• Авторизация
Дневник Orshan Лента друзей - Дневник - Полная версия


Без заголовка 01-07-2020 09:28 к комментариям - к полной версии - понравилось!

Это цитата сообщения Bo4kaMeda Оригинальное сообщение

Портреты Н. Н. Пушкиной-Ланской

Bo4kaMeda
…она в высшей степени обладает
всеми теми целомудренными и умиротворяющими
свойствами, которые тихо привлекают взгляд
и пробуждают в сердце того, кто их наблюдает,
мысль почти религиозную.
Автор неизвестен. 1890

«Она и всегда была такая красавица,
что ни пером описать, ни в сказке рассказать,
но теперь нашла на нее такая тихая и светлая
благодать, что без умиления на нее не взглянешь...»
П. А. Вяземский в письме от 24 ноября 1840 года




А. П. Брюллов. Портрет Натальи Николаевны Пушкиной. 1831–1832
Картон, акварель
ВМП


С обликом ее первого мужа нам повезло больше: А. С. Пушкин запечатлен в превосходных портретах Кипренского и Тропинина. Глядя на них, мы чувствуем полное совпадение нашего внутреннего представления с видимым образом. Иначе обстоит дело с изображениями Натальи Николаевны. При жизни поэта был написан всего один ее акварельный портрет. Автор его — Александр Брюллов — смог передать лишь молодость и миловидность почти детского лица и нарядный туалет модели. Вряд ли можно требовать большего от художника, писавшего столь юную особу (на портрете Наталье Николаевне не более 18 лет). Все последующие акварельные ее изображения написаны уже в период вдовства и нового замужества. Автор их — Вильгельм Гау — с 1840 года придворный художник. Его многочисленные портреты Натальи Николаевны — более или менее удачные, однако не претендуют на психологическую глубину. На этих акварелях, датированных 1841 — 1849 годами, Наталья Николаевна разная, но мало похожая на словесные описания, воспевающие ее классическую красоту и внутреннее совершенство.



В. И. Гау. Портрет Н. Н. Пушкиной. 1842–1843
Картон, акварель
ВМП


А существует ли портрет, в котором видна, говоря языком той эпохи романтизма, душа модели, то, что Пушкин любил более, чем ее прекрасное лицо? Существует. Он хранится в музее-квартире поэта на Мойке, 12. Это наиболее известный живописный портрет Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской, он написан на картоне. История его, как и судьба изображенной на нем женщины, также не очень счастлива.

У серьезных специалистов и пушкинистов нет сомнения в том, что портрет был написан в 1849 году И. Макаровым, однако на нем подпись Неффа и дата «1856». Исследование, проведенное в Русском музее, показало, что эта подпись и дата фальшивые и нанесены значительно позднее авторской живописи, когда в ней уже появились признаки старения (образовался грунтовый кракеллюр).

В Москве есть другой, овальный портрет Натальи Николаевны, также написанный маслом. Именно в 1972 году этот овал был впервые опубликован в «Литературной газете» (от 31 мая), как работа И. Макарова и, кажется, тогда же был приобретен московским Музеем А. С. Пушкина. Автор атрибуции Е. В. Павлова подробно рассказала о нем и убедительно доказала, что автор портрета И .К. Макаров. Е. В. Павлова сопоставила его с двумя овальными портретами, хранившимися во Всесоюзном музее А. С. Пушкина в Ленинграде (оба они считались работой Макарова и изображали Марию и Наталью Пушкиных), и пришла к выводу, что три портрета, по-видимому, когда-то составляли единое целое, некий композиционный триптих, и именно этим продиктованы близкие для всех портретов размеры, форма овала, композиция и колорит. Все три портрета были датированы Павловой 1849 годом — на том основании, что именно тогда, по свидетельству самой Натальи Николаевны, она позировала Макарову.



N. N. Lanskaya by I.Makarov after V. Hau (circa 1880, Russian Pushkin museum, SPb)


Однако, эти портреты вряд ли можно датировать столь определенно, как это делает исследователь, — ведь авторских подписей и дат на них нет. 1849 годом, несомненно, должен быть датирован другой, «подарочный» портрет, который Наталья Николаевна послала П. П. Ланскому в Ригу ко дню его ангела (тогда в июле исполнилось также и 5 лет со дня их свадьбы). Обстоятельства его создания известны из писем Натальи Николаевны, которые многократно цитировались (впервые письма были опубликованы М. Д. Беляевым в 1930 году, но стали доступны широкому кругу исследователей лишь в 1993-м).

