Франция, 1817 год. Чуть-чуть времени прошло после Великой Французской революции, взятия той самой Бастилии. Чего можно бы ожидать от этой эпохи? Выстрелов, дуэлей, ковбоев и приключений. Однако всего этого в книге не оказалось, как ни странно. И, как ни велико будет разочарование среднего читателя, под обложкой все равно каждый раз будет рождаться и развиваться старый-добрый психологический роман легкой руки Виктора Гюго. О, как эти французы многословны, сколь прекрасны их до крошечного мрачного солнечного блика, размером не более ноготка кокетки, на красного дерева будуаре детальные описания – у плохих французов даже летальные в своей детальности и летаргические. Но Виктор Гюго не только хороший француз – он еще и гений. И прошу заметить, в те времена звание гения еще не было столь затаскано и присуждалось по заслугам.
В «Отверженных» все начинается с одного доброго старика, с одного доброго дела, которое далее, как обвал, набирает мощь, несется и сминает гнев людей, которых косное, гнусное общество изгнало из своего лона, через мучительные переживания ведя их к свету. Бедный добрый каторжник, бедная моя блондинка! Они такие хорошие, что это грустно; они так хороши, что и мне придется, кажется, стать таким, чтобы не было слишком грустно. Иначе – стыд и срам, стыд и срам. А как те люди, брошенные, отверженные, стали почти что ангелами? О, это долгая история. И интересная. Почитайте.

Артём Говорливых, студент 5 курса лечебного факультета