Это кому-то было нужно?

Беременную Олесю направили к нам в конце ноября из района - заподозрили отставание роста малыша. Наши специалисты по УЗД подтвердили: вместо положенных 26 недель по размерам ребёнок соответствовал лишь 24, и тому была, как минимум, одна причина: Олеся страдала алкогольной зависимостью.
Плохое питание, почти ежедневные стопки алкоголя, лошадиные дозы никотина - странно, что этот ребёнок, хоть как-то растёт, за жизнь до последнего цепляется.
Волшебной таблетки для лечения плацентарной недостаточности, увы, не существует. Единственное решение в таком случае - ежедневное наблюдение за состоянием плода и своевременное принятие решения в критической ситуации.
Мы наблюдали. И каждый день уговаривали оставаться в отделении, ибо на волю, Олеся рвалась похлеще Мцыри.
Её сожителю, видимо, скучно было выпивать одному. Под разными предлогами этот недоотец звонил и просил/приказывал/, умолял приехать. Доходило до того, что он, изображая инфаркт, хрипел в трубку и говорил, что умрёт на диване, если Олеся сейчас же не приедет.
Мы не могли отпустить беременную в таком состоянии: заведомо было понятно, чем всё это закончится - и для ребёнка, и для нас. Приходилось, даже закрывать глаза на её ежедневные походы в подвал на перекуры: если лишить её ещё и сигарет, дело - труба. Точно сбежит.
К двадцатым числам декабря, после очередного УЗИ стало ясно: тянуть больше нельзя. Отставание плода увеличилось, состояние его внушало серьёзные опасения,кровоток в сосудах плаценты и головного мозга становился критическим. Олесю прооперировали, родился мальчик весом в 650 грамм.
Мы выдохнули - извлечён, живой. Дальше - работа детских реаниматологов, и, если выживет, сложная длительная реабилитация. Думать о том, как потянет эту реабилитацию мать, совсем не хотелось.
Малыша забрали в детскую больницу, Олесю на пятые сутки после операции выписали - восстанавливалась она быстро. Контакты детской реанимации ей дали, обещала звонить, приезжать. Учитывая, что сожитель приехать не соизволил, нам пришлось вызывать машину из района, их местную скорую. Сдали, так сказать, с рук на руки, не на мороз же родильницу выставлять.
А, после новогодних праздников пришла страшная весть.
Нет, с ребёнком, как ни странно, всё было неплохо.Он хорошо отвечал на терапию, да и реаниматологи детские у нас ого-го. Потихоньку, медленно, но набирал вес, крепчал, параметры ИВЛ смягчались.
А, вот родители мальчонки угорели. Отмечали Новый год несколько дней и забыли заслонку убрать - домик-то деревенский, с печным отоплением. Оба насмерть. Надеюсь, хоть пьяные были и не мучились. Смерть в огне одна из самых страшных.
После этого задумывалась - ведь этот ребёнок развивался вопреки всему, родился и не погиб вместе с матерью ни в колыбели, когда горел дом, ни внутри утробы. Наверное, это кому-то было нужно?