Пронеслось много лет. И вот в наши дни пришли во дворец реставраторы. Они увидели потертые стены, засыпанные землей подвалы, невероятную смесь всевозможных стилей. За два с половиной столетия дворец стал похож на собрание разных направлений в архитектуре и градостроительстве. Реставраторы шутили, что по дворцу Меншикова можно изучать историю зодчества... Арки, обрамляющие двери, своды одиннадцати разных типов, анфилады комнат.

Прежде всего реставраторы решили сделать зондажи. Что это такое? Реставраторы осторожно снимают со стен штукатурку, которой за несколько веков — ого сколько накопилось! Один слой, второй, третий... И вдруг (так случилось и в Меншиковском) — проступает какое-то старое, высохшее дерево. Дверь?! Да, действительно? здесь железные скобы, там, — четырехугольные шляпки гвоздей, петли. Значит, в стене была дверь! Ее заложили еще сто лет назад, а теперь, получается, расположение дверей и назначение комнат оказываются совсем другими. Пятьсот зондажей сделали реставраторы, и каждый раз их ожидали новые находки: еще одна дверь, окно, огромные кованые железные балки, заложенные мастерами петровского времени.

Но и двери, и оконные коробки из сосны оказались не самыми крупными и загадочными находками... Архитекторы решили нарисовать большой план дворца, чтобы им и рабочим-реставраторам было удобнее работать. Все помещения обозначили на плане: "Кордегардия" (зал, где собирались военные и хранилось оружие), "Секретарская", "Спальня", а одну комнату никак не могли угадать — что за странная комната? Длинная, узкая, под потолком какой-то непонятный каменный свод. Подумали реставраторы и решили проверить еще раз все стены. Опять стали расчищать старую штукатурку и нашли: от пола к потолку идут железные прутья, как будто маленькие тонкие колонны. Раз колонны — значит, они что-то должны поддерживать. Но что могут держать железные "колонны" в этом помещении — не крышу же? А вдруг крышу? Только не обычную, которая защищает дом от дождя и снега, а другую крышу — шатер над очагом. Когда реставраторы увидели под самым потолком остатки черной копоти, все стало ясно — во времена Меншикова здесь была одна из его многочисленных кухонь, как тогда говорили, "поварен". Свод под потолком был вроде вентиляции, которая собирала дым и чад в трубу.

Реставраторов ждали еще и другие открытия. Обратили внимание на небольшие угловые помещения на втором этаже. Их назначение было непонятным. Там ничего не находилось, никакой мебели, никаких полок для хранения продуктов или какой-нибудь домашней утвари, да и ни в одном старинном документе о дворце не было записей об этих комнатках. Но вот в стене нашли отверстия. Словно дверцы у печек. Только трубы от этих печек шли не вверх, а вниз. Что за странность? Пришлось спуститься реставраторам на первый этаж и посмотреть: куда ведут эти трубы? Там, внизу, в каменных каморках без окон, они нашли кучи всякого мусора тех времен: пепел, обрывки тканей и бумаги, гвозди и даже голландскую домашнюю туфлю — правда, только одну. И оказалось, что каморки на втором этаже и трубы — это своего рода мусоропровод, почти такой же, что и в наших новых домах. Туда сбрасывали слуги всякую ненужную мелочь, а внизу, когда мусора набиралось очень много, особые дворовые люди вытаскивали его и везли на городскую свалку.

Секрет "золотой кожи"

Есть около тридцати разных реставраторских специальностей: каменщики, мраморщики, паркетчики, краснодеревщики, зеркальщики... Одни восстанавливают фигурную лепку, другие — паркет, третьи — обои, четвертые — резьбу дверей, пятые — мебель.

В одной из комнат дворца я увидел высокие, как двери, ширмы, обтянутые красной тисненой кожей. Золотой рисунок выцвел, но все еще виден и блестит местами на свету. В сочетании темно-красного и золотого цветов есть что-то торжественное. Но — оказывается, это совсем не золотом покрыта кожа, а серебром! А ведь называется материал — "золотая кожа"! Дело вот в чем: кожа, тисненная золотом, была очень дорога даже для самых богатых вельмож. Поэтому еще в XI веке мастера отделки кож начали делать "золотые обои" из серебра. Работа была долгая и кропотливая. Сначала брали особые сорта телячьей, бычьей или воловьей кожи, тиснили деревянными плитами с резным рисунком, покрывали яичным белком. Затем на кожу накладывали листы тончайшего — прозрачного на свет! — сусального серебра, расписывали эти куски кожи затейливым орнаментом и, наконец, она покрывалась лаком из канифоли, льняного масла и смолы. Получался полный эффект золота. Такую кожу начали делать в древнем испанском городе Кордова, и тамошние мастера берегли тайну ее изготовления в течение нескольких столетий. Но в XVIII веке фландрские купцы сумели вывезти из Испании секрет производства "золотой кожи", и о ней узнала вся Европа.

Знают секрет и реставраторы, работающие в Меншиковском дворце.

Где найти "фейцзаохэ"

А вот большая квадратная комната, где на стене висят два Китайских ковра из шелка — кэссы. На них вытканы сто мальчиков. Кэссы — подарок китайского императора Петру Первому. Сто мальчиков по китайскому этикету считались пожеланием большого потомства. Эти ковры вернули к жизни реставраторы мастерской Анастасии Борисовны Васильевой. Анастасия Борисовна работала над восстановлением тканей почти в пятидесяти старинных зданиях Ленинграда. Сейчас в ее мастерской — двадцать два шелковых панно, которые будут висеть на стенах опочивальни жены Меншикова Дарьи Михайловны.

Охотники, одетые в шкуры тигров, фантастические животные це-линь, китайские вельможи-мандарины в длинных широких одеяниях — смотрят со всех стен. Они совсем как новые! А ведь, чтобы сделать их такими, какими они были прежде, нужно знать рецепты состава старинных красок и лаков. В древнем Китае пользовались только натуральными. Из гранатовых корок — коричневый, из лазурита — голубой, из опавших листьев клена — серый цвета. Рисунок делали на тонкой рисовой бумаге. Бумага наклеивалась на шелковое полотно особым клеем, он назывался "фейцзаохэ" и был самым чистым и светлым и сохранялся много лет. Чтобы изготовить этот клей, в старой китайской книге о живописи прочитали, из какого растения клей делали. Нашли это растение в Батумском ботаническом саду — только здесь оно дает плоды, а больше нигде в нашей стране. Из плодов и изготовили этот редкий клей... Потом наклеили бумагу с рисунками на шелк и разгладили небольшими утюжками.

За много веков на рисунки попадала грязь, и нужно было ее снять, но только так, чтобы не повредить рисунок. Есть и на это старинные советы: нужно разжевать горькую — обязательно горькую! — абрикосовую косточку, и ею осторожно снимать грязные пятна. Когда же наконец все это будет проделано, панно снова станут такими, какими были 300 лет назад.

Настоящий китайский шелк очень ценился в Европе, им отделывали комнаты и залы. Но особенно дорог и ценен был старый шелк, который считался самым изысканным и долговечным. Но так как многие предприимчивые торговцы продавали и простой кустарный шелк, выдавая его за старый, реставраторы, чтобы узнать, какой шелк настоящий, а какой нет, отыскали в другой старинной китайской книге способ определения древности шелка: если место разрыва ткани похоже на "раскрытый рот карпа", как сказано в книге, то шелк старый, а если края разрыва ровные, это — новый шелк... Вот какие тонкости нужно знать иногда реставратору!

Работы в Меншиковском дворце еще не закончены. Из сорока комнат и залов открыто пока семнадцать. Остальные ждут своей очереди.

Нинель Васильевна Калязина, директор дворца-музея, рассказала мне о будущем этого удивительного здания:

— Мы постараемся как можно полнее отразить культуру петровской эпохи. В одном зале, например, можно будет узнать о том, как жили и работали люди петровского времени, в другом — увидеть трофейные шведские и турецкие военные знамена, пищали, палаши, кирасу, одежду армий многих стран того времени. На стенах будут развешаны портреты героев Северной войны — Головина, Шереметева и, конечно, самого Меншикова.

В парадном, самом торжественном помещении дворца, — Большом зале — можно будет увидеть "восковую персону" Петра Первого — знаменитое изображение царя скульптора Растрелли. Была когда-то и "восковая персона" Меншикова, но она исчезла вскоре после ссылки князя, и о ней так ничего пока и не известно.

