Расслаблено тихий темп, немножечко кофе и печеной картофелины, немножечко страсти, на чили-кофе, через запятую, через не-могу, через старых друзей - таких же забытых, через душный пот, через строгий секс.
Лежащая слабость скулит заброшенным домовеноком. Порхающая бабочка души куда-то делать, и муза прекрасного не менее фривольно ускакала - остался только черный сленг - весьма неизящный.
Грязь жизни топчется у порога и хочет войти. Грязь жизни… грязь жизни… для романтиков ее нет.
Грязь жизни заполняет нашу жизнь, когда мы ей это позволяем.
Красивое белье, аромат лака для ногтей, брызжуще-яркая помада, бирюзовые глаза и тонкие порхающие белые пальцы... моей подруги.
В голове все туман, туман, туман… вероятно кто-то обкурен. Хочется спать, с компьютером и не видеть сны, потому, что их нет . есть только мозг - как думающее устройство, как процессор. А пальцы - гм... озу? Или флоппи диск? А что если формат:С ?
Усталые ноги отстукивают колыбельную в духе рэпа. А стен все где-то катается на машине и пишет свой душевный рэп.
Где-то в районе сегодняшнего утра звучит лет зеппелин. Смешиваясь с.. лет зеппелин и непонятными хлопающими глазами.
И кажется, что это было в другом районе жизни, в другом квартале прошлого.

16 мая.
Сегодня бутылка минеральной где-то в районе пол первого ночи. Шахматная доска вертится песком противоречий - то черное, то белое. Тикающий муравей играет на флейте. Очки что-то видят, вбирая странное тиканье ходиков в себя - и никто больше его не слышит. Луч солнца щекотал толстую рыбину в целлофановом пакете из-под кукурузы. Обрывки чего-то летали мимо - Только вот было непонятно то ли это мысли-шахматы, то ли грязные мысли не помытого города?
Мысль села на квадратный дюйм экрана, позудела крылышками, полюбовалась желтой кнопочкой и отправилась дальше искать зеленый мох фиолетовой лужайки. Голограмма не хотела танцевать. Внутри тикал мох.
Мысль на квадратный килобайт.

2 июля
Порой нравится писать чушь, потому, что все могут подумать как это умно.
Девочка нюхала обкуренную розу, озу упрямилась, а толстый Сэм как-то невнятно произнес - хочу пыыва. И где-то там еще затерявшаяся девочка со снотворным, где-то в жарком месте - может быть в Одессе а может быть уже в аду. А еще усталый кофе с черным лаковым деревом и сидящий рядом аппендицит. Змиюка ползала под столом, подмигивая ртутным глазом. Вишневые крысы носили черный лак с маленькими красными капельками. А еще зеленое сукно и крутящийся шар в какой-то там собаке. Тонкий аромат разъедающего дождя. Красная фиолетовая тоска - наверное она стала кислотной.. как дождь - гм.. хреново влияние моды. Одни кислотники вокруг. Зеленый экзамен спекся где-то в хистори в хрустящую корочку вкусной пиццы. Тупой разум был зол. Кто-то в закоулке теней рефрешит утюгом его собственный майнд, впихивая недоеденный смысл тривиальности.

Где-то там
падали листья солнечной печали голубой глубокой грусти чарующего неба. Осенняя льдинка уходила на восток, забывая о смерти, о любви, о ненависти. Листок правового нигилизма лежал паровозикам на засохшем лаке, смешиваясь с неименным запахом рассыпанной вездесущей все проникающей корицы и запахом темно-бардовых роз. Кто-то пудрил себе корицей носик. Муравьиная полночь ждала звонких петухов. Осеннее лето кружило вихрем усталых дел, отдавая ознобом бессилия
усталый сон в перерывах неба, звучащий отрывочный блюз, тупая немота, висящая синяя картина, голубой лак, синие стены, голубая ведьма, забытая голубоватая шизофрения, недоделанный отчет в синем бокале в плей хаусе. Холодный холод. Мысли куда-то ушли бродить, осталась только тупость и сухая злость на голубом, нет пронзительно темно-синем. Холодный цвет, холодный день, холодный лед. Поршивка нимфа опять куда-то ускакала.
Сухая земля, чернота, тупое равнодушие ко-все-му.

8 июля.
Бокал не распитого красного вина шипел как маненькая змиюшка поблескивая хитрыми немигающими глазами. Эта упрямая красавица обвила ножку бокала, словно говорила -да, я такая, вы ничего со мной не сделаете. Ее чешуя красиво поблескивала и отливала в тон красно-бордовому вину. Extraneous всему всем и во всем. Скорость забивала уши, и компашка неизменно соскальзывала на повороте- в этом месте поющий Розембаум поперхнулся - и так много раз. Сизеватое утро стучалось в окна. Винт очерчивал очередной круг. А упрямый мирабилис ну ни в какую не хотел признавать истертый поюзанный номер. День прошел, начался другой. Такой же бесцветный как предыдущий, дни мы раскрашиваем сами, "непризнанные" художники жизни. Кто-то видит только лужи, а кто-то - звезды. А на самом деле наверное все бесцветное. Как детская разукраска. Большие зайчата, мишки, причудливые попугаи которых нужно было раскрасить самим, дать им имя, придумать характер, определить злой это животное или нет - все как в жизни. Шуршачие колонки и крем с липосомами а еще вкусная с корочкой пицца и заброшенная природа, заброшенное озерцо прямо у дороги. Нигде не бывает такого неба. И все это в один день. Ах да… еще воспоминания о девочки из жаркого места и мыслью-иглой в майнде и горсткой снотворного. Все? Все ! .

