Это цитата сообщения непослушник Оригинальное сообщение

Снежинки лезут целоваться..


Лучше всего в деревне поздней осенью, когда дачники разъедутся по своим городским квартирам, и на всю улицу будет светиться десяток окошек. Сидишь дома, за теплой печкой, в старых валенках с обрезанными голенищами, с раскрытым томиком Чехова на коленях, смотришь в окно, отодвинув ситцевую занавеску в цветочек, и усами шевелишь задумчиво.
Мечтаешь о будущей прекрасной жизни через сто или двести лет, о которой он так пронзительно мечтал. О небе в алмазах... на кухне жена кричит на тесто: «Будешь у меня подходить или нет?!» и бац ему звонкую пощечину, бац другую. За окном серый, мышиный день без всякого, хоть бы и самого маленького, числа. Ветра нет, но проржавевшие насквозь листья как-то умудряются шуршать сами собой.
Далеко на холме, в заброшенной деревне, белеет парус одинокой колокольни и две черных птицы висят и висят над рыжим полем, даже не пытаясь шевелить крыльями…
Тут надо оторваться от окна, прочесть страницу-другую из «Дяди Вани» или «Палаты номер шесть» и с мучительным восторгом ощутить себя казанской сиротой, круглой, как бильярдный шар, несчастнейшим существом, которого даже собственная кошка не считает за человека, немедля пнуть ее ногой и повернуться к окну навсегда.
Через полчаса или час прокрасться на кухню, схватить огромную горячую ватрушку, получить по рукам, пойти их вымыть и сесть за стол как человек. Налить себе чаю с мятой или чабрецом, положить в розетку варенья, в крошечную пузатую рюмочку на кривоватой ножке налить из пыльной бутылки тягучей сливовой наливки*, откусить ватрушку так, чтобы она уже после этого укуса не оправилась и подумать: «Те, которые будут жить после нас, через сто или двести лет, у которых будет небо в алмазах – помянут ли они нас добрым словом будут ли у них горячие ватрушки, сладкая сливовая наливка и чай с чабрецом и мятой?»

* Точно так же как лето – время сухого вина, а зима – время водки, осень – время наливок. Их приносят из погреба, где прячут от домашних, чтобы дать им время настояться. Кстати, бывают и женщины-наливки. Они безусловно крепче женщин-вин и слаще их, но не ударяют в голову, как женщины-водки. Одна беда – женщину-наливку можно переносить только в очень небольших количествах. Буквально несколько капель на стакан. Другими словами - они хороши в любовницах. Правда, рано или поздно не миновать вам неприятностей – или придете домой в слипшейся одежде, или будете воротить нос от домашних сладостей.

©Михаил Бару

Будет зима,
настоящая,
снежная.
Теплая-теплая будет зима.

Хлопьями белыми,
песнями нежными
город укутает наши дома.

Запахи мятные, запахи чайные снова осядут в квартире твоей. Пусть это сердце захочет отчаянно жить в ожидании сказочных дней.

Пусть в твоём мире, незримом,
но солнечном
книги на полках отныне не спят.

Видишь, какие пушистые звёздочки в спальне твоей поселиться хотят?

Чувствуешь, как
неизбежно,
неистово
в прах рассыпается осень-тюрьма?

Мыслями светлыми, мыслями чистыми
пусть начинается эта зима.

Шарфы уютные,
щеки горячие,
сердце внутри - одичалый пожар.

Носом вдыхаешь имбирь
(не иначе ведь), а выдыхаешь кофейный отвар.

Там, за окном, как лекарство целебное, воздух морозный стоит до небес.

Будет зима непременно волшебная, полная самых прекрасных чудес.

©