Во дворце будет и своя "Кунсткамера" — собрание курьезов природы и искусства.

Все вещи и убранство дворца восстанавливаются так, чтобы он был совершенно таким, как в начале XVIII века, когда хозяином его был светлейший князь Меншиков, когда в нем пировал и принимал гостей Петр.

Дм. Лаздан
Рассказ опубликован журнале "Костер" за март 1984 года.

В 1950-1970-е годы здание дворца превратилось в музей, были отреставрированы и воссозданы его интерьеры, среди которых чудом сохранились уникальные интерьеры петровских времен: четыре комнаты, полностью отделанные голландской плиткой, и ореховая комната (аналоги этих интерьеров в мире неизвестны). В 1981 году во дворце была открыта экспозиция Эрмитажа, посвященная русской культуре 18 века.

На первом этаже дворца находились в основном служебные помещения, здесь можно увидеть поварню, где на огромной плите готовились кушанья; кордегардия, в которой находилась личная гвардия светлейшего князя (разрешение содержать персональную гвардию за свой счет он получил от Петра Первого в 1703 году за взятие на шлюпках двух шведских кораблей); токарня, где можно увидеть станок, принадлежавший Петру Первому; сводчатое помещение для матросов и гребцов, в котором Красный угол занимает икона с изображением Св. Николая Чудотворца – покровителя моряков.

Лишь одно помещение первого этажа являлось парадным: Большая палата, стены которой были затянуты шпалерами, украшали её предметы, привезенные из Европы: как и его покровитель, Меншиков коллекционировал предметы искусства, так, здесь можно увидеть статуи начала нашей эры и шутку итальянского скульптора 17 века: «Ногу колосса».

На второй этаж ведет от парадного входа дубовая двухмаршевая лестница, архитектурное решение которой сохраняется с 1716 года украшенная колоннами коринфского ордера, в кваных решетках второго этажа можно видеть переплетение вензелей хозяина дворца Александра Менщикова (АМ) и русского императора Петра Первого (ПП).

Комнаты второго этажа являются парадными покоями хозяев. Женская и мужская половины дворца соединяются в центре Большим залом, где играла музыка, праздновались дни рождения и именины, собирались гости, здесь светлейший князь с необыкновенной роскошью принимал жениха старшей дочери Петра Анны - герцога Голштинского.

. Их знакомство началось еще в юности, не позже 1698 года, в доме любимой сестры Петра Натальи Алексеевны, где Дашенька жила с двумя своими сестрами.
Обращение: «Друг мой! От всего моего сердца и из глубины сердечной» — часто встречается в этих письмах. Она и умерла рядом с ним «от горя и слез» по дороге в сибирскую ссылку в 1728 году.
Старшую дочь, Марию, отец принес о жертву своему честолюбию и жажде власти, а может, и своему пониманию чувства долга перед Петром 1 и Россией.
Судьба младшей дочери, Александры, тоже не радостна. Возвращенная из ссылки после смерти отца, она была в 1731 году выдана замуж императрицей Анной Иоанновной за Густава Бирона, брата се фаворита, возможно ради присвоения денег Меншикова, якобы помещенных в европейские банки. Жизнь ее оборвалась рано. В 1736 году она умерла в родах и была похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невского монастыря.
«Светлейший» возлагал на детей большие надежды, стремился дать им то. чего не имел сам и необходимость чего ощущал постоянно, — хорошее образование. «Детей… учите», чтобы «не весьма играли, но более по учении пребывали», — — писал он жене. Сына Александра начали учить славянской грамоте па пятом году. И.Голиков в книге «Деяния Петра Великого» упоминает о речи, сказанной по-французски маленьким Александром при встрече Петра из заграничного путешествия осенью 1717 года.

