Когда-то первоклашкой несмышлёным
Я бабу Полю грамоте учил.
И в азбуку, и в Полюшку влюблённый,
Её рукою буквы выводил.
До сей поры он Господом хранимый,
Её рисунок, как последний вздох.
Каракули бабуленьки любимой,
Три буковки, в которых слово Бог.

Проказник, я подрисовал сердечко,
Ну а старушка, вытерев глаза,
В листочек завернула свои свечки,
Тихонько положив за образа.
Промчались годы, словно поезд скорый,
Но сердце вдруг потянет, как магнит,
Листочек с каракулиной, который
Икона Божьей Матери хранит.

Я вспомнил, как под этой же иконой
Друзьям закладки к книжкам вырезал,
И к пёрышкам сердечки из картона
Поштучно, поимённо добавлял:
Вот это Вере, с линией покорной,
А вот мечта- Надеждой назови,
А это, разрисованное чёрным,
Само собой понятно – для Любви.

Вино в бокалах пенилось игриво,
Зима в окно смеялась – «Выходи!»
А я ,балбес, сопя под нос счастливо,
Сердечки прижимал к своей груди.
Часы бегут, пожалуй, не успею…
И кончилась картонка, сэ ля ви,
Но всё равно я выкроить сумею
Ещё сердечко из своей любви.

А мне моя знакомая девчонка
Упрёком к сердцу приколола вновь,
Что я, мол, из дешёвенькой картонки
Свою растиражировал любовь.
«Оставь,дружок ,бессмысленные споры»,-
Мне ,сердцем улыбаясь, говорит
Листочек с каракулиной, который
Икона Божьей Матери хранит.

Евгений Грант