Он уверен: нет ничего интереснее простой жизни, и ничего лучше - отдыха на диване. О чувстве юмора и шоу «Голос», о новых ролях и старых «Окнах», об актерских перевоплощениях, звездной болезни и княжеском гербе на воротах фамильного замка, корреспондент СГ поговорила с актером, телеведущим, патриотом, и просто Мужчиной, Дмитрием Нагиевым.
СГ: Ну никуда, никуда нам не деться от «Голоса», а потому давайте с него и начнем: что-то меняется от сезона к сезону?
Нагиев: Мы стараемся уйти предсказуемости, хотя она неизбежна на третьем сезоне. Что касается участников, то они все так же сильны и не перестают в какие-то моменты меня удивлять. Если говорить о моей работе на проекте, то не мне судить, насколько я изменился: стал ли лучше или напротив… Но все же, надеюсь, что я еще крепкий старик.
СГ: На детском «Голосе» ведущий, будто бы эмоционально отдувался за всех членов жюри, вершивших детские судьбы и порою совершавших ошибки. Но Вы и тут умудрялись находить достойные слова утешения для выбывающих участников. Насколько сложнее было работать с детьми?
Нагиев: Во взрослом «Голосе» иногда можно проскочить на штампе, и, что называется, сыграть переживание. Когда же дело касается малышей, играть бесполезно, просто потому, что по отношению к детям это бы выглядело достаточно пошло. А настоящие переживания – они всегда нелегко даются, поскольку ты видишь абсолютно неподдельные реакции, чувства, слезы, сопли… И потому, какие-то эмоциональные моменты мною гораздо тяжелее переживаются.
[показать]
"Если шутка не переходит в хамство, я только «за»..."
СГ: Ироничные выпады ведущего «Голоса» в сторону наставников последнее время не остаются без реакции – вас стали чаще подкалывать в ответ. Признайтесь, не напрягает, когда шутите не только Вы, но и над Вами?
Нагиев: если первый сезон некоторые наставники иногда принимали мои шутки и сарказм непосредственно на свой счет, то сейчас уже всем стало ясно: то, что я делаю, я делаю исключительно для зрителя. Меньше всего я хочу обидеть или оскорбить кого-то из членов жюри. Все поняли и приняли правила этой игры, все пытаются парировать, для того, чтобы зрителям было интересно на нас смотреть. Так что никто ни на кого не обижается.
Я вообще не чураюсь смеяться над собой, но это касается нахождения в кадре. В жизни я не очень люблю братания и каких-то откровенных подколов. Но бронзового нимба над головой тоже не ношу, и считаю, что если надо мной до сих пор шутят не только наставники, но порой и конкурсанты, значит, мой возраст еще позволяет молодым более менее на равных со мной общаться, а это неплохо. Если шутка не переходит в хамство – я только «за».
СГ: Многих интересует, можно ли научиться шутить также остроумно, как Дмитрий Нагиев?
Нагиев: научиться шутить можно, если тебе дано это от природы. Реакция на юмор, она либо есть, либо ее нет. Другое дело, что невозможно всегда метко шутить, не будучи подготовленным, полагаясь только импровизацию. Но подготовка - это моя личная профессиональная кухня, секреты которой я не хотел бы раскрывать. Могу сказать одно: у меня всегда в запасе есть заготовки, которые в определенных случаях приходят на помощь.
СГ: Если у Вас плохое настроение, а нужно работать… Всегда ли удается брать себя в руки, продолжать играть на публику и шутить, когда на душе скребутся кошки?
Нагиев: это самый тяжелый момент для всех артистов: когда ты пытаешься себя самого и свое дурное настроение засунуть куда-нибудь подальше, в укромное и, очевидно, не всегда приличное место, и продолжать делать то, что нужно в данную минуту времени. Наверное, самое сложное в моей профессии то, что ты всегда обязан быть в форме. Тяжко? Безусловно. Но этому необходимо научиться.
СГ: В «Голосе» принимают участие не только россияне, но и граждане других стран, в частности – белорусы, которые не просто участвуют, а умудряются выигрывать. Какие у Вас впечатления от белорусских участников шоу «Голос»?
