Это цитата сообщения tat_ka_belaja Оригинальное сообщение

Самуил Маршак Про одного ученика и шесть единиц

Пришел из школы ученик
И запер в ящик свой дневник.
- Где твой дневник? - спросила мать.
Пришлось дневник ей показать.

Не удержалась мать от вздоха,
Увидев надпись: "Очень плохо".
Узнав, что сын такой лентяй,
Отец воскликнул: - Шалопай!

Чем заслужил ты единицу?
- Я получил ее за птицу.
В естествознании я слаб:
Назвал я птицей баобаб.

- За это, - мать сказала строго, -
И единицы слишком много!
- У нас отметки меньше нет! -
Промолвил мальчик ей в ответ.

- За что вторая единица? -
Спросила старшая сестрица.
- Вторую, если не совру,
Я получил за кенгуру.

Я написал в своей тетрадке,
Что кенгуру растут на грядке.
Отец воскликнул: - Крокодил,
За что ты третью получил?!

- Я думал, что гипотенуза -
Река Советского Союза.
- Ну, а четвертая за что? -
Ответил юноша: - За то,

Что мы с Егоровым Пахомом
Назвали зебру насекомым.

- А пятая? - спросила мать,
Раскрыв измятую тетрадь.
- Задачу задали у нас.
Ее решал я целый час,

И вышло у меня в ответе:
Два землекопа и две трети.
- Ну, а шестая, наконец? -
Спросил рассерженный отец.

- Учитель задал мне вопрос:
Где расположен Канин Нос?
А я не знал, который Канин,
И указал на свой и Ванин...

- Ты очень скверный ученик, -
Вздохнув, сказала мать. -
Возьми ужасный свой дневник
И отправляйся спать!

Ленивый сын поплелся прочь,
Улегся на покой.
И захрапел. И в ту же ночь
Увидел сон такой.

Жужжали зебры на кустах
В июльскую жару.
Цвели, качаясь на хвостах,
Живые кенгуру.

В сыром тропическом лесу
Ловил ужей и жаб
На длинном Ванином Носу
Крылатый баобаб.

А где-то меж звериных троп,
Среди густой травы,
Лежал несчастный землекоп
Без ног, без головы.

На это зрелище смотреть
Никто не мог без слез...
- Кто от него отрезал треть? -
Послышался вопрос.

- От нас разбойник не уйдет.
Найдем его следы! -
Угрюмо хрюкнул бегемот
И вылез из воды.

- Я в порошок его сотру! -
Воскликнул кенгуру.
- Он не уйдет из наших лап! -
Добавил баобаб.

Вскочил с постели ученик
В шестом часу утра.
Пред ним лежал его дневник
На стуле, как вчера...