Никого не удивляет, что к новому замку не подходят ключи от старого замка. Ключи от старого замка – может быть, идеально подходили для старого замка: их ведь и вытачивали с такой целью. Но для нового замка нужны новые ключи.

То же самое можно сказать о биологических инстинктах живого существа и цивилизации. Биологические инстинкты вытачивались под совершенно другие условия совершенно другой жизни. Там – в косматой первобытности – они были адекватны, там они работали на выживание, там они соответствовали жизни.

Нужно понимать, что цивилизация изменила всё – а зоологические инстинкты в человеке остались. Как старые ключи от старого замка. Которого уже нет, потому что на двери поменяли замок. Но чем глупее человек – тем отчаяннее он пытается вставлять старый ключ в новый замок. Рискуя сломать и то, и другое…


К числу глубинных инстинктов относится ощущение каждого человека, что он перерабатывает и недооценен. При этом конкретное положение конкретного человека не важно (что смешно, если смотреть холодным, отстранённым разумом).

Даже самый высокопоставленный человек ощущает себя перерабатывающим и недооцененным, и очень отзывчив на все разговоры по этому поводу: они ему душу греют. Даже если человеку, как в советские годы, бесплатно дали квартиру со всеми удобствами – он начнёт ныть, что ему не хватает площади, не устраивает этаж и т. п.

И конкретной вины конкретного человека тут нет: это инстинкт, который, кстати сказать, трезво – понимает, что за любым «хорошим» могло бы быть что-нибудь «ещё лучше». Ну, теоретически…

Разумный человек должен в себе это фиксировать, объяснять действием инстинкта, и тем преодолевать, как и все прочие инстинкты (например, опростаться посреди улицы, не добегая до туалета, если уж приспичило). Но даже и самый разумный человек совсем у себя это удалить не может – не удалит же он биологической половины своей природы!

Если же разум повреждён, если человек помешан, в состоянии морока, наваждения, если он утратил трезвость и впал в «бред неуязвимости», то действие инстинкта становится непреодолимым и возрастающим.

Тогда уже переработка и недооцененность становятся истеричными, майданными, превращаются в навязчивую идею. В итоге конфликт инстинктов с цивилизацией (её нормами и потребностями) приводит к гибели цивилизации. Из этой точки, теоретически, человек может вернуться к косматой гоминиде, в каменный век.

Но практически это невозможно: ибо людей слишком много (многократно больше, чем выживало на лоне дикой природы) и они решительно не приспособлены к выживанию в первобытных условиях, наравне с другими дикими животными.

К новому замку старый ключ не подходит, а того старого замка, к которому он подходил – уже больше нет. Потому что, если рассматривать человека как «сумасшедшую обезьяну» (к чему неизбежно приходит атеизм) – то у этой обезьяны всё уже слишком далеко зашло. Возвращение в первородные джунгли невозможно – организм, изнеженный благами цивилизации, такого перехода уже не выдержит.

Если человек это понимает, то он говорит: нет, нет, мне никак нельзя без благ цивилизации – и начинает работать на цивилизацию, и мы называем такого человека ответственным, дисциплинированным, «высшим» и т. п.

Но если человек этого не понимает, если он свихнулся, потерял способности к связному мышлению – то начинаются «перестройка» и «майданы».

Потому что если прислушиваться к себе – то сразу услышишь: очень многое, для цивилизации необходимое, как воздух – тебе не нравится, не по кайфу. Начать с того, что для наркомана трезвость не по кайфу: его кайф наступает после приёма дозы.

Стандартному среднему человеку (об исключительных случаях и разговор будет исключительным) балдеть больше нравится, чем учиться. Проведите опрос среди школьников – многим ли из них хочется ходить каждый день в школу? То, что состояние отдыха (что бы под ним не понимать) приятнее состояния труда – вообще аксиома. На войне от человека требуют героизма, а естественное состояние животного – бегство от опасностей и трудностей, дезертирство.

