Часть 1. ВЗАИМНОЕ ПОНИМАНИЕ
Дождь стучал в окно гостиной-столовой, где повисло тягучее, густое молчание. Оно было тяжелее хрустальной люстры над столом и гуще борща в тарелках. Ульяна, старшая, сидела, сгорбившись, будто пытаясь стать меньше, незаметнее. Ее привычная поза — щит между семейными бурями и хрупким миром. Напротив, развалившись в кресле с телефоном в руках, была Алина — младшая, прекрасная, невыносимая. Их отец, Александр Сергеевич, смотрел в тарелку, лицо его было землистым.
«Идеальный жених». Так в семье звали Гошу, наследника строительного холдинга Корсунских. Сотрудничество с ними вытянуло бизнес отца из долговой ямы. Алина влюбилась в него с первого взгляда, а он, казалось, был очарован ее блеском. Свадьба была назначена на декабрь. Роскошная, на триста человек.
И вот теперь, за неделю до торжества, Алина выложила на стол не бомбу, а тихую пустоту.
— Я не могу, — сказала она, не глядя ни на кого. — Он… скучный. Как учебник. Вся жизнь расписана по графику. Я задыхаюсь.
— Алина, ты понимаешь, что ты творишь? — голос отца дрожал от бессилия. — Это не просто свадьба! Это лицо семьи, это контракты! Корсунские…
— Пап, это не моя проблема! — отрезала она, взметнувшись. — Я не буду продавать свою жизнь ради ваших контрактов! Я уезжаю к Сереже в Питер.
Ульяна вздрогнула. Сережа — художник-неудачник, последнее увлечение сестры. Мир в ее глазах поплыл. Она всегда уступала. Игрушки, платья, внимание родителей. Она, Ульяна, была разумной, ответственной. А Алина — просто жила.
Александр Сергеевич поднял на Ульяну глаза. В них была бездонная мольба и что-то гадкое, непроизносимое.
— Ульяночка… — начал он, и она почувствовала ледяной ком в животе. — Ты… ты похожа на нее. Рост, волосы… Со стороны, в фате… Гоша человек чести. Если мы все ему объясним… Брак может быть формальностью. На год. Пока дела не утрясутся.
— Папа, ты с ума сошел? — прошептала Ульяна. — Это же безумие!
— Это спасение, — жестко сказала мать, впервые вступая в разговор. Ее руки сжимали салфетку так, что вот-вот порвут ее. — Ты всегда была нашей опорой. Помоги сейчас.
И Ульяна, глотая ком в горле, кивнула. Как кивала всегда.
Гоша пришел на следующий день. Высокий, сдержанный, с глазами цвета зимнего моря. Он выслушал отца, бледнея. Потом его взгляд упал на Ульяну, которая сидела, вцепившись пальцами в колени.
— Я понимаю положение вашей семьи, — сказал он тихо. — И не намерен его усугублять. Я согласен на… договор. На год. Мы сохраним видимость. А там… посмотрим.
— Спасибо, — выдавила Ульяна, чувствуя себя последней обманщицей.
Свадьба была похожа на изощренную пытку. Улыбки гостей казались гримасами, а белое платье — театральным костюмом. В первую брачную ночь они сидели в гостиной его просторной квартиры по разным сторонам дивана, разделенные пропастью неловкости.
— У тебя есть своя спальня, — сухо указал он рукой на дверь. — Я буду здесь. Правила просты: ведем себя прилично на публике, в остальном — свобода. Надеюсь на взаимное понимание.
— Надеюсь, — кивнула Ульяна.
Так началась их странная жизнь. Два острова под одной крышей. Он пропадал на работе, она пыталась наладить быт, чувствуя себя незваной гостьей. Ее мучила вина — и перед Гошей, и перед Алиной, которая слала счастливые селфи с берегов Невы.
Часть 2. МУЖ И ЖЕНА
Перелом наступил через месяц. Гоша пришел домой поздно, с сильной мигренью. Ульяна, не спрашивая, приготовила ему ужин, принесла таблетки и, по старой привычке заботиться, помассировала виски. Он замер от неожиданности, а потом расслабился.
