И ЛЮДИ ПОМЕШАТЬ НЕ СМОГУТ НАМ ТОГДА... ВЛАДИМИР ПАЛЕЙ
28-03-2019 03:35
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Это цитата сообщения Оксана_Лютова Оригинальное сообщение
И люди помешать не смогут нам тогда... Владимир Палей
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Это цитата сообщения Оксана_Лютова Оригинальное сообщение
И люди помешать не смогут нам тогда... Владимир Палей
Я не люблю - прости мне, о Дюма,
Я не люблю болезненных камелий
В них не любовь - в них скрытая зима
Холодных, человеческих изделий.
Их сон - без грёз, и песня их нема;
В их неживом, безароматном теле
Душа молчит. На листьях скорбь и тьма...
В них что-то от загробных асфоделий.
Они больны. Свой чувствуя недуг,
Быть может, ты поэтому, мой друг,
Любила их, больная Маргарита.
Но ты любовь познала на земле,
Они ж молчат в саду и на столе
И тяготят безмолвьем колорита.
Крым. Июль 1915
Я не люблю болезненных камелий
В них не любовь - в них скрытая зима
Холодных, человеческих изделий.
Их сон - без грёз, и песня их нема;
В их неживом, безароматном теле
Душа молчит. На листьях скорбь и тьма...
В них что-то от загробных асфоделий.
Они больны. Свой чувствуя недуг,
Быть может, ты поэтому, мой друг,
Любила их, больная Маргарита.
Но ты любовь познала на земле,
Они ж молчат в саду и на столе
И тяготят безмолвьем колорита.
Крым. Июль 1915
ПРАЗДНИК В ПАРКЕ
Les sanglots longs
Des violons
Paul Verlain
Cад потемнел... Рыдали скрипки,
Носились пары в полусне...
Её движенья были гибки,
Её глаза смеялись мне.
Свет фонарей, прозрачно-бледный,
Песок аллеи целовал,
Смеялся взор её победный,
Лица румянец и овал...
Боялся власти я былого,
Боялся сердца старых ран,
Но сумрак сада голубого,
Меня обвеял, как дурман...
Забыл я прежние ошибки,
Влюбился снова - снова млел...
В душе больной рыдали скрипки,
А сад кругом темнел, темнел...
Пажеский корпус. Август 1914
Les sanglots longs
Des violons
Paul Verlain
Cад потемнел... Рыдали скрипки,
Носились пары в полусне...
Её движенья были гибки,
Её глаза смеялись мне.
Свет фонарей, прозрачно-бледный,
Песок аллеи целовал,
Смеялся взор её победный,
Лица румянец и овал...
Боялся власти я былого,
Боялся сердца старых ран,
Но сумрак сада голубого,
Меня обвеял, как дурман...
Забыл я прежние ошибки,
Влюбился снова - снова млел...
В душе больной рыдали скрипки,
А сад кругом темнел, темнел...
Пажеский корпус. Август 1914
И ты, и ты убит, несчастный юный друг!
Мой милый прапорщик, товарищ бледнолицый!
Сегодня утром я узнал об этом вдруг,
Схватил скорей перо, и раненою птицей
Душа моя теперь рыдает над тобой!
Мой, бедный, бедный друг! Мой Миша дорогой!
Ты перед выпуском , веселый и беспечный,
Мне карточку свою на память подарил.
И память о тебе должна теперь быть вечной!
Нет, плакать и жалеть в душе нет больше сил!
Будь мною проклята, безжалостная рана!
Зачем его ввела ты в царство тишины?
Ужели следует нам умирать так рано,
И души мальчиков, Господь, Тебе нужны?
Мы рады грудью встать за честь своей отчизны,
Но жаждем также мы и солнца и любви.
О Боже мой! Прости слова мне укоризны,
Но нас, цветов весны, не рви еще, не рви,
Дай нам пожить, Господь, мы в жизнь едва вступили,
Мы молоды еще – и веруем в себя,
Из чаши опыта мы никогда не пили,
Мы радостей еще не знаем бытия!