10 июля
Конфетная рыба из мускатного ореха в малиновом фритюре. На ванилиновых полях бегали озорные дети. Довольная, сытая кошка слизывала с ложечки яблочный джем. Довольно мурлыкала, потирая брюшко. Где-то во вчерашнем дне затерялись квадратики клюквенно-яблочной пастилы и ароматных ватрушек уюта. Все это конечно же припудрено толстым слоем ванили, корицы и перца. Подавать с миндально-освяными пряниками. Полагается варить до готовности строго пять минут на уютной домашней плите на маленькой уютной кухне, помешивая аккуратно ложечкой (сотик отключить и пейджер тоже). Пенку аккутратно снять не расплескивая - с ней ваш домашний уют будет отдавать странным привкусом, жженным сахаром, склоками и бесполезными витаминами. Рекомендуется при варке надевать чистый выглаженный маленький фартучек, хорошо опрятно выглядеть. Наличие гармонии в вашей душе, прекрасного поющего, мурлыкающего настроения убережет пастилу от комочков, сгустков и недоваренности. Гарантировано, что пастила будет таять во рту, хорошо и ровно разрезаться, а не рваться в клочья. И обязательно наличие мужа рядом для закатки банок. При соблюдении всех условий успех практически гарантирован.

Квадратный дом, квадратной комнаты. Квадратный человек в арматуре чистого дождя квадратного поля. Думает. Дышит, смотрит.
Странная деталь заела механизм.
Шпинат обрисовал круг и плюхнулся в сизую лужу коричной печали. Целлофан смотрел в космос. А старая бабушка покачиваясь на своей металлической модерновой качалке изрекла - вот приколист. Крючок обычно цеплялся за воздух, воздух за звук, а звук был мало мальски обдуман в коробке, прежде чем вылететь из чьих-нибудь прелестных надувных крашенных диванчиков. Все тикало.

17 июля
Пыльная ангелоподобная дьяволица блуждала по эфемерному городу из наркотических снов, дурманящего полузабытья и шаманского транса. Город был огненным. Злые шарики баракудды катались под ногами. Дьяволица поиграла с ними пальчиком ноги и подумала, что этот цвет идеально сочетается с цветом лака на пальчиках ее ног-копытцев. Меланхолия прожужжала над ухом, а злые шарики адского горошка больно впивались в нежные копытца. Бубновая Анна инсталлировала в свой майнд последнюю версию кваки. Так удобнее - играть без посредников, непосредственно в самом майнде. Квака с интересом посмотрела, и решила, что Анне не хватит скорости, и неплохо было бы увеличить дисковое пространство. Ангелоподобная чихнула и споткнулась одновременно. Книга называлась - вопросы этикета: как выражаться на компьютерной фени.
В общем, за целую ночь с ней не случилось ничего примечательного - обычный такой среднестатистический день. И почему везде эти чертовы желто-ванильные эзотерические кактусы?! Как будто других не существует в природе? Вечно они разбрасываются собачьей шерстью и даже не хотят пылесосить ковер. Дьяволица еще раз чихнула и решила в то же момент собирать чертополох - он удивительно хорошо уродился в этом году и замечательно походил к ее новому рецепту снадобья от пятиминутной лихорадки. Жаль только, что маленькие ванильные пони его чуть-чуть обглодали. Говорят они едят его от того, что им порой бывает так одиноко, так одиноко, что дабы отвлечься, затушить огонь жаркого атомного сердца, пони обгладывают опаленные белесым кокаиновым солнцем колючки. Это так мило - есть колючки.

Пол стакана злобы, пол стакана мира. Цветы соли на засохшем полуфирменном букваре, что лежит в воздушном замке сумрачного дня. Бубновая Анна прыгала на одной ножке в классики. Белокура фея полоскала ванильные глазки в стаканчике с морожкой. Почему-то ей хотелось свежей ежевики. Адская меланхолия кружила в вальсочке с медленным танго, стремять раскрутить скерцо на еще одну бутылочку "Старки". Эфемерность летала в воздухе навязчивой бабушкой, которая так и не довязала свой чулочек. Среднестатистический бюргер где-то видел среднестатистический сон без ведьм, кошмаров и неприличных голых девок. А вся эта нечесть из его сна мило расположилась на подоконнике и наблюдала за этим господином нововыращенным буржуа, поливая его сон из лиловой леечки кислотой и желтым дождиком. И что только во сне не приснится среднестатистическому вполне порядочному бюргеру.