Инстинкт выступает коварным провокатором. Он убеждает каждого из нас, что все состояния цивилизованной жизни «неправильные», «неприятные», «не в кайф». Причём он делает это искренне – потому что формировался миллионы лет для совсем других реалий, и в условиях цивилизованного быта попросту сошёл с ума, как компас, который положили на мощный магнит.

Но разумный человек понимает, что состояния, в которое так упорно зазывает нас внутренний инстинкт – больше не существует. Для дикаря инстинкт был верным компасом, указывающим верный путь выживания. В условиях развитой цивилизации инстинкт тем более деструктивен, чем более развита цивилизация.

+++

Таким образом, нео-капитализм, постсоветский капитализм – выступает не только как «аллергия гоминиды на прогресс», но и как форма самоубийства человечества. Чем был капитализм в XIX веке (законнорожденной формацией или «поворотом не туда») мы здесь обсуждать не будем, по простой причине: мы не в XIX веке.

В XXI веке постсоветизм деструктивен от начала до конца, и причины этого логически мыслящему человеку видны, как на ладони. Поднимать вверх – тяжело, толкать вниз – несравненно легче. Запад, сделавший ставку на человеческий низ, пошёл в борьбе по пути наименьшего сопротивления. Вместо человека, духовно растущего над собой, самосовершенствующегося – идеалом был провозглашён дегенерат и животное.

Те, кто сделал ставку на подлость – поступили подло (звучит, как тавтология, высшая форма истины). Те, кто сделали ставку на подлецов, на оборотней, на Ельциных и Кравчуков – поступили подло, и это не оценочное суждение, а холодная констатация факта.

Если мы не знаем, чем бы закончилось восхождение человека к высотам Духа, к Ноосфере, то мы очень хорошо знаем пределы его падения: животный мир, зоологическое скотство, украинское состояние постчеловеков. То, что для всей человеческой цивилизации это смертельно – вообще не вопрос. Вопрос в другом: что с этим делать?

+++

В отдельности от оккультизма, ловко использующего животную человеческую низость, всё низшее, что есть в человеческой природе[1], инстинкт имеет и очевидную силу, и очевидную слабость.

Слабость животного инстинкта в противостоянии с Человеком – в тупости инстинкта, в его неспособности даже членораздельно сформулировать себя (потому что формировался инстинкт до появления членораздельной речи). Это в значительной степени снижает опасность инстинкта, сила которого – в глубине укоренённости, в самой органике плоти.

То раздражение, которое вызывает у животной стороны человека цивилизация – осталось бы смутным и бесформенным, как донная муть, если бы его не взяли на вооружение оккультисты.

Оккультное воздействие опирается на грубейшие низшие инстинкты, мотивируется ими – но при этом включает в себя всё богатство выработанного веками цивилизации интеллекта, научного опыта.

В своё время, жаль, что недостаточно громко, эту проблему поставил «День гнева», фантастический рассказ Севера Гансовского, впервые опубликованный в 1964 году.

В нём автор рассказывает про «отарков» — существ, выведенных учёными из медведей в результате безответственных исследований. Наделенные человеческим интеллектом, но напрочь лишённые какой-либо морали и нравственности, медведи оказались жуткими существами. Они разумны и способны говорить как люди. Уровень интеллекта не ниже человеческого, но они прагматичны и циничны. Они — хищники, предпочитающие сырое мясо, людоеды и каннибалы. Преступные элементы заповедника прислуживают отаркам, являясь главным образом их осведомителями. Отарки — разумны и способны к невероятным вычислительным процессам, а так же говорят точно как люди, при чем весьма приятным голосом. Лесничий называет отарков зверьём, хотя он прекрасно в курсе их вычислительных способностей и способности к речи. Исходя из этого следует, что человеческое лежит вне рамок интеллекта, ведь получив его, да ещё и в таком объёме, отарки людьми не стали.

