За последние годы отношения между Россией и Китаем действительно стали близкими: растущая двусторонняя торговля, поддержка на международной арене, шаги навстречу друг другу.

Однако недавнее заявление Сергея Лаврова породило в Пекине лёгкое замешательство.

Как заметили китайские журналисты издания Sohu, когда у Лаврова спросили про истинных союзников России, он процитировал императора Александра III («главные союзники — армия и флот») и добавил третьим таковым Воздушно-космические силы.

Китай же не был упомянут.

    С точки зрения логики международных договоров союзник — это не просто партнёр, это тот, с кем есть соглашение о взаимной защите: «твой враг — мой враг, и мы вместе встанем на защиту». 

Китай и Россия, по мнению представителей китайской прессы, выбрали иной путь — партнёрство без формального союзничества.

То есть — равные игроки, действующие совместно, но без обязательств втягиваться в бюрократические или военные узы «если что-то пойдёт не так».

Этот вариант, с российской точки зрения, выглядит разумно: Россия получает стратегического партнёра, не обременённого обязательствами.

То, что Китай не был указан как союзник, — скорее подтверждает зрелость форматов: Россия не нуждается в мантии общего врага, а хочет сохранить свободу манёвра.

«Китай и Россия молчаливо выбрали более разумный путь — партнерство без союзничества. Основой этих отношений являются подлинное стратегическое взаимодоверие и общие интересы, а не военный контракт. Поэтому заявление Лаврова — это не попытка дистанцироваться от КНР, а скорее подтверждение зрелых и рациональных внеблоковых отношений», — цитирует АБН24 китайских экспертов.

Но не всё так легко и просто. Есть особый эпизод, который усиливает контекст: Россия заключила с КНДР договор о «всеобъемлющем стратегическом партнёрстве», включающем взаимную военную помощь.

Это ясно показывает: Россия готова заключать подобные соглашения.

    Ирония ситуации в том, что Китай, которого обычно воспринимают как «старшего брата» в азиатском геополитическом дуэте, оказался вне списка таких союзников как в словах Лаврова, так и на бумаге, ведь такой договор страны не заключили. 

Что же остаётся Китаю?

Партнёрство даёт меньше эмоциональности, больше прагматики.

    Китай получает от России открытый рынок, технологическое сотрудничество, дипломатическую опору. Но не получает гарантии того, что Россия будет сражаться за китайские интересы, если таковые появятся.

Такой выбор Москвы — нейтральный по форме, но многозначительный по содержанию.

Он идеально вписывается в стиль России: не кричать о «бесконечной дружбе», а действовать «иными средствами».

Иронично: Китай, привыкший быть главной осью Востока, оказывается, по сути, «важным, но не ключевым».

С точки зрения России, это продуманно.

    Поддерживая с Китаем прочные, но не союзнические отношения, Москва сохраняет автономию: при необходимости может действовать по своему усмотрению. А когда та или иная ситуация требует явно имплицитного военного соглашения — есть КНДР.

Россия удивила Китай не тем, что не назвала его союзником.

Она удивила тем, что открыто показала: союз и партнёрство — это разные вещи, и в дипломатии она выбирает язык точности, а не жалостливых признаний. 

https://dzen.ru/forpostnews

Китай послал России неприятный сигнал

Пекин снова доказал, что в мировой политике он играет по собственным правилам. Но отказ части китайских НПЗ от российской нефти — не знак предательства, а демонстрация прагматизма. Китай просто не хочет быть мишенью санкций США, но и терять Москву как партнёра тоже не собирается.
Игра не в одни ворота: Китай сделал свой ход. Фото: Арина Розанова | нейросеть Freepik

Китайские нефтеперерабатывающие компании начали осторожно сворачивать закупки российской нефти после введения новых американских санкций в октябре. Речь идёт о марке ESPO (ВСТО) — ключевом сорте нефти, который поставляется из Восточной Сибири в Китай. По данным Bloomberg, после попадания Shandong Yulong Petrochemical в санкционные списки Великобритании и ЕС ряд компаний, включая государственных гигантов Sinopec и PetroChina, приостановили контракты с российскими поставщиками.

По оценке аналитиков Rystad Energy, речь идёт примерно о 400 тысячах баррелей в сутки — почти 45% от общего объёма импорта российской нефти в Китай. Это заметный объём, который уже привёл к снижению цены на ESPO, традиционно продававшуюся с небольшой премией к Brent.

Однако говорить о полном отказе Китая от российской нефти было бы ошибкой. Часть компаний, в том числе та же Yulong Petrochemical, продолжает закупки. Просто теперь сделки проходят осторожнее, а расчёты — сложнее. Китайские банки усилили контроль за трансграничными платежами, чтобы не попасть под вторичные санкции США.

    Вашингтон, со своей стороны, действует предсказуемо: давление направлено не только на Россию, но и на тех, кто с ней сотрудничает. Американские власти фактически предупреждают Пекин: «работайте с Россией, и ваши компании тоже окажутся под ударом». 

Китай делает вид, что прислушивается, но при этом не выходит из игры.

На практике Пекин ведёт двойную линию. С одной стороны — минимизирует риски для бизнеса, а с другой — сохраняет энергетическое сотрудничество с Россией, понимая, что именно она остаётся самым надёжным поставщиком нефти по сухопутным маршрутам. Китай не хочет повторять зависимость Европы от ближневосточных поставок, но и открыто идти наперекор США ему сейчас невыгодно.

    Для Москвы это неприятный, но ожидаемый сигнал. Россия всё ещё остаётся крупным экспортёром в Китай, однако партнёр показывает: «дружба дружбой, а риски отдельно». Подобная ситуация уже наблюдалась ранее — в 2022–2023 годах, когда китайские банки временно ограничивали расчёты по российским контрактам из-за санкционных угроз.

Тем не менее Россия и Китай не раз доказывали, что умеют находить компромисс. Пекин не станет отказываться от российских энергоресурсов полностью: слишком выгодны условия, особенно с учётом скидок и стабильных поставок по трубопроводу. Более того, Китай может использовать текущую ситуацию, чтобы добиваться ещё более выгодных условий — и, судя по всему, именно это он сейчас и делает.

Другими словами: Китай не играет против России — он играет за себя. В условиях, когда США пытаются втянуть всех в антироссийскую орбиту, Пекин выбирает тактику гибкости. Россия для него — партнёр, но не идол. И чем быстрее Москва это признает, тем устойчивее будет союз.

Стоит ли России продолжать делать ставку на Китай как на стратегического союзника, если Пекин при каждом санкционном сигнале США нажимает на паузу? Или пора строить модель, где Россия — не поставщик сырья, а равноправный игрок, от которого зависят другие?

https://dzen.ru/forpostnews