О судьбе Михаила Дмитриевича Беляева (1884–1955) — первого исследователя иконографии Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской нужно сказать несколько слов. Он был музейным работником, знатоком изобразительных фондов, научным сотрудником Пушкинского дома с 1921 по 1930 год. М. Д. Беляев — создатель и первый директор Музея-квартиры А. С. Пушкина на Мойке, 12. Летом 1930 года он был арестован и отправлен на Соловки. После освобождения в 1934 году поселился в Москве и, благодаря В. Д. Бонч-Бруевичу, стал заведовать изобразительными фондами Литературного музея. В начале 40-х работал в Театральном музее имени Бахрушина. В эвакуации жил в Ульяновске, а после войны из-за тяжелой болезни уже не работал. Книга о портретах Натальи Николаевны была отпечатана в 1930 году уже после ареста автора, но тираж ее был уничтожен (кроме пяти экземпляров). В 1937 году автор пытался спасти свою работу: включил в нее послесловие, дополнения и поправки, но книга так и не была издана. Только в 1993 году единственный экземпляр этого дополненного и исправленного текста 1937 года, сохранившийся в библиотеке А. Н. Толстого, позволил осуществить издание книги М. Д. Беляева. Судьба, личность и облик Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской представлены в работе Беляева со всей возможной объективностью. Примечательно, что исследователь считал, что «подарочный» портрет Натальи Николаевны работы Макарова 1849 года (картон, масло) — лучшее ее изображение.



БЕЛЯЕВ Михаил Дмитриевич (2.08.1884, г. Симбирск – 5.10.1955, г. Серпухов), историк литературы, пушкинист






До 1919 года портрет хранился в Петербурге в семье Александры Петровны Араповой, урожденной Ланской (старшей дочери от брака с П. П. Ланским). Еще при ее жизни он был трижды воспроизведен как работа И. Макарова, в том числе в 1910 году в четвертом томе собрания сочинений А. С. Пушкина под редакцией Венгерова (издание Брокгауза и Ефрона). После смерти А. П. Араповой ее квартира была ограблена, а портрет похищен. В том же 1919 году он был предложен Пушкинскому дому для приобретения, но уже с подписью Неффа и соответствующей легендой, и был тут же куплен за большую сумму. То, что подпись и дата фальшивые, было ясно и тогда, и авторство Макарова у пушкинистов не вызывало сомнения до тех пор, пока не «появился на свет» другой — овальный портрет, написанный на холсте.

Ленинградские коллеги отдали свой портрет (картон) на исследование в Москву в Центр им. Грабаря. В конце концов пришли к выводу, что И. К. Макаров — автор овального московского портрета Натальи Николаевны, а автор ленинградского картона — Т. Нефф. Предъявленные технологические данные (многочисленные снимки глаз, губ, носов и сравнительные таблицы) заставили изменить принятое ранее авторство Макарова и даже датировку портрета.



В. И. Гау
Портрет Н. Н. Пушкиной. 1842–1843
Картон, акварель
ВМП






Оказалось, что фальшивую подпись имеет не только портрет Натальи Николаевны, но и другие портреты работы И. К. Макарова, а также работы еще некоторых художников, например Г. И. Яковлева. Как справедливо заметил еще М. Д. Беляев, «подпись» Неффа значительно поднимала цену продаваемой картины. Художник был моден и в конце XIX, и в конце прошлого века. Еще при жизни Нефф породил множество подражателей, более или менее искусных. Особенно большим соблазном для недобросовестных торговцев являлись неподписанные работы высокого качества, близкие по времени и стилистике.

Именно таковыми и были портреты кисти И. К. Макарова, который в советском искусствознании имел репутацию салонного живописца, что отчасти справедливо по отношению к его поздним работам. Удивительная история всего семейства Макаровых, художников в нескольких поколениях и самого крупного из них — Ивана Кузьмича (1822 — 1897) заслуживает самого серьезного и современного исследования. Правда, задача это не простая, так как, будучи скромным человеком, художник редко подписывал и датировал свои произведения. В Петербург И. Макаров переехал в конце 1844 года, а с 1845-го, уже имея звание свободного художника, стал вольнослушателем Академии художеств по классу профессора А. Т. Маркова. Его отличная профессиональная подготовка вызывала удивление; отличали Макарова и человеческие качества: учась в Академии, он не забывал отца и помогал ему в работе (его отец, будучи крепостным, сам был художником и открыл в Саранске художественную школу). Вместе с пятнадцатью учениками они расписали в Пензе Спасский кафедральный собор (в 1847 и в 1849 годах). После пожара в Саранске, уничтожившего и школу и отчий дом, семейство Макаровых переехало в Пензу, и Иван Кузьмич в 1852 году помог отцу, передав ему значительную сумму, открыть новую художественную школу. Косвенно это свидетельствует о том, что еще до окончания Академии художник хорошо зарабатывал. Пока неизвестно, как и по чьей рекомендации он попал в семейство Шереметевых. В ГИМе хранятся три ранних портрета кисти Макарова, два из которых датированы 1846 годом. На одном — супруги: придворный капельмейстер Луккского герцога композитор Теодор Деллер и Елизавета Сергеевна Деллер, урожденная графиня Шереметева.



