Ты решил затравить волчицу,
Превратить в дворовую суку,
Чтоб за голый мосол, водицу
Ей лизать хозяину руку?
На хвосте принесла сорока
Очень поздно SOS-сообщенье.
Егеря со сворой жестоко
Обложили путь к отступленью.
И плюются огнём двустволки,
И тропинка в глазах двоится,
Расступаются сосны, ёлки -
Негде спрятаться, затаиться...
Ты горланишь: – " Гони! Там яма!
Не стрелять! Мне нужна живая!"
Лучше пуля в двадцать два грамма,
Чем позорная жизнь цепная.
Рвут борзые подпушье, волос,
В раж вошли и грызут за ляжки…
Вон и егерь "летит" на голос,
Тянет руку к пузатой фляжке...
Ты смеёшься? На сердце сладко?
Помолись-ка перед "обедней"!
Отдышусь я и наша схватка
Будет первой да и последней.
Шкурой лягу в твоей каминной,
А на цепь не посадишь сроду!
Песней волчьей своей, былинной,
Прославляла всегда свободу.
Щерю зубы. Глаза - как щели.
Не пристало цепных бояться!
Чую нюхом: мне до апреля,
До любви своей не добраться...
Вышел срок. Пружинится тело.
Хвост – оглоблей. Вздыблена грива.
Мне в "углу" сидеть надоело,
Щупать лапами край обрыва.
К голове прижимаю уши.
Рык...! Бросок...! Ещё...! Неизбежность....
Но до крика: « Пли!!" – твою душу
Забрала я глазами в Вечность.
Что? Посмела? Ты хмуришь брови?
Лес наполнил от гнева криком?
Всё! Прощай! Мои капли крови
По весне взойдут "Волчьим лыком".
© Copyright: Алина Вельдж
И на кой он тебе сдался?
У него же душа – волчья.
Он неслышно к тебе подкрался –
и вот-вот разорвет в клочья.
Говорили тебе: дура,
он играет с другой колоды.
Одичавшая он натура.
И совсем не твоей породы.
Он – безумие. Безрассудство.
И последних надежд потеря.
Между нами – пальба. Чувства.
Настоящие, как у зверя.
И все-то одна причина:
он целует мои запястья.
Даже волк по нутру – мужчина.
Если ты – не капкан, а счастье.
Copyright: Алёна Васильченко
 |
|