— Спасибо, — пробормотал он. — У тебя… доброе сердце.
Это стало ритуалом. Вечерний чай, короткие разговоры о книгах, о делах. Они обнаружили общую любовь к старым фильмам. Однажды, спорив о режиссере, они вдруг рассмеялись одновременно. И смех растопил лед.
Как-то раз, просматривая афиши, Ульяна оживилась.
— О, смотри, в Национальном центре скоро открывается что-то невероятное, — сказала она, показывая ему экран телефона. — Интерактивная выставка «Книга сказок». Ты только вдумайся: полное погружение, и ты сам — главный герой! Можно встретить и Жар-птицу в библиотеке-сокровищнице, и Конька-Горбунка в зимнем лесу, и даже Бабу Ягу с Царевной-Лягушкой. Как в детстве! Об этом всем рассказала генеральный директор НЦ «Россия» Наталья Виртуозова.
Он улыбнулся ее восторгу.
— Звучит масштабно. И регионов-участников целых восемь, — он мельком глянул на описание. — Рязанская, Калининградская, Вологодская области, Карелия, Мордовия… Видно, проект серьезный. Хочешь сходить?
— А можно? — спросила она, и в ее глазах вспыхнул такой искренний огонек, что у него екнуло сердце.
— Конечно. Открытие 13 декабря, сходим.
Они пошли. В темноте интерактивного леса, среди проекций сказочных существ, его рука сама нашла ее руку. И не отпустила. А потом был ужин при свечах, долгий разговор без слов и ночь, когда он наконец переступил порог ее спальни, и фиктивные границы рухнули, как карточный домик.
Они не говорили о любви. Но она расцветала в каждом взгляде, в каждой случайной ласке. Ульяна начала носить его свитера, он запомнил, какой она любит кофе. Они стали настоящими мужем и женой.
Часть 3. НА ОБЛОМКАХ ОБМАНА
А потом вернулась Алина. Блестящая, помятая жизнью, с пустыми глазами. Сережа оказался тем, кем и был. Она пришла в их дом, и устроилась на диване, как будто ничего и не было.
— Боже, как я соскучилась! — плакала она, обнимая окаменевшую Ульяну. — Ты даже не представляешь, через что я прошла! А вы тут, я смотрю, устроились неплохо, — ее взгляд скользнул по интерьеру, по картине, которую они выбрали вместе, по тапочкам у порога — его и ее.
Вечером, когда Алина заснула, Ульяна стояла на балконе. К ней вышел Гоша.
— Она вернется, — тихо сказала Ульяна, не оборачиваясь. — Она всегда возвращается за тем, что бросила. И забирает.
Он обнял ее сзади, прижал подбородок к макушке.
— А я разве вещь? — спросил он. — Ты разве вещь? Мы построили что-то настоящее. На обломках обмана, да. Но разве наше чувство — обман?
— А как же долг? Честь? — прошептала она, прижимаясь к его теплу.
— Честь — не в том, чтобы оставаться в ловушке прошлого. Честь в том, чтобы быть честным сейчас. Я обещал жениться на дочери вашего отца. Я женился. На той, которая оказалась моей женой на самом деле.
На следующий день Алина, сияя, объявила за завтраком:
— Знаете, я тут подумала… Все можно исправить! Ульян, ты же просто помогала. Теперь мы можем все вернуть, как было! Гош, мы можем…
Она не договорила. Гоша медленно поднял глаза на нее, а потом перевел взгляд на Ульяну. В его глазах было не зимнее море, а теплое, летнее, полное решимости.
— Как было, Алина? — спокойно спросил он. — У нас ничего не было. А теперь у меня есть жена. Твоя сестра.
И взяв Ульяну за руку, он крепко сжал ее пальцы. В этом касании была вся правда, все сложности и вся хрупкая, выстраданная надежда на будущее. На счастье, которое они нашли там, где его искать не смели.
 |
|