...Теперь несколько слов о Доме. Это необычное, с земной точки зрения, строение. Оно всегда такого размера и с таким количеством комнат и залов, сколько нужно на конкретный момент. Свет (неяркий, очень приятный) повсюду, и источник его – сами стены и потолок. По желанию интенсивность освещения можно изменять.
Стены сдержанно-теплых цветов (слабо-зеленого, желтого, бледно-красного и других подобных оттенков), как лес осенью. Переход между полом и стенами был углом, как и на земле. А вот вместо угла стена-потолок, находилось закругление. Одновременно эти закругления выполняли функций окон (хотя окна могли находиться вообще в любом месте, даже на полу). Во всяком случае, через окна я видел открытый мир. Там за окном скользили длинные, похожие на змей силуэты и неспешно колебались огромные растения. Я так и не вспомнил, где находится Дом – под водой или вокруг него атмосфера. Вообще строение дома напоминало Шар (центральный зал, где часто собиралась вся Семья) и отдельные комнаты и необходимые помещения, которые располагались вокруг этого центрального зала, примыкая к нему. Причем там вообще не было коридоров или чего то похожего. Шаг и ты в центральном зале, еще шаг, ты в любом другом помещении. Из своей комнаты (ее размер также мог сильно меняться) каждый мог попасть в любое другое помещение без промежуточных этапов.
В этом доме не было мебели, как мы ее понимаем. При необходимости, нужные вещи: кресла, диваны, столы, вообще всё что необходимо – просто материализовалось (любого размера, формы и цвета).
Вот что я успел вспомнить о своем Доме.
После приветствий, мы все вместе, группой (Отец и Мать куда-то пропали), прошли в центральный зал, а потом я попал в комнату еще одного Старшего нашей Семьи (Старших может быть много).
Я увидел его, как невысокого, суховато-мускулистого мужчину лет 45-50, с темными, тронутыми сединой волосами. Я смотрел на него и пришел образ – это воин-самурай, уверенный, немногословный, надежный, и добрый, несмотря на внешнюю бесстрастность. Так же я знал, что сейчас он Воплощается в других мирах не часто, но если он делает это, то к нему там относятся как к Святому. Множество тысяч воплощений позади… Я спрашивал о их количестве, но он лишь загадочно улыбался.
Как я вспомнил, с этим Старшим я обсуждал и планировал цели своих Воплощений и свой духовный рост. В комнате у него практически ничего не было. Стены, низкая кушетка и книга, которую он читал, перед тем как я вошел (потом, когда он стал и приветствовал меня, эта книга просто растворилась в воздухе). На стене в его комнате висело единственное постоянное украшение – картина, которая могло показывать множество совершенно разных картин, причем в трехмерности и движении.
Я плохо помню свой разговор со Старшим. И вообще сам разговор очень быстро закончился – ещё не настало время для серьезных бесед.
Кстати, одежда собственно у всех всего одна. И её сложно назвать одеждой в принятом нами смысле. Она умеет менять форму, цвет, внешний вид. Этакая универсальная вещь, которая может превратиться в обычные плавки или стать одеждой, состоящей из множества элементов (носки, брюки, рубашка, пиджак, ботинки, шляпа).
Это одежда могла обогревать, а могла и наоборот охлаждать.
Вообще некоторый аскетизм в вещах и одежде – это правило того Мира…