А. Леонидов в романе «Третий Рим» писал так:

«Неужели ты думаешь, что они не знают, как Бог велел жить людям? Они это знают лучше нас с тобой: все фарисеи – книжники. Прижми их к ногтю – и у них наизусть от зубов будут отскакивать заповеди добродетели, связно и последовательно. Другое дело, что для себя им это не потребно.

Неверие в Бога – это такое удивительное колдовство, матерь всякого колдовства – которое меняет всё. В нём казавшееся верующим нужным – становится ненужным, представлявшееся правильным – оказывается неправильным, а всё логичное – становится абсурдным.

Далеко ходить не придётся – начни с самой жизни человеческой! Для неверующего она – лишь пустое и глупое, нелепое обременение, случайный выхлоп небытия, в любом случае краткий, и во всяком случае бессмысленный. Потому смерть человека не воспринимается уже как беда: всякий померший лишь расширяет жизненное пространство оставшимся. Непонятно, правда, для чего – ну, да в хозяйстве сгодится, придумают…»[2]

Если цивилизация (в любой её восходящей формы) стремится подавить животные инстинкты ради восхождения человека к высотам Духа, то оккультизм движется в обратном порядке: все достижения науки и техники он ставит на службу низшим, животным инстинктам.

Так и получается майданный тандем между тупым выродком и высокоинтеллектуальным злодеем, стоящим за спиной выродка-«ледокола». Злодей воздействует на низшие инстинкты выродка, которые тем более властны над телом, чем более угас в нём собственный разум…

+++

В экономической жизни чаще всего человеку досаждает «более чем стандартная» ситуация, которая ему, разумеется, само собой, не нравится: когда он много работает и мало зарабатывает. Это очень обидно, причём любому, кого ни возьми: мне, вам, третьему лицу. А чего хотелось бы? Хотелось бы наоборот: мало работать и много зарабатывать. Но это уж совсем идеал для зоологических инстинктов, труднодостижимый, и тогда человек просит у судьбы хотя бы промежуточную ситуацию: пусть много работаю, но хотя бы и зарабатываю тоже много.

- А в чём тут проблема? – спросите вы.

Нам и самим интересно. Что за злой волшебник такой, и зачем так заколдовал жизнь, что люди работают много, а зарабатывают мало? Кому это нужно и для чего?

Для начала нам нужно с вами вспомнить, что «много» и «мало» - это оценочные понятия. Само по себе каждое из них не существует – только в паре. Нет тех, у кого меньше – нет и тех, у кого больше. Много или мало ты зарабатываешь – можно понять только в сравнении с окружающими.

Таким образом, стремление «много зарабатывать», с виду такое безобидное и очевидное у каждого человека, вступает (не всегда это понимая) в конфликт с окружающими.

Борьба за «много мне» - это борьба за «мало другим», и ничего больше.

Если ты производишь какой-то обменный продукт, то, чтобы «много зарабатывать» - необходимо, чтобы все твои смежники зарабатывали мало, значительно меньше твоего. То есть ты за час своего труда зарабатываешь в 10 раз больше, чем они за час своего.

Просто поднять цену – это ни о чём. Смежники тоже поднимут цены, добавится нолик в расчётах, а сам баланс не изменится. Ты им что-то продавал за рубль - и они тебе за рубль. Ты решил жить лучше – и стал продавать им за 2 рубля. Но – вот ведь какая закавыка: они тоже хотят жить лучше! И они тоже стали с тебя требовать 2 рубля вместо одного, потому что сами платят теперь 2 рубля там, где раньше платили один.

+++

Разумеется, ситуация, при которой человек вдруг начинает очень много зарабатывать – возможна, и часто случается. Это происходит, когда твой продукт в остром дефиците, очень востребован, а продукт твоих смежников в избытке. Но что будет дальше?

