Я думала раньше, что все обратимо И даже проклятия мне не страшны. Меня не пугали суровые зимы – Ведь это всего лишь преддверье весны. Закат неизменно сменялся рассветом, А в сумерках я колдовала слова – И я никогда не жалела об этом, Поэтому, видно, осталась жива. Но что-то однажды во мне надломилось: Я тихо сняла с головы капюшон И спряталась в тень, уповая на милость Небес. Я ждала, но рассвет не пришел. Я очень просила, чтоб горькие слезы Избавили сердце от липкой вины. И я заплетала истлевшие косы И выла под знаменем полной луны. Мне не было больно, и я не лукавлю, И если бы кто-то услышал мой вой, Немедля бы начал жестокую травлю. Но спит непробудно отважный конвой. Я резала руки об острые скалы, Но кровь унималась, как будто на зло. Меня не любили, меня не искали, А в смерти мне что-то совсем не везло. Я часто пытаюсь мучительно вспомнить, Когда пустота заменила мой взгляд. Ее не убить и ничем не заполнить, А я не хочу возвращаться назад. Быть может, зарвавшись, забыла о Боге, А может быть, Он позабыл обо мне. Быть может, запнулась на ведьмином слоге, Навечно отрезав дорогу весне. Быть может, подкравшись предательски с тыла, Мне жизнь раздавила больную мозоль. А может, замерзнув, я просто остыла, Поэтому больше не чувствую боль. Арина Зубкова |
[показать]