У Меншикова была очень большая по тем временам библиотека, полная опись которой пока не найдена. Можно предполагать, что ее основу составили книги, доставшиеся князю в качестве трофеев Северной войны в Польше, Пруссии, на Украине или полученные в подарок. В библиотеку поступали экземпляры всех книг, издававшихся в Петербурге и Москве; кроме того, в ней хранились документы Военной канцелярии, среди которые патенты на воинские звания, печатные указы и картографический архив прибалтийских земель.
Меншиков сам приобретал много книг, в том числе иллюстрированных, например, басии Эзопа, и учебники для детей. На жа- ловаиьи у него числились библиотекарь Василии и переплетчик.
Большую роль с семье Мсишикооых играла сестра Дарьи Михайловны — Варвара Михайловна Арсеньева.
Горбатая, маленького роста, но не лишенная привлекательности, умная, энергичная, хорошо образованная для женщины того времени, она на всю жизнь связала свою судьбу с сестрой и ее семьей. Именно Варваре Михайловне поручал Мсншиков молодую жену во время Украинской кампании 1708—1709 годов и просил ее, как более смелую, успокаивать княгиню, которая боялась за мужа. Варвара Михайловна занималась воспитанием детей Мсншикова, особенно в отсутствие княгини. Была она другом и советчицей и самому князю. «Дражайшие наши дети в добром обретаютца здравии… Вашей светлости всенижайшая услужница» — таковы строки ее многочисленных писем зятю. Не случайно после падения Меншикова Варвара Михайловна поплатилась ссылкой в монастырь, где и окончила свои дни в 1730 году. Она всегда сопровождала князя и княгиню на ассамблеи и праздники и была, по мнению современников, весьма приятной и занимательной собеседницей, пользовалась уважением Петра I.
К тому времени он был одним из богатейших людей России — владельцем шести городов, около 100 тысяч крепостных и огромного количества земель на Украине, в Прибалтике, Подмосковье и Польше. Много у Меншикова было домов, дач и дворцов: в Москве — три, не считая самого большого и богатого Слободского (бывшего Лефортовского) дворца, в Царь подарил Меншикову Васильевский остров еще в 1703 году, при основании города. В 1704 году князь заложил на нем огород и сад, почти одновременно с царским Летним. И только в 1710 году на берегу Невы, напротив Адмиралтейской верфи, было выбрано место для строительства каменного дворца.
ПОСОЛЬСКИЙ ДВОРЕЦ
Для обустройства местности выкопали канал. Так, с каналами, сооружались в Петербурге той поры многие дворцы по Неве, Фонтанке, а также в Стрсльне, Петергофе и Ораниенбауме.
Все лето и осень «с большим поспешенисм» возводили хоромы. Мсншиков торопил комиссара Канцелярии от строений Ульяна Акимовича Синявина, предлагая собрать всех возможных мастеров, в том числе и тех, которые ранее строили его дом в Нарве.
4 ноября 1710 года и Посольском дворце была сыграна еще одна, но уже потешная свадьба карлика царя Екима Волкова. Из оных же карлой и чиновные люди были…» — записано и поденном «Юрнале» (журнале) Петра I за 1710 год. Подобные «потешные веселия», маскарады вроде «иесшутеишего и всепьянейшего собора», свадьбы, носившие не только элементы сатиры на религиозные обряды.
Усадьба ЛЛМечшикина. Фрагмент гравюры Васильевский остров при Санкт-Питербурхе. А.Ф.Чубов. 1714
Усадьба ЛЛМечшикина. Фрагмент гравюры Васильевский остров при Санкт-Питербурхе. А.Ф.Чубов. 1714
АРХИТЕКТОРЫ И СТРОИТЕЛИ КАМЕННЫХ ПАЛАТ
Первый архитектор города Доменико Трсзини в «Реестре строениям при Санкт-Петербурге, с которых лет зачаты были строить» датой строительства дворца называет 1710 год.
Начало свадебному сезону положил сам Петр, обвенчавшись с Екатериной (Мартой Скавронской) в феврале 1712 года и отпраздновав свадьбу и новоселье в своем только что отстроенном Зимнем дворце на берегу Зимней канавки. Новый царский Зимний дворец был меньше Меншиковских палат, а у остальных вельмож и вовсе еще не имелось каменных домов.
Трсзини, с которым у Меншикова сложились прочные деловые отношения, работал в Петербурге от основания города и был занят па строительстве Петропавловской крепости и собора, Летнего дворца царя, работал над проектом Александро-Невского монастыря и многими другими постройками.
Характерна для того времени судьба кафельника — мастера по изготовлению изразцов Василия Яковлева. Он определил Василия для осмотра дачи, которую должен был строить на Петергофской дороге. Но когда Меншиков купил «приморское место» Синявина, а вместе с ним, очевидно, и кафельника, Василий стал работать в княжеском дворе.
Судьба каменщика Никифора Яковлева также типична для многих крестьян бурного Петровского времени. Будучи в солдатах, он «объявил» о своем знании каменного дела и попал на строительство Петербурга, а затем в дом к князю. В возрасте 49 лет, проработав почти 20 лет у Меншикова на строительстве дворца, он, ссылаясь на старость и болезни, просил отпустить его на родину, в Опочмнский стан. Так краткая челобитная Никифора Яковлева, сохранившаяся в княжеском архиве, поведала нам и о его происхождении, и о стаже работы.
С плафоном на потолке Ореховой историки искусства издавна связывают имя Филиппа Пильмана, приехавшего из Франции по рекомендации Леблона. «Живописец гротеска и арабеска и украшательных вещей есть токмо один сего таланта, который обретается на службе Вашего Величества. Можно употребить его писать потолки и ламбри (деревянная облицовка стен. — Авт.) в палатах Петергофских и других местах», — писал о нем Леблон Петру I. И действительно, но изящному и затейливому стилю, изысканному и декоративному колориту, свободному и фантазийному почерку мастера плафон Ореховой весьма похож на другие, документально известные работы Пильмана — росписи потолков в петергофском Монплезире.
Леблон использовал много новых, только входивших в Европе в моду приемов и способов устройства и украшения домов, особенно с применением натурального или окрашенного дерева с резьбой и позолотой.
Естественно предположить, что для закрепления знакомства и добрых отношений с генерал-губернатором архитектор предложил ему проекты новой отделки некоторых комнат во дворце. К тому же время исполнения существующего сейчас декора совпадает со временем приезда и работы Леблона в Петербурге (конец 1716—начало 1719 года). И хотя не найдены пока документы, прямо указывающие на то, что идея отделки Ореховой принадлежит Леблону, а живопись на потолке Пильману, стиль декора, тождество орнаментальных мотивов и время исполнения подсказывают при поиске авт оров Ореховой именно эти имена.
Исполнителями деревянных облицовок и резьбы были французские и русские столяры и резчики.
Ореховая имела значение парадного кабинета. Кабинеты как особая комната в доме становились в описываемое время еще одним новым по назначению и отделке помещением. Обычай устраивать такие комнаты пришел из Франции.
Драгоценности, серебро, венецианское стекло, дельфтский фаянс, китайский фарфор Меншиков привозил из многочисленных военных походов, заказывал своим агентам, выбирал и покупал сам у купцов в торговых рядах и на кораблях, приходивших в Петербург.
Фрагмент отделки стен в Ореховом кабинете после реставрации
Фрагмент отделки стен в Ореховом кабинете после реставрации
В Ореховом кабинете Меншиковского дворца хозяин часто проводил время за шахматами, любил бывать, забавляясь отроумными и полезными беседами, сам Петр 1, здесь же проводила время Екатерина I, часто бывавшая в доме Меншикова, особенно в последние годы своей жизни.
В XVIII—XIX веках печи неоднократно перекладывались и утратили некоторые декоративные детали (фигурные карнизы и т.п.). Изменились и размеры печей. Так, в первой трети
XVIII века на печи шло до 350 изразцов, сейчас на них можно насчитать не более 250. Исчезли и камины, и до настоящего времени во дворце сохранились всего три лечи, облицованные изразца ми, изготовленными в Петербурге в 1716—1727 годах. Одна из них находится в Ореховом кабинете. Архитектурно-декоративная отделка со временем изменилась, но основная часть первоначальных плиток сохранилась.
Наибольшую ценность и интерес по качеству и разнообразию плиток и по продуманности их размещения по стенам и потолку представляет комната Варвары Михайловны.
Плитками оформлены не только стены, но также выделены, карнизы, десюдепорты. Эти элементы выявлены рисунком плиток и керамическими объемными деталями — тягами, рамками. Очень интересны росписи плиток с изображениями жанровых фигур, амуров.
На потолке плитки с морской тематикой: целые панно с изображениями разных рыб, которые были модны, распространены в европейском, и особенно голландском, искусстве со второй половины XVII века.
Известно, что в росписи фаянсовых плиток в Голландии принимали участие ради хлеба насущного профессиональные художники.
Барельеф Плодородие (Деметра) на потолке Передней после реставрации
Барельеф Плодородие (Деметра) на потолке Передней после реставрации
Половина княгини состояла примерно из такого же количества комнат и того же назначения, что у князя. Убранство их не сохранилось, но можно предполагать, что они были тоже роскошно отделаны плитками, тканями, деревом и обставлены разнообразной и дорогой мебелью.