Зачем, зачем же смерть? Услышь мои молитвы,
Будь милостив, Господь! Для нас – все впереди,
Пусть ангелы Твои сойдут на поле битвы,
И поразят врага –
но юношей щади!
Князь Владимир Палей
Крым. Июль 1915
Мой милый прапорщик, товарищ бледнолицый!
Сегодня утром я узнал об этом вдруг,
Схватил скорей перо, и раненою птицей
Душа моя теперь рыдает над тобой!
Мой, бедный, бедный друг! Мой Миша дорогой!
Ты перед выпуском , веселый и беспечный,
Мне карточку свою на память подарил.
И память о тебе должна теперь быть вечной!
Нет, плакать и жалеть в душе нет больше сил!
Будь мною проклята, безжалостная рана!
Зачем его ввела ты в царство тишины?
Ужели следует нам умирать так рано,
И души мальчиков, Господь, Тебе нужны?
Мы рады грудью встать за честь своей отчизны,
Но жаждем также мы и солнца и любви.
О Боже мой! Прости слова мне укоризны,
Но нас, цветов весны, не рви еще, не рви,
Дай нам пожить, Господь, мы в жизнь едва вступили,
Мы молоды еще – и веруем в себя,
Из чаши опыта мы никогда не пили,
Мы радостей еще не знаем бытия!
Зачем, зачем же смерть? Услышь мои молитвы,
Будь милостив, Господь! Для нас – все впереди,
Пусть ангелы Твои сойдут на поле битвы,
И поразят врага –
но юношей щади!
Князь Владимир Палей
Крым. Июль 1915
Не зажигай огня... Останься... Помолчим...
Зачем нам говорить, когда в вечерней сказке
Ты грёзою полна и я мечтой томим...
Не зажигай огня... Светильник юной ласки
Ещё горит в душе и мне ещё светло,
Останься... Помолчим и сбросим жизни маски.
Молчанье - ключ златой к тому, что в нас жило
И чем мы до сих пор ещё чудесно живы.
Но зря шептали мы - оно от нас ушло...
О, помолчим: слова так беспощадно лживы...
Оне - соблазн живой, оне томят меня,
А молча дум твоих ясней мне переливы.
Останься... Помолчим... Не зажигай огня...
Крым. Июнь 1915
Зачем нам говорить, когда в вечерней сказке
Ты грёзою полна и я мечтой томим...
Не зажигай огня... Светильник юной ласки
Ещё горит в душе и мне ещё светло,
Останься... Помолчим и сбросим жизни маски.
Молчанье - ключ златой к тому, что в нас жило
И чем мы до сих пор ещё чудесно живы.
Но зря шептали мы - оно от нас ушло...
О, помолчим: слова так беспощадно лживы...
Оне - соблазн живой, оне томят меня,
А молча дум твоих ясней мне переливы.
Останься... Помолчим... Не зажигай огня...
Крым. Июнь 1915
На улице летят пушистые снежинки,
Слезами падают замерзшие оне.
В камине чуть горят последние лучинки
И старые часы бормочут на стене.
А в холоде души, забывшей трепетанья,
Когда я, наконец, один с своей мечтой,
Забытая любовь, забытые лобзанья -
Все сыплется во мглу, слезинка за слезой...
Пажеский корпус. Февраль 1914
Marquise, vous souvenez-vous
Du menuet que nous dansâmes?...
François Coppée
На этих клавишах, обвеянных мечтой,
Покоилась рука Марии Антуанетты,
Рондо в два голоса чуть слышно были спеты,
И разливался плач наивно-золотой...
Державная рука, пленяя белизной,
Прелестного Рамо играла менуэты...
О вы, мечтатели, вы - юные поэты,
Как я, вы видите Её перед собой?...
Да, грёза этих струн жила во время оно
И, нарушая тишь Большого Трианона,
Дрожала - словно стон предсмертной старины...
И грустного Люлли ритмичные печали,
Как лепестки цветка, как музы тишины,
В окно раскрытое над парком вылетали...
Царское Село. 1 мая 1914
ОСЕННЯЯ ПЕСНЬ
(посвящается М.Е.Г)
Над волною, над туманной,
Плачет ива золотая,
Плачет, горестно мечтая,
Над волною, над туманной.