Нагиев: Давайте не забывать Сережу Волчкова, который победил во взрослом «Голосе». Это яркий представитель Беларуси, человек, который абсолютно без связей, и без протежирования на одном таланте «проехал» весь проект. Что касается детского «Голоса», то, на мой взгляд, ребят из Беларуси отличала какая-то скромность и в то же время открытость.
СГ: А Вам приходилось бывать в Белоруссии? Какие впечатления от страны?
Нагиев: Я там неоднократно снимался в кино. Российский кинематограф ищет пути наименьших вложений, а Белоруссия предоставляет прекрасные по качеству услуги по вполне приемлемым ценам, поэтому многие наши фильмы снимаются именно там. У меня был период, когда я прожил в Минске почти полгода. Совсем недавно был там снова – в этот раз съемки проходили в пригородах белорусской столицы. У меня самое теплое отношение к этой стране. Я получаю колоссальное удовольствие от общения с простыми людьми. Когда, к примеру, приходишь в отель, и вдруг к тебе на встречу выходит шеф-повар и предлагает: «Дмитрий, а давайте-ка я Вам ножку в пиве замариную!». Я отвечаю: «Так ведь ее же нет в меню…». А он мне: «Да перестаньте! Только скажите: «Да», - завтра же с утра поеду и вам ее куплю!». Вот такое гостеприимство и радушие, конечно, подкупает, и трогает до слез.
"Все ток-шоу сегодняшнего телевидения вышли из «Окон»..."
СГ: Если от частного переходить к общему, от отдельно взятого шоу «Голос» - к современному российскому ТВ: как Вы к нему относитесь? Проще говоря, нравится ли Вам то, что нынче показывают по «ящику»?
Нагиев: к современному отечественному телевидению я отношусь сложно, думаю, как и многие простые обыватели, потому что много политики, много весьма некачественного юмора, но если это имеет спрос, то я далек от того, чтобы злопыхать и критиковать.
[показать]
СГ: Вспомнила, как в ответ на вашу шутку, кто-то из членов жюри «Голоса» пригрозил припомнить Вам «Окна». Отношение интеллектуалов к этому ток-шоу, так же, как и к «Осторжно, модерн!» было, мягко скажем, не однозначным. Вы не жалеете об этих страницах в своей карьере?
Нагиев: совершенно бессмысленно о чем-то сожалеть. Прапорщик Задов – он был, и он останется легендой. Что касается «Окон», то все ток-шоу сегодняшнего телевидения по большому счету вышли из «Окон». Да-да. Все наши ток-шоу, на всех, без исключения отечественных каналах.
"Я не прикидываюсь мужчиной, я им являюсь..."
СГ: Как вы считаете, почему образ мачо, созданный Вами на экране, стал так любим женщинами? Почему возник такой дефицит «брутальности» на современном ТВ, и порой кажется, что Вы один отдуваетесь за весь сильный пол на ТВ?
Нагиев: в первую очередь, так происходит из-за засилья гомосексуализма на телевидении. И в этом виноваты не столько сами геи, сколько директора телеканалов. Как бы артист ни старался скрыть, ни пытался писать и рассказывать о мнимых женщинах, многочисленных блондинках, с которыми его сводила жизнь… Но зрителя не обманешь. Это, наверное, первый аспект. Второй момент: я не играю и не прикидываюсь мужчиной. Я, как бы это громко ни звучало, являюсь им по сути своей, и пытаюсь это в себе пестовать с детства. Может быть, зритель просто чувствует, что я не вру?
СГ: А что для Вас значит - «быть мужчиной»?
Нагиев: если кому-то надо объяснять, что такое «быть мужчиной», значит ему просто не дано им стать. Я совершенно не хочу вдаваться в это пустобрехство… Если ты решил для себя быть мужчиной: просто будь им. А раскладывать это по полочкам я бы не хотел.
"Как только забываешь, что это шутовство, сразу становишься не интересен…"
СГ: Как Вам удавалось, будучи по сути мужчиной «до мозга костей», играть женщин, в том же «Модерне», к примеру, и создавать такие сочные, ироничные, меткие образы?
Нагиев: это все называется одним простым словом – талант. Не стесняюсь говорить, что я очень наблюдательный человек. Я никогда не прикидывался женщиной, я просто в нужный момент погружался в работу с головой, даже если это небольшая проходная роль.