Светлейший» желал, чтобы молодой царь находился под его постоянным надзором. Неподалеку от усадьбы Мсншиков заложил новый царский дворец (ныне в нем разметается филологический факультет университета), очевидно, помня желание Петра I сделать Васильевский остров центром города. Но этим планам не суждено было сбыться.
Среди поваров — поляк Иван Михайлов, взятый в плен шведами и освобожденный под Полтавой; среди певчих — Иван Логинов из Москвы, где он работал с 1705 года маляром на строительстве Триумфальных ворот. Среди конюхов — Иван Бошарин, из дворовых крестьян, взятый в солдаты.
Планировка сада представляла простую прямоугольную систему дорог. Вдоль берегов капала были высажены стриженые липы. Архитек- гурно-планировочным центром сада был Посольский дворец.
За садом был устроен большой овощной огород. Садовое хозяйство содержалось в образцовом порядке, приносило удивительные для северного климата урожаи. В летнее время сад часто использовался для праздничных приемов, как зал под открытым небом. Иногда в нем разбивали цветные яркие палатки, в которых накрывали столы.
Одним из самых пышных празднеств можно считать грандиозный маскарад в честь заключения Нмштадтского мира в 1721 году. Маскарад продолжался три дня, с 10 по 12 сентября, и закончился ужином под звуки музыки в иллюминированном и разукрашенном саду Меншикова. Перед ужином состоялось торжественное шествие ряженых на судах по Неве. Дома на берегах и корабли на воде были расцвечены горящими плошками и свечами в пирамидах. Среди ряженых маскарада, представлявших античных богов, особенно, по словам современника, выделялся Сатир, которого изображал танцмейстер князя Меншикова. Сам хозяин дворца был одет гамбургским бургомистром в костюм из черного бархата.
Одним из первых распоряжений «светлейшего», вставшего у власти, было приказание о публичном объявлении указа о снятии с него денежных штрафов за хищения, к уплате которых приговорил его суд при Петре I, и о присвоении звания генералиссимуса.
Честолюбие, жажда власти, а также стремление сохранить Россию, созданную Петром 1, которую Меншиков воспринимал как «недостроенную храмину», вызвали у него желание породниться с царским домом браком своей дочери с малолетним царем Петром П. Это вызвало возмущение родовитых вельмож во главе с Долгорукими.
Крушение своей карьеры Меншиков встретил с достоинством, не унизив себя раболепством и просьбами перед людьми, от которых зависела его судьба. Он отверг выдвинутые против него обвинения в государственной измене и предательстве интересов отечества и доказал их необоснованность. Приговор тем не менее был суровым.
Больше всего сокрушался Меншиков о судьбе своих детей. Двум из них — сыну Александру и дочери Александре — удалось вернуться из ссылки в 173! году. Старшая ссмнадцатнлстняя Мария, «нареченная невеста» Петра II, умерла вслед за отцом в декабре 1729 года в Березове.
Первый русский биограф князя Д.Н.Бантыш-Каменский писал, что Меншиков достоин восхищения и уважения потомков не только как герой Полтавского сражения, но и как мудрец, сумевший победить самого себя.
Ореховый кабинет АД.Меншикова до реставрации. 1920-е гг.
Ореховый кабинет АД.Меншикова до реставрации. 1920-е гг.
ДЛЯ НУЖД КАДЕТСКОГО КОРПУСА
… Ранней весной 1732 года к деревянной пристани Васильевского острова подошла лодка. Из нее вышли двое и поднялись к портику с колоннами у входа в «каменный дом бывшего Меншикова».
Указом Канцелярии от строений повелено было им, «заархитектору» Ивану Бланку и архитектурному гезелю (ученику)Федору Исакову, «осмотреть и описать подлежащие в Кадецком каменном доме починки и вновь пристроение…».
В минувшем году новая императрица Анна Иоанновна вернулась с царским двором из Москвы в Петербург. Ей важно было показать себя наследницей и преемницей дел Петра I, — ведь жива была его родная дочь Елизавета, Оставленный и заброшенный было город начали понемногу приводить в порядок, достраивать начатое.
В последний месяц 1731 года Анной Иоанновной был подписан указ о передаче роскошных княжеских палат Кадетскому корпусу, учрежденному 29 июня 1731 года при участии одного из «птенцов гнезда Петрова» — П.Я.Ягужинского и фельдмаршала Б.К.Мнниха для подготовки «сведущих офицеров из россиян».
Ивану Бланку и Федору Исакову предстояло приготовить здание для новых хозяев, Во дворце они встретили совершенное запустение и разорение. До указа о передаче здания Кадстскому корпусу в нем жили разные люди и обретались канцелярии некоторых коллегий, в том числе Иностранной. Временным постояльцам было не до сохранения палат опального князя. Да и все его несметные богатства давно уже были вывезены: картины, скульптура, зеркала, тканые шпалеры, серебряные шандалы, ценная посуда. Разрушалось и портилось то, что нельзя было снять и увезти: живопись на стенах и потолках, камины, изразцовые печи и стены, паркетные полы…
Но все же сохранился огромный каменный дом, да и вся обширная усадьба со службами и садом, простиравшаяся до Малой базы, была удобна для размещения Кадетского корпуса. Однако очищение комнат, обращенных в кладовые, принадлежавшие чиновникам Иностранной коллегии, производилось с такой медлительностью, что окончилось лишь к октябрю 1732 года, почти через год после указа о передаче дворца корпусу.
А.Д. Меншиков на фоне сражения при Калише. Гравюра. П.Пикарт. 1707
А.Д. Меншиков на фоне сражения при Калише. Гравюра. П.Пикарт. 1707
Только поздней осенью смогли приступить к переделке здания, чтобы приспособить его дли новых целей. Общее руководство работами вначале осуществлял Доменико Трезини, при помощи которого дворец создавался.
Внутренние работы свелись о то время к ремонту — перестилались полы, камины заменялись изразцовыми печами, потолки белили, стены для тепла обивали холстом.
Со стороны западного флигеля дворца начали строить здание для размещения в нем жилых и учебных комнат кадет. Строительство под руководством архитектора Джузеппе Трезини длилось долго — до 1753 года. Здание это в два с половиной этажа, довольно монотонный фасад которого декорирован пилястрами, протянулось вдоль Кадетской (ныне Съездовской) линии.
Требовалось устроить для кадет и новую большую церковь. Временная, помещавшаяся в бывших Посольских хоромах, была совсем мала и стара. Княжеская мазанковая церковь, стоявшая рядом с дворцом, была разобрана «за ветхостью» еще в 1730 году. В феврале 1743 года после осмотра дворца представителем Синода выявилось, что Большой зал пригоден для устройства в нем церкви, и в следующем году церковь была устроена «малым иждивением». Для этого на месте бывшей парадной приемной Меншикова устроили алтарь, сняли все украшение зала, которое Синод счел «для церковного благолепия неугодным», в том числе скульптуру, воинские арматуры, княжеские короны и ордена с канителей, замазали «баталии» на стенах и плафон на потолке, а вместо зеркал в нишах северной стены поставили образа.
Современный вид зала, его архитектурно-декоративное решение в виде перистиля со спаренными коринфскими каннслированными пилястрами, с большим карнизом под высокой падугой и потолком, декорированным лепным орнаментом, относятся ко времени последней переделки зала в 176Я— 1785 годах. В объем перистиля вошли первоначальный объем парадного зала, приемные князя и княгини и помещения третьего этлка над ними; таким образом, весь зал стал двусветным. В скульптурном убранстве церкви принял участие знаменитый И.Т.Мартос, исполнивший лепное изображение Саваофа над иконостасом.
Парадные сени второго этажа и Парадная лестница после реставрации
Парадные сени второго этажа и Парадная лестница после реставрации
Великолепный декор зала исполнен в стиле раннего классицизма с элементами барокко, а светлая с позолотой деталей окраска придает залу и после его переделки в церковный интерьер светский и праздничный облик,
Одновременно с устройством в зале церкви изменили и фасад дворца, выходящий на Неву. Его упростили и связали с другими зданиями на набережной, прежде всего с коллегиями.
«РАССАДНИК ВЕЛИКИХ ЛЮДЕЙ РОССИИ»
Обширные строительные работы в бывшем Меншиковеком дворце велись в расчете на подготовку в корпусе одновременно до двухсот дворянских детей. 17 февраля 1732 года корпус был торжественно открыт.
Повелением Анны Иоанновны первыми в кадеты были записаны оставшиеся «не у дел» 12 пажей из свит скончавшихся царицы Евдокии Федоровны и царевны Прасковьи Иоанновны. А за пажами после неоднократных указов и усиленных приглашений последовали сыновья знатнейших дворянских фамилий — Милославских, Васильчиковых, Долгоруких, Вельяминовых, Колычевых, Волконских и других.
План сохранился и представляет собой бесценный документ, фиксирующий состояние и размеры города 30-х годов XVIII пека.
Размеренная кадетская жизнь распределялась между полутемными классами, холодными спальнями, маис * гм, плацем для занятий в саду и самим садом.
