Это цитата сообщения lj_lemur_lori Оригинальное сообщение

Для разговора о Малевиче нам понадобится бумага и карандаш.
Итак. Нарисуем собачку.
Овал, овал, четыре палочки вместо ножек, две точки вместо глаз, одна точка вместо носа, усики, треугольные уши. Хвост елочкой. Собачка готова.
Разумеется, настоящая живая собачка выглядит не так. Но. Если мы покажем наш рисунок маме или партнеру по игре в гольф, то им все равно будет понятно: изображена собачка. Ведь смысл передан. Передан при помощи символов и кодов.
В живописи есть и более сложный метод работы с символами.
Вас кусала когда-нибудь собака? Надеюсь, что нет.
Может быть, среди ваших знакомых есть психи?
Предположим, у некоторых людей воспоминание о собаке провоцирует мощное духовное просветление. Сравнимое с состоянием при виде захода солнца.
Такие люди рисуют на бумаге багряную полоску и говорят: [Собакаk.
(Мы называем их психами. А между тем, вопрос доверия аудитории к художнику лежит вне эстетической плоскости).
Кроме того. Среди нас безусловно найдутся умельцы, способные нарисовать собаку с фотографической точностью. Ирландский сеттер, доберман, ньюфаундленд. Блики на шерсти, капельки влаги на носу, горячий розовый язык.
Живописные средства не знают границ.
Но собака есть собака.
Вскроем слово [собакаk. За ним стоит конкретный объект предметного мира.
Разве кто-то не знает, как выглядит собака?
А как выглядит страх? А радость? А пустота? А любовь, смерть, боль, надежда?
Вскроем слово [страхk. И что же? Как сказал бы судья Тарасов, [по существу делаk ничего. Мы можем сколь угодно долго плавать в области определения этого понятия.
Суть главное отличие страха от собаки это отсутствие адекватного страху объекта в предметном мире.
Итак. Нарисуем страх.

Будем считать, что главный секрет абстрактной живописи мы триумфально возымели в руках: сотни, тысячи художников мира создали полотна с изображением кругов, углов, полос, разводов, пятен, клеток, черточек, штрихов и спиралей.
И мы высоко оценили эти полотна. Оценили за то, что они сами стали объектами предметного мира, адекватными нашим чувствам. Они созвучны нашему страху. Нашей любви. Нашему одиночеству. Бессоннице. Поиску. Жертвенности. Миросозерцанию.
Вот почему Черный Квадрат безоговорочно перевесил мегатонны реалистических сюжетов двадцатого столетия.
Черный Квадрат оказался адекватен черному квадрату, который миллионы людей носили в своей душе.


А теперь сюрприз.
Короче, это все неправда.
Такую историю должна рассказывать не я. И не вам.
Такую историю мог бы рассказать сорокапятилетний маститый интеллектуал, в попытке обольстить юную веснушчатую барышню.
Правда заключается в том, что Казимир Северинович Малевич рисовал не смерть, не войну, не безнадежность, не предчувствие катастрофы, а квадрат. Просто квадрат.
Живописное полотно представлялось Казимиру Севериновичу неким конгломератом. Смесью. Коллективом, членом которого был цвет.
Отец супрематизма хотел уровнять его в правах с сюжетом, техникой, стилем, формой, плоскостью, пространством и прочими членами коллектива.
Даже не уровнять, а освободить. Вывести за пределы нерасторжимого строения клетки.
Цвет должен был стать самостоятельной единицей. Индивидуумом.
Черный квадрат это торжество простой, ясной геометрической формы и цвета.
Даже не цвета, а его отсутствия. Черный же!
Если какое-то понятие и манифестирует себя через ЧК, то это непосредственно супрематизм.
ЧК великая эмблема. Обобщение. Максимально точное выражение идеи.
Именно поэтому студенты Казимира Севериновича прикалывали на свои курточки значки с изображением квадрата в квадрате, обозначая тем самым приверженность к революционному искусству.
Ну, братцы, это вкратце.
На данную животрепещущую тему у меня есть и куда более занятные истории.
А теперь, как говорила Алла Александровна Джигерей, идите побегайте.

http://www.livejournal.com/users/lemur_lori/29746.html