В условиях идеального рынка прибыль на капитал во всех отраслях одинакова из-за свободного перемещения капитала, притока и оттока средств в отрасли с высокой или низкой нормой прибыли. Эта «движуха» и выравнивает рентабельность по всей экономике. Инвесторы переносят свой капитал из менее прибыльных отраслей в более прибыльные до тех пор, пока норма прибыли не станет одинаковой везде, что является признаком установившегося равновесия.

То же самое касается и такого специфического капитала, как «человеческий капитал». Если человек одни инженер на весь город, то его золотом осыплют, потому что он уникален, по инженерной части больше не к кому обратиться. Надолго ли это? Нет. Видя, как хорошо живёт инженер – все начнут учится на инженеров и детей своих этому же учить. По мере того, как будет возрастать количество специалистов этого профиля – цена на их услуги начнёт падать до средней величины.

То есть: вчера ты процветал, потому что был один такой. Но сегодня таких, как ты много, вы конкурируете, и оплата вашего труда уже мало отлична от свекловодов, которых тоже много.

Парадокс (кажущийся) в том, что именно свободный рынок в идеальном состоянии настроен так, что сверхприбылей в нём ни у кого долго быть не может. Да, крупные выигрыши на нём бывают – но, как в лотерее, они одноразовые (притом, что и маловероятные, как в лотерее).

Человек, который много зарабатывает – именно этим приманивает в свою сферу конкурентов, и начинает зарабатывать всё меньше и меньше. Наоборот, человек, который очень мало зарабатывает – отталкивает своих конкурентов своей бедностью. Остаётся один – и цена на его услуги начинает расти, ибо где другого-то возьмёшь? Он же в этой (непрестижной) сфере единственный специалист!

+++

Эти закономерности действуют как в микромире отдельных людей, так и в глобальной экономике одинаково. Богатые (и люди, и страны) сталкиваются с растущей конкуренцией, стремлением повторить их опыт богатства – и сходят до средней величины. А бедные – наоборот.

Или нет? !

Ну, мы же видим, что нет…

+++

Дело в том, что свободное перемещение капитала, приток и отток средств действуют в идеальной модели рынка, которая существует только как логическая конструкция типа «Если – То».

А в реальной жизни такой модели не существует: белое платье в болоте очень быстро перестанет быть белым.

Для того, чтобы поддерживать идеальную рыночную конкуренцию по правилам и в строгом соответствии с законом – нужны структуры типа сталинских, которые будут жёстко пресекать любые поползновения криминального, оккультного, толка и всякие сговоры-заговоры. А до кучи – ещё и мороки, наваждения, зомбирование и т. п. (что, впрочем, входит в совокупность оккультного воздействия).

Играть в «свободу конкуренции» без товарища Сталина и его «ордена меченосцев» - всё равно, что в белом платье невесты по трясинам лазить. Провозгласить-то можно что угодно – а кто поддерживать будет? Не тостом – а реальной силой, карательными мерами?

Чтобы он не ослабел – каков его экономический базис? Если он не питается взятками и коррупционными схемами – что тогда его будет питать, и как?

Чтобы декларации хотя бы чуть-чуть имели смысл, не совсем бы повисали в воздухе – нужно ведь обеспечить гарантии их выполнения, санкции за невыполнение, ответственного за контроль, с полномочиями карать и т. п.

Вы чего хотите? Добиться, чтобы все много работали и мало зарабатывали без карательного аппарата, без «тоталитарной» партии, без диктатуры, которую некоторые называют «диктатурой пролетариата», но можно иначе назвать (хоть горшком назови – главное, чтобы была, а не то, как называется).

И вы серьёзно думаете, что все, только по причине ласкового уговора – согласятся много работать и мало зарабатывать? !

+++

Совершенно очевидная зависимость: чем больше разрыв между богатыми и бедными, тем больше в системе криминала, терроризма и оккультизма. А как иначе система может преодолеть сугубо-рыночный закон «органического строения капитала», при котором любые рывки туда и сюда в конечном счёте выравниваются в среднюю, единую для всех доходность? !