Регулярный сад с подстриженными деревьями и к сырниками стал довольно быстро менять свой облик вскоре после ссылки князя Меншикова. Изменению и разорению его способствовало распоряжение Елизаветы Петровны в 1745 году о пересадке больших деревьев из старых садов Петербурга для быстрейшего устройства нового роскошного и огромного парка возле третьего Летнего дворца, построенного на месте нынешнего Инженерного замка.
Во второй половине XVI11 века, когда ушли в прошлое регулярные сады, деревья в парке перестали стричь, и они буйно разрослись. Весь парк был поделен между отдельными группами кадет, по возрастам, для их гулянья и обнесен в 1781 году каменной оградой.
Забегая несколько вперед, скажем, что к концу XVIII века сад занимал только половину первоначального участка. Вторую половину занял плац, устроенный для военных занятий кадет. Из четырех прудов осталось два.
А.П.Сумароков, в будущем известный русский драматург, поэт, сатирик, учился в корпусе с 1732 года. Оду «На победы государя Петра Великого», сочиненную в 1736 году, он впервые прочитал своим товарищам — членам организовавшегося в корпусе «Общества любителей русской словесности». Целью Общества провозглашались «наслаждения мысли и души». В состав его входили: И.И. Мелиссино — будущий куратор Московского университета и знаток древних языков; И.П. Елагин — будущий историк, переводчик, директор петербургских театров; А.И. Мель- гунов — в будущем видный государственный деятель; А.В. Олсуфьев — известный дипломат и знаток литературы.
Свадьба карлика Истра I Якима Волкова Посольского дворца АД.Меишикови. Гравюра. А.Ф.Зубов. 1711
Свадьба карлика Истра I Якима Волкова Посольского дворца АД.Меишикови. Гравюра. А.Ф.Зубов. 1711
В 1749 году кадеты разыграли написанную Сумароковым, уже признанным стихотворцем и драматургом, его первую оригинальную трагедию «Хорсв», вошедшую потом в ряд классических произведений русской литературы XVIII века. С тех пор кадетские спектакли сделались довольно частыми как в корпусе, так и в придворном театре.
В ] 752 году в Петербург была вызвана из Ярославля снискавшая там громкую славу труппа любителей-актеров, которую возглавлял купеческий сын Федор Григорьевич Волков. Группа Волкова прекрасно сыграла в Петербурге все уже написанные тогда трагедии Сумарокова, в том числе «Хорев», а также «Гамлет» Шекспира в его вольном переводе.
Ярославцев определили в корпус на казенный счет для обучения вместе с кадетами.
Усилия любителей театра увенчались успехом. Воспитателями корпуса тогда были лучшие русские поэты второй половины XVIII — первой половины
XIX века; М.М. Херасков, В.А.Озеров, М.В. Крюковской. Любовь к русскому языку и литературе сделалась, можно сказать, традицией воспитанников корпуса.
Увлечение литературой способствовало становлению характера и мировоззрения замечательног о русского поэта, будущего декабриста К.Ф.Рылеева, который был учеником корпуса с 6 до 19 лет (1801 —1814). Здесь родились и его первая шутливая поэма «Куклиада», и героические стихи на память полководца Отечественной войны 1812 года М. И. Кутузова, который был генерал- директором корпуса в 1794—1797 годах.
КАДЕТСКИЕ РЕФОРМЫ
В конце пятидесятых годов XVIII века начался новый длительный период переустройства Кадетского корпуса, строительства новых зданий и переделки старых, связанных с реформой самого корпуса. На протяжении своей истории корпус неоднократно менял название и статус.
В 1765 году, после отъезда одного из образованнейших и культурнейших директоров корпуса И.И.Шувалова в изгнание, попечителем его становится И.И.Бецкой — реформатор системы образования и воспитания в духе просветительских идей, ставивший своей целью «выращивание идеальных граждан» дворянского общества.
После этого корпус, как и реформированная тогда же Академия художеств, стал строго закрытым учебным заведением, куда принимались дети с 6 лет, «чистые нетронутые души». Общий срок обучения в корпусе рассчитывайся на 15 лет с делением его на пять возрастов.
По окончании корпуса выпускники (21 года) в чине от прапорщика до капитана, в зависимости от успехов, могли выбирать военную или гражданскую карьеру «по склонности и состоянию здоровья».
Для своего времени корпус был хорошо оснащен и оборудован для занятий. В нем имелись натуральный кабинет, созданный еще физиком академиком Крафтом, кабинет физических инструментов и большая библиотека, замечательная своим собранием книг — «российских, иностранных и по военным наукам». Здесь могли заниматься все кадеты и не только они. 11о определенным дням в нее мог прийти всякий и читать книги в особой комнате. С собою же «публике брать оные не дозволялось».
Наплавной мост и Кадетский корпус. Фрагмент гравюры. Вид на реку Неву с Кадетским корпусом. Я.В.Васильев по рисунку М.И.Махаева. 1757
Наплавной мост и Кадетский корпус. Фрагмент гравюры. Вид на реку Неву с Кадетским корпусом. Я.В.Васильев по рисунку М.И.Махаева. 1757
Преподавательский состав корпуса отличался высоким профессиональным и культурным уровнем, особенно в середине и во втором половине XVIII века. Среди его педачо насчитывалось несколько профессоров Академии наук.
В большом старом дворце, бывшем Ментиконском, помещались церковь, канцелярия, жили некоторые щклю шпатели и кадеты.
Основные классные и жилые комнаты воспитанников располагались в длинных корпусах по Кадетской линии.
Потребности в новых помещениях для воспитанников разных возрастов удовлетворили возведением еще одного трехэтажного корпуса, который стал продолжением здания, построенного Дж.Трезини.
Жизнь кадет замыкалась в стенах и ограде кадетской усадьбы. Кадеты каждого или объединенных двух возрастов имели свой сад, кухню, столовую и зал для отдыха и занятий. Свидания с родителями разрешались в корпусе или — летом —- в саду.
В 1770 году построили большой зал для свиданий в восточном крыле, пристроенном к старому дворцу Меншикова на фундаментах, заложенных еще при нем в 1727 году.
Середина зала была ограждена перилами, здесь маршировали, показывали танцы и игры. За перилами по сторонам зала располагались родители и зрители. В 1773 году в этом крыле дома произошел большой пожар. Пострадал сам зал и северный флигель. Восстановление повреждений велось, вероятно, под руководством Ю.М.Фе.льтена. Именно тогда зал для свиданий сделали двусветным, как церковный в старом дворце, с круглыми окнами второго света. Но их формой и высотой нарушили общую симметрию ансамбля фасадов старого Мепшиковского дворца и боковых корпусов. Внутри зал также заново отделали в классическом стиле штукатурными и алебастровыми филенками и тягами. В строительных работах по корпусу во второй половине XVIII века принимали участие (правда, кратковременное) лучшие архитекторы того времени — В.И.Баженов, И.Е.Старов, Ю.М.Фельтен.
Баженову приписывается и переделка дома купца Шемякина. Дом этот, стоящий на Кадетской линии и замыкающий перспективу Большого проспекта, был приобретен для нужд корпуса в 1770 году. Несколько позже он был перестроен в стиле классицизма и украшен портиком с колоннами. Фасад его позднее, ПОВИдИмому в XIX веке, был окрашен в красно-бурый цвет, единый с фасадом Кадетского корпуса, продолжавшегося до набережной Невы, и здание совершенно не воспринималось как самостоятельное.
В 1965 году во время косметического ремонта было обнаружено, что первоначальный цвет этого фасада был свстло-оран- жевый, а колонны белые. Такое сочетание типично для классического здания второй половины XVI[1 века. Эту окраску восстановили, и выявилась симметричная, законченная композиция и красивый ио прорисовке фасад.
«Для печатания ко обучению кадетов полезных книг» в одном из зданий корпуса была открыта типография. В этой типографии был напечатан один из самых обстоятельных и ранних путеводителей по городу — «Описание Российского императорского столичного города Санкт-Петербурга и достопамятностей в окрестностях оного» И.Г Георги.
На том месте, где некогда находилась мазанковая церковь Вознесения, в 1757—1759 годах мастером И.Борхардом был построен огромный каменный манеж для обучения кадет искусству верховой езды. Фасад манежа, пышно декорированный скульптурным панно на фронтоне и головами воинов над окнами, исполненными И.Юстом, красиво завершал перспективу единственного тогда в Петербурге Исаакиевского наплавного деревянного моста через Неву.
Позднее, в 1793 году, в нынешнем университетском дворе кадетам был выстроен «Корпус для игры в мяч». Разработка проска этого здания, выполненного в стиле раннего классицизма, но и 1873 году перестроенного, связывается с именем замечательного архитектора и преподавателя Академии художеств А.Ф.Кокоринова.
В результате, во второй половине XVIII века вокруг старого Меншикооского дворца сложился тот ансамбль зданий, который мы видим и сейчас на Съездовской линии и Университетской набережной Невы, Ансамбль Кадетского корпуса по-прежнему занимал значительное место в застройке Васильевского острова.
