«Девочка со спичками» - самый короткий святочный и очень грустный рождественский рассказ Ханса Кристиана Андерсена, написанный в замке Августенборг, как текстовое сопровождение к гравюре Иоганна Лундбю с изображением юной продавщицы спичек. Впервые был опубликован в 1845 году. В 2015г. произведению исполнилось 170 лет.


https://www.youtube.com/watch?v=9riSPr7aOsk Девочка со спичками Андерсен Ганс Христиан

Морозило, шёл снег, на улице становилось всё темнее и темнее. Это было как раз в вечер под Новый год. В этот-то холод и тьму по улицам пробиралась бедная девочка с непокрытою головой и босая. Она, правда, вышла из дома в туфлях, но куда они годились! Огромные-преогромные! Последнею их носила мать девочки, и они слетели у малютки с ног, когда она перебегала через улицу, испугавшись двух мчавшихся мимо карет. Одной туфли она так и не нашла, другую же подхватил какой-то мальчишка и убежал с ней, говоря, что из неё выйдет отличная колыбель для его детей, когда они у него будут.
И вот девочка побрела дальше босая; ножонки её совсем покраснели и посинели от холода. В стареньком передничке у неё лежало несколько пачек серных спичек; одну пачку она держала в руке. За целый день никто не купил у неё ни спички — она не выручила ни гроша. Голодная, иззябшая, шла она всё дальше, дальше… Жалко было и взглянуть на бедняжку! Снежные хлопья падали на её прекрасные, вьющиеся белокурые волосы, но она и не думала об этой красоте. Во всех окнах светились огоньки, по улицам пахло жареными гусями: был канун Нового года — вот об этом она думала.
Наконец, она уселась в уголке, за выступом одного дома, съёжилась и поджала под себя ножки, чтобы хоть немножко согреться. Но нет, стало ещё холоднее, а домой она вернуться не смела, ведь она не продала ни одной спички, не выручила ни гроша — отец прибьёт её! Да и не теплее у них дома! Только что крыша над головой, а ветер так и гуляет по всему жилью, несмотря на то, что все щели и дыры тщательно заткнуты соломой и тряпками. Ручонки её совсем окоченели. Ах! Одна крошечная спичка могла бы согреть ее! Если бы только она смела взять из пачки хоть одну, чиркнуть ею о стену и погреть пальчики!
Наконец она вытащила одну. Чирк! Как она зашипела и загорелась! Пламя было такое тёплое, ясное, и, когда девочка прикрыла его от ветра горсточкой, ей показалось, что перед нею горит свечка. Странная это была свечка: девочке чудилось, будто она сидит перед большою железною печкой с блестящими медными ножками и дверцами. Как славно пылал в ней огонь, как тепло стало малютке! Она вытянула было и ножки, но… огонь погас. Печка исчезла, в руках девочки остался лишь обгорелый конец спички.
Вот, она чиркнула другою; спичка загорелась, пламя её упало прямо на стену, и стена стала вдруг прозрачною, как кисейная. Девочка увидела всю комнату, накрытый белоснежною скатертью и уставленный дорогим фарфором стол, а на нём жареного гуся, начиненного черносливом и яблоками. Что за запах шёл от него! Лучше же всего было то, что гусь вдруг спрыгнул со стола и, как был с вилкою и ножом в спине, так и побежал вперевалку прямо к девочке. Тут спичка погасла, и перед девочкой опять стояла одна толстая холодная стена.
Она зажгла ещё спичку и очутилась под великолепнейшею ёлкой, куда больше и наряднее, чем та, которую девочка видела в сочельник, заглянув в окошко дома одного богатого купца. Ёлка горела тысячами огоньков, а из зелени ветвей выглядывали на девочку ёестрые картинки, какие она видывала раньше в окнах магазинов. Малютка протянула к ёлке обе ручонки, но спичка потухла, огоньки стали подниматься всё выше и выше и превратились в ясные звёздочки; одна из них вдруг покатилась по небу, оставляя за собою длинный огненный след.
— Вот, кто-то умирает! — сказала малютка.
Покойная бабушка, единственное любившее её существо в мире, говорила ей:
«Падает звёздочка — чья-нибудь душа идёт к Богу».
Девочка чиркнула об стену новою спичкой; яркий свет озарил пространство, и перед малюткой стояла вся окруженная сиянием, такая ясная, блестящая и в то же время такая кроткая и ласковая, её бабушка.
— Бабушка! — вскричала малютка. Возьми меня с собой! Я знаю, что ты уйдёшь, как только погаснет спичка, уйдешь, как тёплая печка, чудесный жареный гусь и большая, славная ёлка!
И она поспешно чиркнула всем остатком спичек, которые были у неё в руках, — так ей хотелось удержать бабушку. И спички вспыхнули таким ярким пламенем, что стало светлее, чем днём. Никогда ещё бабушка не была такою красивою, такою величественною! Она взяла девочку на руки, и они полетели вместе в сиянии и в блеске высоко-высоко, туда, где нет ни холода, ни голода, ни страха: к Богу!
В холодный утренний час в углу за домом по-прежнему сидела девочка с розовыми щёчками и улыбкой на устах, но мёртвая. Она замёрзла в последний вечер старого года; новогоднее солнце осветило маленький труп. Девочка сидела со спичками; одна пачка почти совсем обгорела.
— Она хотела погреться, бедняжка! — говорили люди. Но никто и не знал, что она видела, в каком блеске вознеслась вместе с бабушкой к новогодним радостям на небо!


Рождественский вечер. Морозно и зябко.
Звучит старомодно старушка-шарманка.
«Христос Сыне Божий!» – поют в храмах звучно.
Торгуют товаром и оптом, и штучно.
По городу бодро гуляет позёмка,
Играет с шарфами по-детски неловко.
Мороз пробирается даже под шубы,
На улицах весело и многолюдно!
В снегу и дома, и деревья, и шапки!
Кругом кутерьма и улыбки! Подарки,
В руках у прохожих в нарядных обёртках!
Никто не заметил девчушку сиротку.
Скрипит под ногами снежок серебристый,
Ребёнок бредёт по весёлой столице.
Один, неприкаян… В обнимку с метелью.
Безликой толпе до него нет и дела!
Дырявый платочек, две тонких косички,
В кармашке лежит лишь коробочка спичек.
Присела малышка за выступом дома,
Как холодно, мрачно и всё незнакомо!
Тепла бы! И солнца! И доброго лета!..
Но только заботливо снегом одета,
Зимой, беспощадной к несчастным и сирым.
И тянется ручка в карман торопливо,
За спичками… Чирк! И нашёлся источник!
Приветно и нежно горит огонёчек!
Сверкнуло в ладошке и тут же погасло.
А было так здорово, празднично, ясно!
В мерцании спички явились волшебно,
Чудесные сани, подарков несметно!
Зажаренный гусь, новогодняя ёлка –
Увидела девочка в пламени столько!
Сгорает одна, и вторая, и третья…
Сменяют друг друга картинки видений…
Пусть длятся подольше мгновения счастья!
Горите! Пылайте! Не дайте пропасть ей!
Морозное утро. И первый прохожий,
Увидел девчушку – румянец на щёчках,
На губках улыбка, но что-то смущает…
Слеза стала льдинкой… на щёчке не тает… /13.12.2014/ Наталья Колибри