Сразу же начинаются проблемы с законностью. Тут куда ни кинь – везде клин! Если зафиксировать закон несправедливым – то с ним будут бороться негодующие массы. А если зафиксировать его справедливым, то, для личного обогащения, его придётся обходить явочным порядком, искать для себя в нём лазейки, орудовать ночью оборотнями…

В итоге мы видим: система оккультистов приходит к тому, чтобы ввести самые расчудесные, самые справедливые законы, которые «за всё хорошее, против всего плохого» - с тем, чтобы вообще не выполнять их. С тем, чтобы они существовали в каком-то ином, параллельном пространстве, в альтернативной реальности. Мы же видим, теперь уже невооружённым глазом, что реальные США, Франция или Англия – никакого отношения не имеют к собственному номинальному законодательству.

Реальность и правосознание на Западе окуклились в полностью автономные анклавы, когда закон и жизнь уже напрямую и грубо противоречат друг другу.

Теоретически, этого можно избежать. Но – если начать выполнять законы – то сложившиеся «элиты» Запада потеряют и большую часть своих денег, и всю свою власть. Если формальное право каждого быть избранным превратить в реальную возможность каждому быть избранным – то что же останется от устойчивых «элит», правящих западными странами много веков по наследству? !

Но главное, конечно, не в этом, а в «бабках», в деньгах. Отказ от оккультных игрищ привёл бы к тому, что всем пришлось бы много работать и мало зарабатывать (учитывая оценочность этих понятий). Что значит «много работать»? Не меньше всех окружающих. А что значит «мало зарабатывать»? Не больше всех окружающих…

+++

Изначальная цель оккультных игрищ – обойти рыночный закон органического строения капитала, с его оттоком людей из низкооплачиваемых зон и притоком в высокооплачиваемые.

В модели идеального рынка с предположением идеальной конкуренции надолго сохранить за собой высокие доходы невозможно.

Это придётся каждый год делать новое великое открытие, потому что прошлогоднее, дававшее тебе сверхприбыль, уже усвоено другими и используется ими, сбивая цену. А такого ритма не выдержит даже великий гений - притом, что крысы западных правящих масонерий никакие не гении.

+++

В рамках цивилизации (которая суть есть зародыш социализма, но об том подробно в другой раз) деньги были придуманы, чтобы кормить и стимулировать полезный обществу (и цивилизации) труд. ОПТ – «Общественно Полезный Труд». В рамках этой условности при отсутствии такового денег человеку нет, а за вредные дела – ему полагается наказание, а не оплата.

Это понятно, очевидно, даже бесспорно логически – но это вновь выводит нас на грустную ситуацию «много работаю, мало зарабатываю».

Если попробовать в нежелательное вставить частичку «не» (по формуле минус на минус даёт плюс), то получим: «НЕ-много работаю, НЕ-мало зарабатываю».

Но что для этого нужно?

Для этого нужно, чтобы уже не общество тебя оценивало (через твёрдые цены, тарифные сетки и жёсткие расценки стандартной сдельщины), а ты сам себя. Чтобы ты сам решал, что считать твоим трудом и во сколько общество должно его оценить (себя ведь не обидишь! ).

И тут мы сталкиваемся с тем, что обществу такой подход категорически не нравится. И можно понять, почему. Такой рывок одного человека к свободе – означает очень плохие перспективы для другого человека.

Первичная, от цивилизации, функция денег – поощрять и стимулировать полезные действия своих носителей – испаряется. В лучшем случае деньгами начинают поощрять бездействие паразита. Но хуже, и чаще – деньги становятся поощрением вреда, вредительства, искусственного создания тех проблем общества, за избавление от которых негодяй потом берёт «отступное».