Воспользовавшись аксонометрическим планом Петербурга второй половины XVIII века, известным по имени автора инженера Сент-Илера, и «Описанием…» города И.Г.Георги, можно представить Васильевский остров того времени довольно точно и наглядно. На нем было всего пять застроснных кварталов, в которых насчитывалось 535 домов, из них 170 каменных. Три параллельных проспекта, или, как тогда говорили, «першпективы» (Большая, Средняя и Малая), прорезали остров с востока на запад, до Финского залива. Середина Большой перспективы была вымощена, а по сторонам дороги проходили неширокие каналы. За каналами — дома с палисадниками, преимущественно деревянные, которые придавали красивый вид всему проспекту. Среди построек Большой перспективы выделялись каменный Андреевский рынок и колокольни нескольких церквей.
Все три проспекта пересекались двенадцатью параллельно идущими улицами-линиями, застроенными в основном также деревянными домами. Посреди каждой улицы между двух линий шел канал, вернее, канава, «обкладенная досками». Самые красивые каменные дома украшали берега Невы: на Стрелке — каменный пакгауз, строящаяся Биржа, три здания Академии наук, затем здание Двенадцати коллегий с обширной площадью перед ним.
С западной стороны корпуса поднималось величественное здание Академии художеств. За нею дальше по берегу — каменные жилые дома, расположенные уступами, Морской кадетский корпус, Горное училище. На плац напротив корпуса в 1818 году был перенесен с Марсова поля обелиск «Румянцова победам» (архит. В.Бренна, 1799 год), сооруженный в честь воспитанника корпуса генерал-фельдмаршала Румянцева-Задунайского. Позже на месте плаца был разбит сквер.
В первой половине XIX века Кадетский корпус оставался главной школой подготовки офицерских кадров русской армии. Постепенно корпус становился любимым детищем Николая I. Царь понимал значение корпуса, внимательно наблюдал за его жизнью и даже снисходил до посещения корпуса и игр с младшими кадетами. Со старшими он участвовал в лагерных сборах под Красным Селом. Корпус в то время потерял свое значение колыбели просвещенных людей России, и роль его в корне изменилась. Этому способствовали не только дух казенной муштры, но и сильно снизившийся уровень преподавательского состава корпуса, куда не допускались прогрессивно мыслящие люди.
Гравюра М.Бакуа на южной стены, выполненная в 1722—1724 годах, изображает Гангутский бой — одну из первых блестящих побед молодого Балтийского флота. Рядом с ней — «Сражение при Лесной 28 сентября 1708 года» Н.Лармесссна. Обе гравюры сделаны по картинам П.Д. Мартена-младшего. На западной стене — гравюра «Фейерверк в чссть короля Польши Яна III». Над столом — редкий экземпляр стенных часов-ходиков, изготовленных в Англии в мастерской Э.Стентона в 1670-е годы. Время учились ценить: упоминание о том, что дела следует выполнять «с поспсшснием», встречается во многих документах.
Л.Д.Меншиков. Холст, масло. Неизвестный художник. 1716 -1720
Л.Д.Меншиков. Холст, масло. Неизвестный художник. 1716 -1720
Хозяин и сам успевал многое, даже «ведать нанятых иностранных и мастеровых, чтоб… праздны не были и… работу свою показывали… чтоб можно было видеть, за что им деньги такие великие даютца».
Передняя. В передней работал один из обер-секретарей Меншикова. Одна из дверей комнаты вела в парадную приемную князя, другая в деловую присмную-прсдспальню. Возможно, именно здесь секретарь вел «Юрнал» Меншикова.
Великолепный шкаф-бюро из резного наборного ореха выполнен североитальянским мастером в XVI — первой половине XVII века. Он создан по типу архитектурного сооружения — с антаблементом и фризом, с бюстами римских императоров и героев. Фигуры на углах изображают персонажен античной мифологии — бога морей Нептуна, Геракла и воинов.
Большому бюро вторит маленький переносной кабинстсц на дубовом рабочем столе, выполненный в то же время и в том же стиле и предназначенный для хранения денег, документов и разных мелочей. На столе стоит латунный подсвечник на фигурной ножке и лежат несколько книг, напоминающих об огромной библиотеке Меншикова. В передней представлены два дубовых стула русской работы и характерные для того времени кресла: одно обитое расписной кожей, другое резное с камышовым сиденьем.
На стенах передней развешаны гравюры. Над столом — «Княжества Ингермоландского чертеж». Это выполненная А.Шхонебе- ком и П.Пикартом в 1705 — 1706 годах карта древней Ижорской земли, которой управлял генерал-губернатор Ингсрманландии, герцог Ижорский Меншиков.
На северной стене можно видеть лист из первого российского научного календаря, составленного и изданного в Москве и 1709 1715 годах В.О.Киприяновым под наблюдением математика и астронома Я.В.Брюса. На южной стене — учебная таблица «Новое небесное зерцало», изданная московской типографией В.О.Киприянова в 1717 году и отражающая научные представления об астрономии того времени.
Гравюры пользовались успехом еще в XVI веке, выполняя роль своеобразных путеводителей, так как делались частично с натуры и запечатлевали достопримечательности городов, а иногда на переднем плане и какое-нибудь реальное событие. Так, на листе с видом Кракова изображен въезд польского короля в Вавсльский замок. Все эти города были знакомы Меншикову по его путешествию с Петром I и по Северной войне.
Над бюро — раскрашенная гравюра с панорамой центральной части знаменитого Версальского парка.
В прихожей он слушал доклады секретарей и принимал своих непосредственных помощников.
Крашенный под черное дерево ореховый комоде резными фигурами, изображающими библейскую историю об избиении младенцев римскими воинами, искавшими Христа, — итальянской работы конца XVII века, о чем свидетельствует герб дома Медичи. Именно в то время комод как новый тип мебели появился в Европе. Амуры на дельфинах, трубящие в рог, выполнены в духе ренессансных традиций.
На комоде — две вазы начала XVIII века из Дельфта, выполненные в китайском стиле, — одни из самых модных и дорогих украшений дома. Поиски секрета изготовления китайского фарфора привели мастеров-голландце в к созданию знаменитого фаянса превосходного качества.
Весьма интересна нервоначальная окраска футляра часов, выявленная реставраторами, — синяя с золоченым орнаментом. Этот яркий красочный облик футляра вполне соответствует интерьерам дворцов Петровского времени. Тогда для окон, дверей, полов и облицовки стен использовали, как правило, дешевые породы дерева — сосну и березу.
Такая мебель была дорогой и весьма редкой. Сложную реставрацию ее, как и всей мебели экспозиции, выполнили столяры-краснодеревцы Эрмитажа Н.Г.Киселсв, В.В.Кащеев, В. А.Градов, В.Н.Базылев, Э.Г.Бернштсйн.
Лучшую посуду — серебряную, фаянсовую, стеклянную — по старому обычаю выставляли напоказ, но не только к праздникам, как раньше, а повседневно.
Кожу для них с великолепным тисненым орнаментом в стиле гротеск поставляли в основном мастерские Португалии и Испании.
Возле изразцовой печи, заменившей в 1740-е годы существовавший ранее камин, стоит дубовое кресло начала XVIII века необычной угловой формы, а на стене — предполагаемый портрет младшего сына хозяина дворца — Александра, продолжившего род светлейших князей Мсншнковых.
Стены прсдспалъни украшают фамильные портреты, подвешенные на цветных муаровых лентах по моде того времени. Над столом — изображения хозяйки дома княгини Дарьи Михайловны и хозяина кисти неизвестных художников 1720-х годов.
Строго и надменно смотрит со стены своей приемной Александр Данилович Меншиков, запечатленный в военном мундире со знаками высших орденов России, Польши п Пруссии, в расцвете его столь блистательной и переменчивой судьбы. Среди немногих сохранившихся прижизненных портретов Меншикова (в настоящее время их известно 13) этот, наряду с бронзовым бюстам, исполненным знаменитым скульптором Б.К.Растрелли, воплотил в живописи наиболее достоверный облик князя. Мы не ощущаем в этом портрете жизнерадостного нрава, который отмечал и любил в нем Петр, постоянно упоминая в своих письмах к Меншикову о «тоске разлучения» с ним, о том, что «ныне все веселие вы от нас увезли», и о желании «радостного паки свидания». Но эта черта характера Меншикова, очевидно, проявлялась в общении с близкими. Высокородное боярство и особенно иностранные дипломаты подчеркивали прежде всего надменность «светлейшего».
С течением времени имя художника было забыто, однако портрет сохранился в царской коллекции с середины XVIII века, что свидетельствует в пользу его подлинности и ценности.
Фрагмент потолка в Варварином покое (изразцы и лепной орнамент) после реставрации
Фрагмент потолка в Варварином покое (изразцы и лепной орнамент) после реставрации
Для отделки стен и потолка предспальни использованы плитки с пасторальными сюжетами. Всего в интерьерах дворца насчитывается 27810 расписных плиток. Около восьмидесяти процентов их сохранилось в первозданном виде от первой четверти XVIII века, остальные воссозданы при реставрации дворца в XIX веке (были специально заказаны в Голландии) и в процессе последней реставрации. Печь в предспальне облицована изразцами петербургской работы с изображениями букета цветов.