Елизавета Сергеевна Дёллер, ур. Шереметева (1818-1890) с мужем Теодором Дёлером (1814-1856) 1846


На двух других — Елизавета Сергеевна и, видимо, ее младшая сестра. «Портрет супругов Деллер» написан на таком же прессованном картоне, закрашенном с тыльной стороны серой краской, как и «подарочный» портрет Натальи Николаевны, и размеры их практически совпадают. Справа по краю нанесена черенком кисти по-сырому подпись «Макаровъ», а ниже — «1846». Богатая, ярко выраженная фактура и «неотделанность» живописи говорят о быстроте написания портрета, и в то же время любящая пара изображена художником с редкой проникновенностью и сочуствием (их брак не получил благословения родителей невесты). Замечателен и второй датированный портрет молодой девушки в белом платье, написанный также на картоне. Исполненный быстро и мастеровито, он лишен и тени салонности. Его колорит и композиция идеально соответствуют художественной задаче: передать образ чистой и обаятельной женственности. Эти первые подписаные работы Макарова говорят о том, что в 1846 году он уже замечательный мастер. Особенно же прославился художник портретами детей и не случайно в том же 1846 году он был приглашен вел. кн. Марией Николаевной в поездку по Италии, Германии и Франции в качестве учителя рисования для ее детей (второе такое путешествие он совершил в ее свите в 1853 году). Также не случайно, что семейству Ланских он был рекомендован именно в качестве детского портретиста. (В скобках заметим, что первый портрет Натальи Николаевны он написал по собственной инициативе).



В. И. Гау
Портрет Н. Н. Пушкиной. 1841
Картон, акварель
ГРМ


Что же отличает работы И. Макарова от произведений именитого иностранца Т. Неффа? Прежде всего — целомудренность и серьезность. Нефф — прекрасный рисовальщик и мастер композиции. Его воображение и необычайная работоспособность верой и правдой служили ему в течение всей долгой творческой жизни, однако, мы напрасно будем искать в его портретах психологических глубин. Как всякий талантливый, но конъюнктурный художник, Нефф хорошо улавливал желания заказчиков и, конечно, прежде всего — своего покровителя Николая I. Нефф — бездушно эротичен и этим разительно отличается от художников коренной русской школы. Рассмотрим пристальнее портрет (картон) Натальи Николаевны - «подарочный» или «дорожный».

На нем изображена в полупрофиль худощавая женщина с прической конца 1840-х — самого начала 1850-х годов. В ней нет ни тени кокетства или самолюбования, ее лицо нельзя назвать печальным. Оно — глубоко серьезно. Несомненно, что художник хорошо знал историю жизни Натальи Николаевны и, безусловно, принадлежал к партии ее друзей, и ему удалось передать всю сложную гамму чувств, какую он испытывал по отношению к модели. Перед нами очень красивая и много перестрадавшая женщина. Ее классическая красота — теплая и живая — сочетается с необычайной хрупкостью и незащищенностью. Наталье Николаевне Ланской на этом портрете 37 лет, она мать семерых детей. Многочисленные акварельные портреты В. Гау, а также портреты А. П. Брюллова, Райта и Мазера не смогли передать ни глубокой тонкости и одухотворенности ее красоты, ни главного выражения ее лица, запечатленного на портрете — тихой непреходящей грусти. Сама Наталья Николаевна и все ее близкие считали, что портрет очень удался: «… мне даже совестно согласиться, что портрет похож» писала она П. П. Ланскому летом 1849 года.