Так происходит классический для капитализма и свободного рынка отрыв денег от труда и труда от денег. Совершенно очевидно, что трудящийся, хоть бы сдох от усердия и трудолюбия – ничего, кроме физиологического минимума, не получит. Напротив, те, кто купаются в роскоши, либо совсем бесполезны, либо, к тому же, ещё и адски вредны…

Вся система мотивации движения «вперёд и вверх», на котором построена человеческая цивилизация – рушится. Она ведь предполагала (наивно), что будет продвигать наиболее полезных для себя, осуществляя как бы селекцию, отбор людей, в наибольшей степени цивилизованных. И, благодаря этому общество будет очищаться, очищаться, избавляться от первобытной мути и звериного изуверства…

Но, когда в игру вступают оккультные структуры – то всё наоборот. Общественно-полезные действия не поощряются, и к тому же за их счёт обеспечивается сверхприбыль хищников и паразитов.

+++

Когда человек начинает (в рамках оккультных практик) заигрывать со злом, то сперва, несомненно, полагает себя хозяином положения, и думает, что контролирует процесс.

Скажем, всякий взяточник убеждён, что берёт деньги для себя, для своей семьи, чтобы легче и веселее (и богаче жилось). Если ему сказать, что через эти деньги его «замазывают» и «берут на кукан», чтобы потом ты не смог спрыгнуть с темы – он сперва не поверит.

Однако вся логика игры со злом такова, что человеку, после определённой степени погружения – назад уже дороги нет. Те, кто полагал себя хозяином зла, а зло – своим слугой, обречён однажды понять, что всё наоборот.

Развитая оккультная структура не может сдать назад. В ней нарастают круговая порука, взаимный шантаж, необходимость продолжать начатое – хотя, очень может быть, человеку бы хватило украденного, и он хотел бы «выйти из дела». Но выйти он уже не может – ибо его не только «лишат всех благ» за предательство, но ещё и посадят, и, скорее всего, учитывая всё, что он на пути к богатству наделал – пожизненно.

Так власти Запада прошли «точку невозврата» в своих сатанинских игрищах, и обречены продолжать их. Хотя уже невооружённым взглядом видно, что им очень не хочется. Сатанист, когда он на кукане у дьявола – делает уже не то, чего ему нужно, чего он хочет – а то, чего нужно его «кредитору». Как кабальный холоп, который, хочешь-не хочешь, а долги вынужден отрабатывать.

Сегодня Запад представляет нечто, сползающее к большой (и термоядерной! ) войне – притом, что все его «элитки» визжат от ужаса, и кудахчут, как куры в тонущей клетке. Им совершенно этого не нужно – но кто их теперь уже спрашивает? !

Надо было раньше думать, когда нормальную, рациональную, цивилизованную структуру экономики меняли на оккультную трясину дерьма, потому что очень хотелось больших денег быстро хапнуть.

А когда ты уже, весь замазанный до макушки «чёрными инициациями» и сатанинскими радениями, в этой трясине, где всё держится на мороках да на зомбировании – уже ничего нельзя придумать для своего сохранения, кроме как террора, оккультизма и криминальных выходок.

+++

В народе говорят: «фарш невозможно провернуть назад». Система, глубоко пронизанная оккультными метастазами, уже не может вернуться назад, к трудовой целесообразности и эквивалентным обменам. Чтобы уйти от ответственности за предыдущие мороки – она вынуждена напускать новые мороки, «прежних злее».

А то, что она стаскивает всё человечество во тьму – настолько очевидно, что пугает уже и её «кормчих». Это мы видим – как и общий крах цивилизации в наши дни…

---------------------------

[1] Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал об этом так: "Масонство - этот мыльный пузырь мнимой мощи и псевдоинтеллекта - в первую очередь надувается духом времени. В любой момент истории - возьми на пробу содержимое этого пузыря - и ты поймешь, что носится в воздухе"

[2] Александр ЛЕОНИДОВ (Филиппов), "ТРЕТИЙ РИМ", исторический роман о жизни и эпохе старца Филофея => https://denliteraturi.ru/artic...

Виктор Ханов
***