XXI век поставил человечество перед новыми вызовами, связанными с истощением природных ресурсов, прежде всего энергетических, и с обостряющейся год от года борьбой за углеводородные ресурсы планеты и природные ископаемые. После (в результате) глобального финансового кризиса 2008—2010 гг. обозначилась прочная взаимосвязанность основных ресурсов планеты — продовольствия, воды и энергии. Эта взаимосвязь подается исследователями как один из основных планетарных мегатрендов.
«Спрос на эти ресурсы будет существенно расти за счет увеличения населения планеты. Решение проблем, относящихся к одному товару, будет завязано на поставку и спрос на другие», — отмечают авторы доклада Национального комитета по разведке США «Глобальные тренды 2030: альтернативные миры».
Еще больше эти тенденции обострились в связи с событиями весны 2011 года. Нестабильность в Северной Африке и на Ближнем Востоке самым существенным образом угрожает энергобезопасности многих стран, прежде всего европейских.
Государства, затронутые беспорядками, обеспечивают 30% европейского импорта газа. Нетто-экспорт нефти и нефтепродуктов из стран, в которых проходили волнения, равен 60% нетто-импорта ЕС. Последовавшее за этими событиями землетрясение, вызвавшее аварию на АЭС в Японии, внесло не менее значительные коррективы в энергетическую картину мира. Начался пересмотр энергетических политик многих стран, направленный на более осторожное развитие атомной энергетики, расширение исполь¬зования возобновляемых источников энергии (ВИЭ), увеличение доли газа в энергобалансе.
Для российского энергоэкспорта особое значение имеет произо¬шедшая после глобального финансового кризиса переоценка приоритетов энергетической политики Европейского Союза в отношении обеспечения безопасности импорта из разных регионов.
Общеизвестно, что российской экономике, заточенной на добычу полезных ископаемых, что дает бюджету страны львиную долю доходов, требуется се¬рьезная перестройка. Развитие инновационных высоких технологий, создание современного промышленного потенциала, позволяющего выпускать продукцию, конкурентоспособную на мировом рынке, реализация масштабных инфраструктурных проектов даст возможность вырваться из круга нефтегазовой зависимости и возведет страну в разряд высокоразвитых госу¬дарств. Речь идет о пресловутой «нефтяной игле», с которой нам нужно побыстрее слезать. Но не в меньшем переустройстве нуждается сама нефтегазовая отрасль, испытывающая на себе сильнейшее конкурентное давление. Избавиться от сырьевого «акцента» российской экономики вовсе не означает, что мы должны забыть об огромной роли и важности нефтегазовой отрасли и энергетики в целом.
На недавнем заседании правительства министр энергетики Александр Новак выделил основные приоритеты по развитию отрасли. Среди них важнейшим он назвал стимулирование использования современных методов увеличения нефтеотдачи, что должно позволить максимально эффективно использовать ресурсный потенциал, в том числе уже обустроенных месторождений Западной Сибири. Планируется увеличить коэффициент извлечения нефти с текущего уровня 39 процентов до 47. Предусматривается создание системы стимулов для запуска новых нефтяных и газовых проектов в труднодоступных регионах с неразвитой инфраструктурой. Приоритетным регионом для запуска таких проектов в программе обозначена Восточная Сибирь. Кроме того, будут созданы экономические условия для начала промышленной добычи трудноизвлекаемых запасов нефти с применением передовых технологий.
Таким образом, считают эксперты, основными внешними рисками для России являются рост добычи сланцевого газа, увеличение доли возобновляемых источников энергии, внедрение новых энергетических технологий и разработка новых месторождений. Основные внутренние риски — истощение запасов на старых месторождениях, рост себестоимости добычи и инфраструктурные проекты с высокой степенью риска, что может привести к изменению устоявшейся «энергетической карты мира».