И. К. Макаров. Портрет неизвестной из семьи Шереметевых в белом платье. 1846
Картон, масло
ГИМ


Этим же 1849 годом датированы два акварельных портрета В. Гау, на которых болезненная худоба Натальи Николаевны передана со всей равнодушной правдивостью. К тому времени на ее внешний вид отложили свой отпечаток частые роды (трех дочерей Ланских в 1845, 1846 и 1848 годах), которые она всегда переносила болезненно. Можно предположить, что Наталья Николаевна, не желая огорчить мужа своим изможденным видом, никак не могла выбрать для подарка ему какую-либо свою фотографию, тем более не годились, портреты Гау, и потому она обратилась за «помощью» к Макарову. И художник понял, что ему доверяют что-то очень важное: написать для любимого человека портрет-поддержку в разлуке. Он не скрыл правды жизни: ни темных кругов под глазами, ни худощавости лица, и при этом ему удалось преобразить внешнюю физическую изможденность модели во внутреннюю одухотворенность, уловить в ней вечную женственность мадонны. Он выбрал наиболее выигрышный поворот головы и слегка округлил линию подбородка, а по просьбе Александрины немного укоротил нос. Все эти незначительные авторские правки видны при технологическом исследовании портрета, но они остались вне поля внимания московских коллег. Заметим, укорочен нос и в другом — овальном — портрете Натальи Николаевны, что, к сожалению, и послужило одним из поводов к ошибочной атрибуции.

А. Н. Марков в статье «К истории портретов Н. Н. Ланской» обратил внимание на несколько важных деталей в этом портрете: «Туалет Натальи Николаевны подобран и по цветовой гамме: белое платье, красная мантилья и синяя лента; цвета ее туалета повторяются на портрете В. Гау для альбома офицеров лейб-гвардии Конного полка — белое платье, красные розы на голове и у лифа и синяя лента — кстати, та же самая, что на портрете работы Макарова». Белый и красный — цвета кавалергардского обмундирования, а вместе с синим — цвета государственного флага. Еще М. Д. Беляев заметил, что синяя с желтым лента на шее Натальи Николаевны и голубые эмалевые серьги на подарочном портрете — те же, что и в двух акварелях Гау 1849 года.



В. Гау. Портрет Н. Н. Ланской
В. Гау. Портрет П. П. Ланского


Для посылки портрета Ланскому Наталья Николаевна заказала некоему Воейкову «раму-шкатулку» красного дерева. Еще сырой портрет был вставлен в одну из половин «шкатулки», на тыльной стороне которой имеется складная нога-подставка. Верхняя половина — крышка — затерялась, но видны петли, к которым она крепилась. Размеры (40,5 х 34) и конструкция портрета позволяли ему быть настольным, легко складывающимся, что было удобно в походной жизни.

Таким образом, портреты Макарова имели, как сказали бы сегодня, различное функциональное назначение. Овальный портрет выполнен не ранее 1851 года, после ее трехмесячного пребывания на курортах Германии и Швейцарии. Как уже говорилось, ему соответствуют овальные же портреты Марии и Натальи Пушкиных. И.К.Макаров много раз писал всех членов многочисленного семейства Пушкиных-Ланских и в течение сорока лет не прерывал общения с ними. Несколько раз по просьбе родных он делал масляные копии с акварелей Гау (слегка их изменив) и даже с фотографий Натальи Николаевны. Нам известны и более поздние его портреты Марии Александровны Гартунг, Григория и Александра Пушкиных, девочек Ланских и уже их детей — девочек Араповых. Все они по-своему хороши и имеют сугубо семейное назначение. А «дорожный» портрет, написанный Макаровым в 1849 году, вскоре после знакомства с Натальей Николаевной — глубоко интимен, это жест души любящего человека любимому, поэтому в творчестве художника он является настоящей кульминацией. Только в этом портрете присутствует то, что отмечали все знавшие ее современники и впечатление от чего передают строки о ней из письма неизвестного: «…она в высшей степени обладает всеми теми целомудренными и умиротворяющими свойствами, которые тихо привлекают взгляд и пробуждают в сердце того, кто их наблюдает, мысль почти религиозную», что дает представление о ее прекрасной душе, которую, А. С. Пушкин любил более, чем ее прекрасное лицо.



В. И. Гау. Портрет Н. Н. Пушкиной-Ланской. 1849
Картон, акварель, белила
ВМП


Как видим, судьба этого портрета Натальи Николаевны полна перипетий и драматизма. Отправленный адресату, он какое-то время путешествовал вместе с полковым командиром, пока не осел в доме Араповой. Его фотографировали, но неудачно: видимо, он был сильно загрязнен или покровный лак потерял прозрачность и фотограф вынужден был применить специальный светофильтр, отчего светотеневая гамма портрета при съемке оказалась искажена, к тому же при печати он был скадрирован, то есть представлен в искаженном виде. Его похищали, его фальсифицировали барышники — это тоже вид надругательства.

