Вы думаете, это так просто - любить людей? Ведь собаки великолепно знают, что за народ их хозяева. Плачут, а любят.

• - Подружились с кем-нибудь?
- Конечно.
- С кем?
- Боязливые жители вашего города травили меня собаками. А собаки у вас очень толковые. Вот с ними я и подружился. Они меня поняли, потому что любят своих хозяев и желают им добра. Мы болтали почти до рассвета.

• Жалеть друг друга тоже можно. Не бойтесь! Жалейте друг друга. Жалейте - и вы будете счастливы! Честное слово, это правда, чистая правда, самая чистая правда, какая есть на земле.

• Против него выступали целым городом, но он сжег все предместья и половину жителей свел с ума ядовитым дымом. А последние двести лет никто не пробовал драться с ним. До этого с ним часто сражались, но он убивал всех своих противников. Он удивительный стратег и великий тактик... Это великий воин.

• Уверяю вас, единственный способ избавиться от драконов - это иметь своего собственного.

Власть Дракона держится ещё и на презрении к праву, к закону, к своим же данным когда-то обязательствам и обещаниям. Когда чудовищу напоминают о документе, подписанном им 382 года назад, а там сказано буквально следующее:
«Всякий, вызывающий меня на поединок — в безопасности до дня боя, и я подтверждаю это своей клятвой. И день боя назначаю не я, а он, вызвавший меня. А весь город должен помогать тому, кто вызовет меня, и никто не будет за это наказан — это тоже подтверждается клятвой», то Дракон отвечает:
«Я был тогда наивным, сентиментальным, неопытным мальчишкой!»
На реплику же Шарлеманя: «Но документ не отменен...» — следует поистине незабываемый ответ Дракона:
«Довольно о документах. Мы — взрослые люди».

— Мои люди очень страшные. Таких больше нигде не найдешь... Моя работа. Я их кроил.
— И все-таки они люди!
— Это снаружи. Я же их, любезный, лично покалечил.