Печь у восточной стены облицована плитками, выполненными на петербургских заводах в 1716—1727 годах. На одной из верхних справа плиток печи изображено коронованное крылатое сердце, связанное с символикой герба Меншикова.
Центр северной стсны занимает кабинет испанской работы XVII века из ореха, декорированного резьбой, позолотой и гравированными пластинками слоновой кости. Кабине ты на ножках- подставках становятся одним из наиболее характерных предметов мебели дворцов и замков с XVII века. Их многочисленные ящички, среди которых были и потайные, служили для хранения документов, денег и драгоценностей. Разнообразная роскошная отделка кабинетов делает их в ряде случаев законченными произведениями искусства; они очень ценились и нередко служили подарками.
Над кабинетом на стене — три блюда XVIII века из знаменитого валенсийского фаянса с росписью кобальтом и особым блестящим покрытием — люстром. На кабинете — две вазочки, а на полу — два бочонка для вина с такой же росписью.
По сторонам кабинета — два стула, обитых расписной кожей. Все сложные работы по реставрации уникальных кожаных обивок выполнены мастером Эрмитажа И.Л.Кудояровым. У овального стола — три стула русской работы разных европейских типов, распространенных на рубеже XVII и XVIII веков.
У западной стены на рабочем столике — карта Балтийского моря 1703 года ( гравюра П.Пикарта), подсвечник и чернильница с эмалью русской работы, а также планисфера — прибор
XVII века для определения времени восхода и захода небесных светил. В простенке южной стсны — зеркало в резной раме. На кабинетцс — настольные часы в квадратном латунном корпусе, изготовленные в 1663 году. Степы украшают картины на морские темы — «марины», которые были излюбленным жанром голландской живописи XVII — XVIII псков и очень нравились Петру I. Все представленные здесь «марины» ведут свое происхождение из живописного собрания Галереи Петра Великого в Академии наук. На картине «Вид гавани» Якоба Сторка( 1641—1687) запечатлен праздник на воде в гавани Амстердама, а на картинах неизвестных живописцев типичные сюжеты — «Морской вид» и «Бурное морс с парусниками».
Плитковую отделку южной части покоя следует считать выдающейся по своим художественным достоинствам среди сохранившихся в Европе.
Рассматривая плитки, сплошь покрывающие стены и потолок, словно путешествуешь по Голландии рубежа XVII- XVIII века. Это пейзажи со шлюзами и каналами, жители, занятые повседневной работой, играющие дети и многое другое. Сохранившаяся в покое изразцовая печь первой трети XVIII века также отделана бело-синими изразцами, но петербургской работы. В отличие от четко прорисованных голландских плиток рисунки на русских изразцах более мягки и живописны, а в изображениях сказочных птиц, аллегорических персонажей, цветов и домов ощущаются дух народного лубка и юмористическая окраска.
Северную стену в алькове за кроватью украшает великолепная шпалера фландрской мастерской второй половины XVII века на тему всемирного потопа. Она выткана в зелено-коричневых тонах, с богатым бордюром — рамой в виде гирлянд плодов и листьев. На кровати — расшитое турецкое покрывало начала XVlil века, а в ногах детский стульчик, обитый кожей.
Справа, у восточной стены, на туалетном столике, задрапированном шелком по моде того времени, выставлен дамский туалетный прибор, включающий 32 предмета изящной чеканной работы из серебра с золочением, изготовленный в Аугсбурге мастером И.М.Шоап в 1695—1700-х годах. Такие роскошные туалетные приборы вошли в моду с конца XVII века и исполнялись, как правило, только для самых богатых и могущественных заказчиков.
Возле столика — обитое шелком с растительным орнаментом ореховое кресло, изготовленное во Франции в начале XV1U века. Перед креслом стоит маленькая голландская медная грелка-жаровня для ног.
Дубовый с резьбою шкафчик второй половины XVII века у той же восточной стены украшает дельфтская ваза 1720 года с росписью в восточном стиле: птицы, порхающие в саду. Слева от кровати лежит книга, которой тогда пользовались ежедневно, — «Евангелие учительное» с надписью на последней странице, свидетельствующей о принадлежности книги к домовой церкви Меншикова.
В западном углу за печью — двухъярусный ореховый резной поставец-шкаф южнонсмецкой работы, а на нем часы, также немецкие, в фигурном корпусе из черного и окрашенного дерева, мастера Абрахама, 1695 года. Рядом, на полу, обитое кожей, переносное судно начала XVI11 века — «нужное место», деталь быта того времени, сохранившаяся только потому, что принадлежала Петру I. Возле печи на стене висит грелка для согревания постели. Изображение подобной же грелки можно найти на плитках. Для раздувания огня в печах служили меха, исполненные в Италии из ореха и украшенные резьбой. Возле кровати — прелестный натюрморт с цветами (неизвестного художника), а на восточной стене — «Амуры и гении» знаменитого Н. Пуссена (копия того же времени) и «Святое семейство в венке из цветов» Н.Луара и Ж.Моннуайе. Французская живопись была редка в России того времени, но упоминания о ней встречаются в описях домов Меншикова.
Справа от двери — зеркало в деревянной резной золоченой раме сочного растительного орнамента. Настенные зеркала в русском интерьере появляются в нарушение церковных установлений, поскольку любование собой в зеркале считалось грехом, и еще в конце XVH века в домах русских бояр они хранились в специальных ларцах или закрытыми в ставенки и относились к предметам роскоши.
На столике — переносной кабинетец, состоящий из ящичков разных размеров. Он сделан в Испании в конце XVII века и обит цветной кожей с тиснением и золоченым орнаментом.
В декоре и убранстве спальни и медали, выбитые на память о победах ( среди них медаль в честь первой морской виктории 1703 года в устье Невы), и лепной декор потолка с ордена Андрея Первозванного, полученного за эту «викторию» поручиком Меншиковым вместе с царем; здесь же медаль в память о «неописанной радости» победы при Калише 1706 года.
Печь в спальне облицована изразцами второй половины XIX века при реставрации покоев.
Ореховая завершает анфиладу парадных покоев хозяина дворца. В проемах окон по обычаю того времени укреплены нарядные стенники из чеканной меди с гравировкой. Горевшие по вечерам свечи освещали таким образом и комнату, и фасад здания.
Здесь приходят на память слова Петра I, которыми он называл свое детище — российский новый город у моря: «Парадиз», «Эдем»; в его создании царь признавал А.Д.Меншикова «добрым причастником с ним купно».
Уникальная отделка стен кабинета — свидетельство мастерства не только приезжих европейских архитекторов, но и лучших новгородских и псковских столяров, исполнивших облицовку из «персицкого» ореха. Оттенки дерева в рисунке набора, ажурная золоченая резьба, ритм пилястр, живопись на потолке создают впечатление монументальности и изящества.
Отделке стен Ореховой и декоративному плафону с позолотой соответствует все убранство комнаты.
Над кабинетом — портрет Петра I кисти Яна Веникса, написанный в Амстердаме, в память о молодости и первом заграничном путешествии, когда будущий фельдмаршал Меншиков был просто царским денщиком и находился при нем неотлучно, познавая незнакомый мир, учился и получил и Голландии патент незнание корабельного плотника вместе с царем. На кабинете — орудийным квадрант со зрительной трубой французской работы начала XVIII века.
Резные золоченые стулья, обитые бархатом, сделаны в Италии. Стоящие на столике слева шахматы из янтаря (Пруссия, пер- пая четверть XVIII века) свидетельствуют, что искусство шахматной игры имеет в России давние и глубокие корни. Эта игра пользовалась большой популярностью и во дворце. Здесь же — зеркало в янтарной раме.
Ореховая отделка кабинета вместе с декоративным плафоном Пильмана на холсте составляют единственный в своем роде ансамбль интерьера первой четверти XVII! века, сохранившийся в Петербурге. Копия центральной части росписи — «Воин-победитель» временно выставлена в соседнем помещении, бывшей парадной приемной князя, ныне составляющей часть Большого зала. Туда ведет дверь в западной стене Ореховой.
Большой зал — главное парадное помещение дворца, центр композиции интерьеров второго этажа. Нарядная светлая с позолотой окраска, обилие окон и зеркал создают в зале торжественную атмосферу.
По сторонам центральной арки — два напольных деревянных белых с позолотой подсвечника е фигурами ангелов — купидонов (фигуры, исполненные в 1714 — 1717 годах, украшали еще первую церковь Меншиковекой усадьбы). Большие окна, обрамленные пилястрами, смотрят на Неву.
В XVII—XVIII веках в богатых домах Европы для исполнения светской музыки получили распространение домашние органы — духовые клавишные инструменты, которые до этого использовались преимущественно в храмах при богослужениях. По документам известно, что во дворне Меншикова было несколько органов. У западной стены зала стоит уникальный музыкапьный инструмент, созданный в Англии в 1780-х годах (есть веские предположении, что он принадлежал светлейшему князю Г.А.Потсмкину-Тавричсскому).