О душе вздыхает странной,
Что погибла в вечер мая...
И над тайной, над туманной
Плачет ива золотая...
Словно памятник страданья
Плачут ветви грустной ивы;
Волны злобны и ленивы,
Безразличны им страданья...
Только старые преданья,
Что так жалобно-красивы,
Вам расскажут про страданья
И про тайну грустной ивы.
Пажеский корпус. Март 1914
ПОЛЕТ
Когда же ты придёшь, таинственный мой друг,
К которому стремлюсь я грустными мечтами?
Ужель не видишь ты протянух мной рук,
Ужель ещё лежат преграды между нами?
Ведь я лишь для того живу, чтоб в дивный час
Со светом дум твоих душою мрачной слиться,
На брошенный кумир взглянуть в последний раз
И с жизнью новою в тебе соединиться.
И люди помешать не смогут нам тогда:
Мы крыльями взмахнём над спящею вселенной
И унесемся в высь безбрежную - туда,
Где нет бесплодных дум и рабства мысли пленной!
Умчимся же скорей от нестерпимых мук,
Светила яркие нас ждут под небесами...
Когда же ты придешь, таинственный мой друг,
Ужель ещё лежат преграды между нами?
Октябрь 1914
Слезами падают замерзшие оне.
В камине чуть горят последние лучинки
И старые часы бормочут на стене.
А в холоде души, забывшей трепетанья,
Когда я, наконец, один с своей мечтой,
Забытая любовь, забытые лобзанья -
Все сыплется во мглу, слезинка за слезой...
Пажеский корпус. Февраль 1914
Marquise, vous souvenez-vous
Du menuet que nous dansâmes?...
François Coppée
На этих клавишах, обвеянных мечтой,
Покоилась рука Марии Антуанетты,
Рондо в два голоса чуть слышно были спеты,
И разливался плач наивно-золотой...
Державная рука, пленяя белизной,
Прелестного Рамо играла менуэты...
О вы, мечтатели, вы - юные поэты,
Как я, вы видите Её перед собой?...
Да, грёза этих струн жила во время оно
И, нарушая тишь Большого Трианона,
Дрожала - словно стон предсмертной старины...
И грустного Люлли ритмичные печали,
Как лепестки цветка, как музы тишины,
В окно раскрытое над парком вылетали...
Царское Село. 1 мая 1914
ОСЕННЯЯ ПЕСНЬ
(посвящается М.Е.Г)
Над волною, над туманной,
Плачет ива золотая,
Плачет, горестно мечтая,
Над волною, над туманной.
О душе вздыхает странной,
Что погибла в вечер мая...
И над тайной, над туманной
Плачет ива золотая...
Словно памятник страданья
Плачут ветви грустной ивы;
Волны злобны и ленивы,
Безразличны им страданья...
Только старые преданья,
Что так жалобно-красивы,
Вам расскажут про страданья
И про тайну грустной ивы.
Пажеский корпус. Март 1914
ПОЛЕТ
Когда же ты придёшь, таинственный мой друг,
К которому стремлюсь я грустными мечтами?
Ужель не видишь ты протянух мной рук,
Ужель ещё лежат преграды между нами?
Ведь я лишь для того живу, чтоб в дивный час
Со светом дум твоих душою мрачной слиться,
На брошенный кумир взглянуть в последний раз
И с жизнью новою в тебе соединиться.
И люди помешать не смогут нам тогда:
Мы крыльями взмахнём над спящею вселенной
И унесемся в высь безбрежную - туда,
Где нет бесплодных дум и рабства мысли пленной!
Умчимся же скорей от нестерпимых мук,
Светила яркие нас ждут под небесами...
Когда же ты придешь, таинственный мой друг,
Ужель ещё лежат преграды между нами?
Октябрь 1914
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник И ЛЮДИ ПОМЕШАТЬ НЕ СМОГУТ НАМ ТОГДА... ВЛАДИМИР ПАЛЕЙ | bolgarspaicha - Дневник spaich/zelenvik/ Виктор Добрин |
Лента друзей bolgarspaicha
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»