Классные фото. И с травой твое? Ты стал просто профи.

Ответ на комментарий Anika131 # Все снимки мои. Это ковыль... Красивы ковыльные степи... Правда легенды вокруг него не очень...

Ответ на комментарий Алхимик_58 # А ты бы и рассказал, что легенды

Ответ на комментарий Anika131 # Легенда о ковыле

Петр Гуреев


Было время... Басурманы
Землю русскую топтали
Не было покоя дедам
Ни зимою и ни летом.
Как терпеть не стало мочи
Вышли ратью ближе к ночи.
В поле чистом стали станом
На рассвете чтоб с туманом
Во широко выйти поле…
Ворога терпеть доколе?
А как только рассвело
Началась кровава сеча,
Бились день и бились вечер,
Много воев полегло.
На крови в том чистом поле
Травка чудная взошла,
Словно поседев от горя
Вся была белым бела.
С той поры так повелось
Коль погибнет в сече Рос,
Вырастет ковыль седой
Возвратив, как будто в строй
Воя нового, чтоб землю
Защищал от иноземцев…


Вышли воины-русичи в бескрайнее поле степное, разноцветьем укрытое, начали с ворогом биться, да и полегли все, но басурманов побили...
И на том поле стала трава на поле расти-жесткая, стеблистая, а под осень каждая травинка выбросила белые волосы. Поседело, выходит, поле от горя великого.
С той поры и повелось: погибнет воин в сече за землю родную, ляжет в нее костьми, и вырастет еще одна седая травинка, стоит да плачет под ветром.

Ответ на комментарий Anika131 # Ковыль
Ты видел, как плачут и убиваются ласточки-касатушки, когда у них забирают птенцов? Нет? Жаль. Вот так матери наши метались по степи, провожая в неведомый полон своих лад и чад.
Подлетали к дороге, чтобы в последний раз припасть к груди своей кровинушки, но звери-нехристи били их камчою, растрепанных, обезумевших от горя и отчаяния.
Тогда они взбегали на курганы, махали оттуда руками, кричали последние напутственные слова, рвали в безысходности свои поседевшие волосы и голосили, голосили. Тяжело, беспросветно, в надрыв.
Потом, когда скрывались несчастные дети в дорожной пыли и сумеречном степном мареве, падали живыми снопами на курганную землю, бились в беспамятстве в судорожных рыданиях, рвали волосы, проклиная горькое свое материнство, мачеху-судьбину и призывая на головы врагов-погубителей небесные кары.
Ковыль... Это седые волосы матерей наших тугою взошли на горючих прощальных слезах. Оттого и мягок и волнист он. Не красив, а манит материнской нежностью своею. На вкус солоноват да горек.
Знай: ни один зверь, ни одна животина, ни одна птица не осмелится употребить в пищу эту святую траву - ковыль; ни один человек не рвет его на букеты - какая же от того радость?
Ведь материнские, поседевшие волосы...

Надо же, я не слышала раньше. Спасибо, Виталий!