Иосиф Крачковский (1854-1914). Натюрморт с фиалками. 1902

 

Бог солнца Аполлон отличался большим непостоянством в любви. Однажды он преследовал своим вниманием одну из дочерей титана Атласа. Девушке луче­зарный бог почему-то не нравился, она пыталась убежать и спрятаться... но куда спрячешься от вездесущих солнечных лучей? Они проникают в любую щелоч­ку. Девушка взмолилась о помо­щи громовержцу Зевсу. Тот действовал по отработанной схеме всех греческих богов: вместо того чтобы дей­ствительно заступиться за бедняжку, он превра­тил ее в фиалку. 

 

 

 

[492x700]

Худ. Зеви Карл (1855-1929) 

 

Прекрасные фиолетовые цветы с тех пор мирно росли в небесных лесах. Ими любовались боги, а люди так никогда бы и не увидели фиалок, если бы не случайность. Однажды Персефона (древние римляне называли ее Прозерпиной), дочь Зевса и Деметры, отправилась погулять в небесный лес и на­брать фиалок. Тут из подземного царства появился грозный Аид и похитил Персефону. Персефона в испуге уронила фиал­ки с неба. Так фиалки появились у нас на земле.

 

 

Никколо дель Абате. Похищение Прозерпины

 

 

Правда, христиане на Востоке расска­зывали другую версию: будто бы Адам, которого прогнали из рая за грехопаде­ние, жил на острове Цейлон и очень со­крушался, что Господь осудил его. Когда архангел Гавриил появился на острове и сообщил, что Господь простил его гре­хи, раскаявшийся Адам заплакал от радо­сти, и его слезы превратились в фиалки.

 

Древние греки не забывали, что фиалки обязаны своим появлением среди людей печальным событиям — похищению Персефоны богом смерти и пере­селению ее в мир мертвых. Поэтому фиалка у греков  хоть и была любимейшим  цветком, но считалась эмблемой печали и смерти.  Фиалками украшали смертное ложе и могилы молодых девушек. Но, с другой стороны,  похищение Персефоны  было не таким уж плохим событием, если иметь в ви­ду все мироустройство. Ведь после того как Деметра нашла свою дочь и договорилась с Аи­дом, что полгода Персефона бу­дет жить на земле (и это будет весна и лето), а полгода — царить в мире мертвых (и это будет осень и зима), ми­ровое устройство стало совсем правиль­ным и удобным. Так что фиалки — это символ расцветающей земли, поэтому греки с удовольствием надевали венки из фиалок, и никто не считал это дурным предзнаменованием.

 

Фиалка Рейхенбаха, или Фиалка лесная

 

Практичные римляне лечили фиалка­ми кашель и другие хвори — делали от­вары. Еще они добавляли фиалки в вино и называли это «весенним напитком».

В Средние века зловещее представле­ние о фиалке как эмблеме смерти как-то забылось. Фиалка считалась цветком любви, поэзии, изящества, изысканнос­ти. В Тулузе, «столице трубадуров», при­зом лучшему поэту была золотая фиал­ка.  Ее начали присуждать в XIV веке. Короли и королевы, поэты и актрисы любили фиалки. Великий немецкий по­эт Гёте не выходил из дома, не насыпав в карман щепотку семян фиа­лок. Во время прогулки они высыпались из кармана — и теперь Гёте давно нет, а окрестности его дома в Веймаре и все дорожки сада, где он гулял, весной сине­ют фиалками.

 

 

 

Вот только в XVIII веке был своеобраз­ный поворот в «карьере» этого прелест­ного цветка. Наемные убийцы сделали фиалку своим орудием. Стало считаться своеобразным шиком у наемников «ра­ботать» во время карнавала с букетиком фиалок в руках. В цветах прятали острые стилеты. Раздосадованная неудачами по­лиция дошла до того, что стала арестовы­вать всех людей на карнавале, у кого был в руках букет фиалок. Но убийцы на этот случай имели второй букет, вполне не­винный. Его-то и предъявляли полиции для досмотра, а букет со стилетом прята­ли или передавали сообщнику. Полиция просто свирепела, когда на вопросы об особых приметах того господина в маске, который   ткнул   кинжалом соседа и скрылся, свидетели отвечали: «Особая примета — букет фиалок». 

 

 

Иосиф Крачковский. Фиалки из Ниццы. 1902

 

 

Потом наем­ники обнаглели еще больше — стали по­сылать жертвам предостережения. На клочке бумаги рисовали фиалку — и че­ловек понимал, что надо срочно спасать­ся. Но, как правило, римские наемники знали свое дело, а фиалка-предупрежде­ние была наглым криминальным шиком.

Потом эта ужасная «мода» прошла — и фиалка вновь стала мирным и милым цветком.

 

Светлана Лаврова. Царство Флоры