Почему-то Кэсcи посчитала себя причастной к столь необыкновенному превращению, бодро насвистывая, она зашагала вперед, оскальзываясь и пытаясь рассмотреть повнимательнее особенно красивые места это странной дороги.

Идти теперь был легко, разве что несколько скользко. Где-то неровности дороги были подсвечены тусклым внутренним светом, где-то нет, все это отдаленно напоминало горящую елочную гирлянду, плотно завернутую в целлофан. И настроение скиталицы стало чем-то напоминать рождественское ожидание чего-то неожиданно-приятного, заведомо несбыточного, но от этого не менее желанного.

Или это казалось, или действительно свет становился более ярким и идущим не сверху, от клубов мерцающего тумана, а откуда-то из одной точки? Кэсси уже привыкла к месту своего сумасшедшего путешествия и ей от чего-то стало не по себе от того, что скоро все опять может измениться.

Вдалеке замаячило яркое пятно. Неужели выход? Девушка поневоле замедлила шаг. Может, снова присесть? Ну уж нет. Рисковать совершенно не хотелось. Будь что будет.

Она снова попыталась поверить в неожиданное чудо и даже побежала, чтобы придать себе уверенности.

Да, это был выход. Глаза привыкли и пресловутый свет в конце тоннеля уже не казался ей таким ослепительным.

Внезапно Кэсс резко притормозила, едва не упав. На фоне белого пятна явно маячил чей-то темный силуэт. Вот тебе и Санта Клаус. Еще недавно страдавшая от одиночества, Кэсси вовсе не была готова к встрече с живым существом, еще не известно — человеческим ли.

Она прижалась к холодной и неровной стене. Силуэт словно бы переминался, не решаясь войти внутрь тоннеля. Явной агрессии от него не исходило. Или только так хотелось? Кэсси представила свое явление из темноты — маленький человечек в черном, в огромных ботинках и с лицом гаргульи.

Химеры и гаргульи были изображены на афише кинотеатра неподалеку от ее района, как их называют, девочкам объяснил клиент-умник. И они с радостью сообщили Кэсси, что та может сходить посмотреть и выбрать, кто ей ближе — те или другие, поскольку сходство есть с обоими. Кэсс было даже интересно узнать, какой её видят со стороны. Поэтому она не поленилась и сходила. Выбрала гаргулью. Она все-таки выглядела поумнее и не так походила на собаку.

Так что это мы еще посмотрим, кто кого испугается в первый момент. А второй момент можно будет повернуть и в свою пользу.

Кэсси решительно натянула на голову капюшон и пружинящей походкой шпаны зашагала по направлению к выходу.

Силуэт приобретал все более отчетливые очертания. У Кэс немного отлегло от сердца, когда она поняла, что он принадлежит высокому толстому мужчине, скорее молодому, чем старому, наряженному в хламиду светло-серого цвета. Ну, мужиками ее не напугаешь. Почему-то больше всего она страшилась встречи с кем-то фантастическим, вроде некстати припомнившихся гаргулий и химер.

Кэсси подошла совсем близко. Уже приготовилась выкрикнуть какое-нибудь в меру нахальное приветствие, но тут заметила за спиной мужчины колышащуюся белую массу, состоящую из отдельных частиц, похожих на...перья? Они двигались как-бы сами по себе, лишь отдаленно напоминая то, чем они на самом деле являлись в людском представлении. Крылья. Как она сразу это не поняла. Два белых облачка взметнулись за спиной странного человека, как будто в приветствии. Да какого там человека. Встречать жалкую грешницу на пути из опостылевшего ей мира в мир, быть может, еще худший, отрядили самого настоящего ангела. Ну ничего себе. Кэсс приоткрыла рот от удивления и замерла на месте. Ее глаза встретились с глазами крылатого существа — пронзительно голубыми, добрыми и немного испуганными...

«Алекс!» - пронзительный крик вырвался у нее словно сам по себе. «Алекс, дорогой, я знала, знала!..». Кэсси кинулась в распахнутые руки, прижалась к широкой груди крылатого существа и зарыдала, обжигаясь слезами, захлебываясь ими, хлюпая носом и причитая. В одно мгновение она осознала, что вернулась в свою настоящую жизнь, в которой Алекс был для нее всем — родителем, защитником, другом. Что-то конкретное вспомнить она еще не могла, но чувство защищенности словно кокон окутало ее, она была маленькой девочкой, сбежавшей от бушующей непогоды в домашнее тепло, крохотной птичкой в сильных и бережных руках.

Алекс, казалось, сам не ожидал такой бури эмоций, в его голосе тоже чувствовались слезы. Он осторожно гладил ее по голове, приговаривая — ну, ничего, ничего, не надо плакать, все уже хорошо.

«Алекс,- Кэсси подняла на него глаза.- Лицо. Разве ты не видишь, что они сделали с моим лицом? Ничего уже не будет хорошо. Алекс...» - и она снова зарыдала.

Алекс осторожно приподнял ее подбородок.

«А что с твоим лицом, милая?» - его глаза смотрели удивленно и немного лукаво.

Кэсси инстинктивно коснулась руками своих мокрых щек.

«Хочешь сказать, твое личико распухло от слез?»

В руке ангела откуда-то появилось маленькое зеркальце с золотым ободком по краю. Кэсси осторожно взяла его и, набрав в грудь побольше воздуха, заглянула в блестящий кружочек.

На нее смотрела сероглазая девушка со вздернутым носиком, губы распухли, светлая кожа с едва заметными веснушками покрылась красными пятнами, глаза действительно опухли,но было ясно, что стоит этой девушке умыться и развеселиться, она будет просто очаровательна.

«Алекс...» Кэсси подпрыгнула и повисла на могучей шее друга, болтая ногами и повизгивая от счастья.

«Ну, пойдем, пойдем, нам очень далеко идти. Все хорошо. Девятнадцать лет — это очень большой срок, если вспоминать как все было раньше. Как же я рад видеть тебя взрослой, девочка моя, ты настоящая красавица. Только выглядишь усталой, но ничего, мы это поправим» - он вел ее за руку по лесной тропинке. Солнце сияло вовсю, листва деревьев, словно недавно омытая дождем, искрилась в его лучах, вокруг росли невероятно красивые цветы на высоких стеблях, воздух был наполнен птичьим щебетом и гудением пчел. Ни о чем не задумываясь, Кэсси шагала рядом с Алексом и его крылья овевали ее приятной прохладой.