Благодарность
Она сказала: «Он уже уснул!»,—задернув полог над кроваткой сына,и верхний свет неловко погасила,и, съежившись, халат упал на стул. Мы с ней не говорили про любовь,Она шептала что-то, чуть картавя,звук «р», как виноградину, картавя за белою оградою зубов. «А знаешь: я ведь плюнула давно на жизнь свою... И вдруг так огорошить!Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.И вдруг — я снова женщина... Смешно?» Быть благодарным — это мой был долг.Ища защиту в беззащитном теле,зарылся я, зафлаженный, как волк,в доверчивый сугроб ее постели. Но, как волчонок загнанный, одна,она в слезах мне щеки об шептала.и то, что благодарна мне она,меня стыдом студеным обжигало. Мне б окружить ее блокадой рифм,теряться, то бледнея, то краснея,но женщина! меня! благодарит!за то, что я! мужчина! нежен с нею! Как получиться в мире так могло?Забыв про смысл ее первопричинный,мы женщину сместили. Мы её унизили до равенства с мужчиной. Какой занятный общества этап,коварно подготовленный веками:мужчины стали чем-то вроде баб,а женщины — почти что мужиками. О, господи, как сгиб ее плеча мне вмялся в пальцы голодно и голо и как глаза неведомого пола преображались в женские, крича! Потом их сумрак полузаволок. Они мерцали тихими свечами...Как мало надо женщине — мой Бог!—чтобы ее за женщину считали.
1968
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.