СГ: Играя, вы перевоплощаетесь в своего героя или наблюдаете за ним «как бы со стороны»?
Нагиев: перевоплощение – это достаточно аморфное понятие. Как говорил наш мастер: «Если ты, играя кота, вдруг поверил в то, что ты на самом деле кот – пора вызывать санитаров». Так что с перевоплощениями надо быть очень аккуратным. Я не люблю актер-актерычей, которые так глубоко «вляпываются» в роль, что потом, еще долгое время не могут выйти из образа и тащат его с собою в повседневность. По мне, нет ничего интереснее простой жизни, поэтому не стоит слишком претенциозно думать о своем месте в искусстве и о ролях, которые тебе приходится играть. Как только забываешь, что это шутовство, даже если роль трагическая, то сразу становишься абсолютно не интересен.
СГ: Женская часть нашей аудитории не простит, если я не спрошу о том, как Вы играете любовь. Влюбляетесь в своих партнерш по сцене/экрану?
Нагиев: моя работа стоит на потоке, а в последнее время на меня свалилось просто огромное количество пастельных сцен. Если бы я влюблялся в каждую, то мой Амур давно остался бы без стрел.
СГ: Как-то вы рассказывали, что ваш дедушка — иранского происхождения, бабушка- немецко-латышского. Как относитесь к своим корням? Хорошо ли знаете свою родословную? Второго своего деда, первого секретаря Петроградского райкома КПСС, вы постоянно цитируете. Это своего рода актерский прием, или он действительно был кладезем мудрости, и его изречения теперь передаются из поколения в поколение?
Нагиев: что касается родословной, то мы Иваны родства не помнящие. Поскольку от сохи все, то многое уже затерялась – концов не найти. Так что, если наш княжеский герб и будет висеть на воротах фамильного замка, то это будет в далеком будущем. А мой дедушка, конечно, был дядька мудрый. Но не думаю, что все, о чем я говорю, ссылаясь на него, надо принимать за чистую монету.
[показать]
СГ: Сразу после школы вы поступили в Электротехнический институт имени Ульянова. Как Вас угораздило?
Нагиев: я боролся за юниорскую сборную России, и меня определили в этот ВУЗ, поскольку там была спортивная кафедра. Целый год я продолжал бороться за честь института на спортивных состязаниях, и одновременно учился на факультете автоматики и вычислительной техники. Через год с гордо поднятой головой ушел оттуда в армию. Отслужив два года и вернувшись домой, я забрал документы из Электротехнического и поступил в Театральный.
СГ: То есть кроме выступлений по самбо никакого толку от Вас в техническом ВУЗе не было?
Нагиев: ну да, и мне особой пользы от этого обучения- тоже. Зато в тот период я много работал: гардеробщиком, дворником, грузчиком. Параллельно фарцевал. Тот период – это, как некая школа жизни для меня.
СГ: Как Вы считаете, служба в армии - полезный опыт для мужчины?
Нагиев: Честно говоря, не хотел бы «бередить» эту тему. Мало приятного в этих воспоминаниях. Хочется надеяться, что сегодня армия здорово изменилась. Потому что во времена, когда служил я – это было издевательство над человеческой сущностью и организмом. Ничего кроме гастрита и выбитых зубов я из армии не принес.
СГ: И впрямь, удивительно: даже Вам, самбисту, не удалось пройти службу без травм.
Нагиев: армия наша парадоксальна тем, что чем больше ты самбист, тем больше ты всасываешь негатива на службе.
СГ: В армии самбо вам не помогло, а по жизни? Характер закалило? То, что вы и теперь в отличной спортивной форме – всем и без слов заметно…
Нагиев: что касается характера и спортивной подготовки: мы нынче беседуем с вами раньше, чем договаривались, потому что я все пытаюсь харахориться и сам выполняю трюки. В итоге, сегодня получил травму на съемочной площадке, съемки остановили, я раньше уехал в аэропорт. Теперь вот сижу, и у меня очень болит нога, вот так. Давайте о хорошем?
СГ: Тогда расскажите, что за фильм, ради которого Вы сейчас приносите такие жертвы?