Сложнейшую реставрацию инструмента в 1985—1987 годах выполнили мастера-реставраторы Эрмитажа В. А.Градов, Э. Г. Бернштейн и А.И.Вайновский под руководством и при участии знатока органов н органной музыки К).Н.Семенова. И вновь, через 250 лет, на концертах в Большом зале Меншиковского дворца зазвучапа органная музыка.
Арки на северной стснс вместо бывших ранее зеркал украшают декоративные живописные полотна с изображением руин, выполненные французом Ж.Б.Лаллсманом (1770-е годы). В арках на западной стене —два пейзажа работы голландца Я.Трооста (1786 год).
Зал освещают 14 деревянных резных золоченых подсвечников-бра на пять свечей русской работы XVIII века и три хрустальные люстры, аналогичные тем, что украшали зал в конце XVIII века (сделаны в Австрии по образцу, сохранившемуся в Эрмитаже).
Западная передняя. Половина княгини начинается парадной западной передней, расположенной рядом с парадными сенями. Комната убрана уникальными предметами прикладного искусства.
Южную и северную стены передней украшают шпалеры из серии «Времена года», исполненные на французской мануфактуре «Обюссон и Феллетеи» в конце XVII или начале XVH1 века: «Веспа» и «Осень» — на южной и «Зима» — на северной стенс.
Центр южной стены занимает большое зеркало в ореховой резной раме на ореховом же подстолье; на нем — ларец аугсбургской работы, декорированный серебряной сканью и растительным узором из полудрагоценных камней. Такие ларцы — своеобразные домашние минералогические коллекции — очень ценились в то время. По сторонам зеркала на деревянных витых подставках- геридонах установлены серебряные подсвечники прибалтийской работы, а рядом изготовленный в Риге большой серебряный кувшин.
Простенки северной стены украшают замечательные серебряные блюда аугсбургской работы с композициями на мифологические темы.
Описи имущества Меншикова свидетельствуют о наличии у него большого количества восточных предметов прикладного искусства и тканей.
Интерьеры «на китайский манер» —следствие острого интереса европейских стран к культуре загадочного и богатого Востока и развитию с ним торговых связей в начале XVIII века. Россия при Петре I начала налаживать торговые и дипломатические отношения с Китаем. Вернувшись в 1722 году, капитан привез много подарков и приобретенных вещей — мебель, китайские и японские лакированные предметы быта, фарфоровую посуду, богатые ткани и тканые обои, чай и табак.
Где уже существовали специальные «порцели новые» (фарфоровые) кабинеты, в которых стены покрывали фарфоровые тарелки и блюда, а полочки занимапи вазы разных размеров и мелкие фарфоровые фигурки. Большой популярностью пользовались украшающие стену тарелки с росписью, в гамме которой доминирует зеленый цвет, за что они и получили в Европе название «зеленое семейство».
Свободный уверенный рисунок, разнообразие фонов и обрамлений, точно найденное соотношение фона и основной композиции, а также умело подобранные цвета в полной мере дают почувствовать прелесть этих изящных росписей.
Фарфоровые изделия необычайно разнообразны: это и напольные вазы, и так называемые каминные гарнитуры, блюда, чаши, а также мелкая пластика. Прихотливо изгибающееся дерево сливы, цветы хризантемы и скалы изображены на одной из ваз, цветы гвоздики, пиона и хризантемы в саду у озера — на другой, цветущее персиковое дерево, павлины и скалы на третьей, а в обрамлениях растительные мотивы чередуются с изображениями летящих птиц и бабочек.
Над двумя дверями передней — натюрморты «Битая дичь» изысканной тонкой живописи голландского мастера В.Г.Фсргюссона (1632/3 —после 1695 г).
Убранство комнаты завершают стулья европейского типа, обитые кордовской кожей с резным орнаментом, и медное паникадило на 6 рожков русской работы XVI11 века.
Западная приемная, В документах первой трети XVIII века ни одно помещение во дворце не называлось столовой, поскольку столы накрывапи и в Большом зале по праздникам, и в Ореховой, и в предспальне, и в приемных, в том числе и западной приемной. Иностранцы, писавшие о Петербурге Петровского времени, отмечали обилие угощения и изящество убранства столов во дворце Меншикова: «Стол по здешнему обычаю был убран великолепно».
В шкафу-горке наборного орехового дерева выставлены образцы восточной фарфоровой посуды для чан и кофе, тарелки, вазы, флаконы и фигурки львов. Рисунки, украшающие фарфор, отличаются точностью, изяществом, гармонией красок и содержат сим* волы добрых пожеланий. Такая посуда становилась популярной в Бвропе в первой четверти XVIII века и стоила недешево. В документах канцелярии Меншикова указано, например, что некий ореховый шкаф с китайской посудой светлейший князь купил сам за 160 рублей. Фигурки львов — хранителей престола Будды, помимо декоративного назначения, обладали и утилитарной функцией — они служили прессом для бумаг.
Простенок западной стены занимает резной дубовый поставец немецкой работы XVII века с подстольем, воссозданным при современной реставрации. Его двухстворчатый фасад разбит на поля сильно профилированными тягами. В центре ниши — аллегорическая фигура «Милосердие», а угловые части украшены женскими фигурами, одна из них с атрибутами богини правосудия. На створках дверец изображены мифологические сцены.
Над поставцом — прекрасный натюрморт «Рыбы в корзине» известного голландского художника А. ван Байерена (1620—1690 гг).
По обе стороны двери, ведущей в спальню княгини, — два столика из ореха, карточный и конфетный, и четыре стула. Вес они исполнены в Голландии в еще редкой тогда технике набора из яблони и других пород дерева с изображением цветов и растительного орнамента.
У восточной стены на постаменте — скульптура арапки итальянской работы XVII иска. Мастер удачно использовал античный торс из порфира, дополнив его черным и цветным мрамором.
Стены приемной декорированы китайскими расписными шелковыми обоями, которые можно отнести к редчайшим произведениям искусства, чудом сохранившимся до нашего времени. Такие обок еще в XVII веке поставляла в Европу из Китая Ост-Индская компания. Они ценились очень высоко и крепились в рамах, чтобы их можно было перемещать для украшения нужной части интерьера. В Петровскую эпоху в Петербурге появились интерьеры, полностью декорированные подобными обоями.
Есть основания считать, что эти единственные сохранившиеся обои украшали сначала интерьеры новых летних палат Петра 1, находившихся в Летнем саду у Лебяжьей канавки. В царствование Елизаветы Петровны палаты были разобраны и перенесены п парк Екатерингоф. Обои находились на новом месте вплоть до !920-х годов, затем были сняты и переданы в Эрмитаж для хранения.
Тончайшим распиской шелк за свою трехвековую историю претерпел много испытаний. Видимо, его не раз натягивали на подрамники и снимали. Как время, так и наклейка обоев на мешковину, картон и газеты оказывали на ткань и живопись разрушительное действие. Возрождение уникальных обоев начала опытнейший художник-реставратор тканей п живописи А. Б.Васильева, Предварительно лабораториями Эрмитажа, Института эволюционной физиологии и биохимии им. И.М.Сеченова и
Всесоюзного института растениеводства нм. Н. И. Вавилова были выполнены анализы красок, пигмента и клея, структуры и состояния шелковых нитей. Это позволило определить способ обработки шелка, состав красок п клея и принять решение о реставрации обоев е соблюдением технологии, которую создали мастера XVI—XVII веков. Так, например, краски для восполнения утрат живописи приготовлялись по старым китайским рецептам из малахита и других минералов, а связующее для красок— из плодов южного дерева фейцэаохе.
Научно обоснованная методика реставрации и напряженный творческий труд мастеров-реставраторов Эрмитажа А.Б.Васильевой, Л.Е.Ковалевой, А.Ф.Лякиной и М.Р.Каплий в течение 12 лет позволили украсить интерьеры дворца подлинными красочными обоями начала XVII! века.
Сюжеты росписи обоев почерпнуты из средневекового романа китайского писателя Сюн Чжи Линя «Возведение в ранг божеств», где описывается борьба между династиями Инь и Чжоу, правившими в Китае в XII веке до нашей эры. Роспись выполнена в лучших традициях китайской живописи. Располагая по вертикали горные отроги, художник добивается впечатления воздушной перспективы, а живописные сосны создают ощущение дикой природы, на фоне которой происходит борьба персонажей романа. Ряд изображений имеет аллегорический смысл: персики означают долголетие, а летучие мыши — счастье.
Приемную освещает медное паникадило русской работы на шесть рожков XVIII века.
Спальня княгини. Такими же обоями в золоченых рамах декорированы все стены в спальне княгини. Облик интерьера спальни воссоздай по гравюрам, аналогиям и сохранившимся деталям отделки. На обоях изображен изящный мир китайского пейзажа горные отроги, сосны, речки с водопадами, летящие птицы и порхающие бабочки.
Кабинет-бюро у восточной стены, декорированный росписью золотом по че