Исчерпана ли на сегодня портретная галерея Натальи Николаевны, все ли ее изображения известны? Сравнительно недавно вошли в обиход акварели Гау 1844 года (из парижского собрания Попова) и портрет 1841 года (из собрания Русского музея). Но еще не найден портрет, написанный по просьбе Николая I в альбом царицы (не ранее 1843 года). Кто знает, может быть и упомянутый Пушкиным в мае 1836 года «прусак Криднер» все же успел-таки написать портрет Натальи Николаевны. Упомянут был и О. Верне. Более же других известна история создания другого — позднего — портрета Натальи Николаевны, написанного Карлом Лашем в Москве зимой 1856 года.



Ф. В. Сычков (с оригинала В. И. Гау)
Портрет Н. Н. Пушкиной-Ланской. 1899
С оригинала 1849 года
Картон, акварель, белила
ВМП


История его создания широко известна из переписки Натальи Николаевны с мужем. В начале января 1856 года Н. Н. Ланская приехала из Вятки в Москву, где ее ожидали дочери. Она остановилась в доме Гончаровых на Никитской и свиделась с братьями и отцом. В письме к мужу от 13 января 1856 года она писала: «…Я, слава Богу, чувствую себя лучше, кашель прошел и я даже надеюсь вскоре начать мой портрет. Ты взвалил на меня тяжелую обязанность, но, увы, что делать, раз тебе доставляет такое удовольствие видеть мое старое лицо, воспроизведенное на полотне». В письме от 17 февраля она жалуется, что портретные сеансы занимают все ее утра. Так, накануне она провела в мастерской у Лаша от часа до трех, и художник сделал пока только рисунок, который ей показался правильным в смысле сходства. По словам Натальи Николаевны, художник выбрал левый профиль и изобразил ее в трехчетвертном повороте. По совету Лаша, никогда не видевшего ее до сеанса, она должна была надеть закрытое платье. Портрет был окончен за месяц, так как в марте Наталья Николаевна с дочерьми возвратилась в Петербург.



И. К. Макаров 1849
Портрет Натальи Александровны Пушкиной [дочери поэта, графини Меренберг (1836—1913)]
Холст, масло (овал)
ВМП


У кого и где хранился этот портрет, никогда не воспроизводившийся, неизвестно. После исследования никаких сомнений в авторстве не осталось. На портрете Наталье Николаевне неполных 45 лет. На ней черное закрытое платье и черная кружевная косынка на голове. Освежают лицо жемчужные серьги с бусами и белый кружевной воротничок. Несколько странно выглядит темно-зеленый бант, приколотый поверх воротничка, который, возможно, делал бледное лицо более розовым. Некоторую «траурность» портрета скрашивают пурпурные складки спущенной с плеч то ли бархатной накидки, то ли драпировки. Художник изобразил свою модель с легкой полуулыбкой и блеском в глазах. В целом, портрет носит чисто светский характер и ничего нового о модели не говорит. Его художественный уровень не слишком высок, а детали одежды написаны откровенно небрежно. Вряд ли интересовала художника внутренняя сущность модели, да и знал ли он, кого пишет. Карл Иоганн Лаш (1822–1888) приехал в Россию в 1847 году совсем молодым человеком. В 1856 году ему 34 года и у него, видимо, не так много заказов. Он возвратился в Европу, откуда спустя 30 лет снова приехал в Москву навестить родных и вскоре умер. К. Лаш известен в России несколькими работами лучшего качества, чем этот портрет Натальи Николаевны. Не случайно некоторые исследователи считали именно его автором «дорожного» картона, художественные достоинства которого неизмеримо выше. Появление подлинного подписного и датированного портрета работы К. Лаша наконец-то позволяет поставить последнюю точку в атрибуции Макарову лучшего образа Натальи Николаевны Пушкиной-Ланской.



И. К. Макаров
Портрет Марии Александровны Пушкиной
Холст, масло (овал)
ВМП




И. К. Макаров
Портрет Н. Н. Пушкиной-Ланской. Не ранее 1851 года.
Холст, масло (овал)
ГМП




К. Лаш. Портрет Н. Н. Пушкиной-Ланской. 1856
Холст, масло (овал)
Частное собрание




И. К. Макаров
Портрет Н. Н. Пушкиной-Ланской 1849
Картон, масло
ВМП




К. П. Мазер Наталья Николаевна Пушкина









nasledie-rus.ru

.
вверх^ к полной версии понравилось! в evernote


Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Без заголовка | Orshan - Дневник Orshan | Лента друзей Orshan / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»