"Спрашиваю:
«Отец Дмитрий, а вот я люблю молиться, люблю один быть, люблю Исаака Сирина читать. Но это же все себе». Он говорит: «Нет». — «Как так?» — «А Богу приятно». Я говорю: «О, все, понял, исполняю». Вот ты день прожил — себе: ни с кем не общался, все надоели, заперся, телефон отключил. Сядь, подумай: приятно ли это Богу? Пришла в голову плохая мысль — и я вспоминаю, что Бог ее видит. А он за меня на крест взошел — вот этот, невинный, вот этот, который ножками босыми по Иерусалиму, по острым камням, вот этот, в котором не было ни вида, ни величия. И вот он стоит, и я сейчас у него на виду про бабу думаю. Стыдно. «Стыд и страх Божий — начала премудрости, — пишет Исаак Сирин. — Завесу стыда повесь на свои помыслы». Прекрасно. Если так будем жить — будем Божьи. Не просто Божьи рабы последние — будем сыны Божьи, святые люди. Кто такие святые? Это что, какие-то отдельные ребята? Нет. Это те, кто научился любить, отдавать. Все очень просто, и это «просто» очень сложно. Потому что против себя, привычного, любимого, вот этого, которого ущипнули, — больно.

Это не вера, это живая жизнь, с живым Богом, каждую минуту. А обряд — это от слова «обряжать», «одевать». А одежду сними — там голенькое тельце. Оно-то какое?"