Нагиев: Это полнометражное кино, трагикомедия, называется «С одной левой» или «Прикосновение». Во время автомобильной аварии скульптору в руку вселяется женская душа. И он живет с этим ужасом: рука ему не подвластна, она пытается жить своей жизнью, совершать свои поступки. В общем, герой и его рука входят в абсолютное противоборство, в конфликт, на котором и строится весь сценарий. В фильме с подобным сюжетом участвую впервые, и мне кажется, что должно получиться очень интересно.
"Мы моментально забываем неудачи, и на завтра по новой наступаем все на те же грабли – это непрофессионально..."
СГ: Насколько я знаю, сразу после окончания театрального ВУЗа у Вас была возможность пару лет проработать за рубежом?
Нагиев: Да. Два года я работал в театре «Время» Гамбурге и во Франкфурте-на-Майне.
СГ: А не возникало ли тогда мыслей остаться ТАМ навсегда?
Нагиев: идеи остаться ТАМ навсегда посещают нас всех и всегда, но я и тогда, и теперь, остаюсь, наверное, патриотом, за что иногда себя даже казню.
СГ: Что лично Вы понимаете под словом патриотизм?
Нагиев: я ненавижу шапкозакидательство и галимый «патриотизм», выражающихся в криках «Давай Россия!», «Вперед! Мы всех порвем!». Для меня это нечто другое, и этот народный патриотизм в алкогольном опьянении я не приемлю.
СГ: Когда приходилось работать за рубежом, или с иностранными коллегами, случалось Вам подмечать различия между подходом к профессии у нас и у них?
Нагиев: На той картине, в которой я сейчас снимаюсь, один из операторов – американец. Он сегодня спросил меня: «Когда-то Станиславский приезжал в США и учил нас работать. Почему же сегодня вы работаете совсем не так? Как угодно, но не так, как надо?!». И вот нечего ответить, на самом деле. Куда мы все мастерство растеряли? Почему? У меня нет четкого ответа на этот вопрос. Наверное, мы просто не умеем извлекать уроки из пережитого. Каждая неудача должна быть уроком. А мы моментально забываем о неудачах, и на завтра по новой наступаем все на те же грабли - это неправильно, непрофессионально.
[показать]
"Звездная болезнь – это всего лишь гипертрофированное хамство..."
СГ: Можете ли Вы сегодня позволить себе такую роскошь, как отказ от роли?
Нагиев: это не роскошь. Я иногда делаю это, закатив глаза и переживая, но мне приходится за неимением времени отказываться от некоторых вещей, иногда даже - от вполне стоящих работ.
СГ: А бывает ли так, что Вы отказываетесь от работы не от недостатка времени, а лишь потому, что Вам, к примеру, не нравится сценарий?
Нагиев: мне везет: за последнее время барахла не предлагали. Но я, в общем-то, всегда себе позволял от откровенной безвкусицы отказываться, даже когда мне нечего было кушать.
СГ: Что такое звездная болезнь, в вашем понимании? Можно ли ее избежать или ее нужно пережить всякому мало-мальски успешному актеру?
Нагиев: звездная болезнь – это всего лишь гипертрофированное хамство. Если человек по жизни более-менее интеллигентен, то даже в случае наличия неких предпосылок к звездной болезни, они, как правило, не выплескивается в ярко выраженную агрессию в адрес окружающих. Ну а если обо мне, то я нахожусь уже в том возрасте и в невеликом статусе, когда могу позволить себе не задумываться о звездной болезни. Я просто пытаюсь успеть честно сделать то, что у меня неплохо получается: сыграть все те роли, что выпадают на мою долю.
СГ: Ну и последний вопрос, наверное, о самом приятном: продолжите фразу: лучший отдых для Нагиева – это…
Нагиев: мой отдых настолько убог, что я боюсь кого-то не только удивить, но и разочаровать. Я думаю, что лучший отдых в моем понимании - это диван. А если этот диван находится где-нибудь за пределами моей любимой Родины, то это вообще сказка!
[показать]red_and_curly/Red_and_curly)Для журнала «Союзное Государство» (11/2014)
При цитировании материала ссылка на первоисточник обязатльна!