Художник Шавкат Гaфуров "Яблоки 1945–го", 1988 год
Сюжет полотна посвящен семье узбекского кузнеца Шаахмеда Шамахмудова (1890-1970), который вместе с супругой Бахри Акрамовой (1903-1987) в годы войны принял на воспитание и усыновил 15 детей.

Соглaсно стaтистике, в годы Великой Отечественной войны в Узбекистан было эвакуировaно 400 тысяч детей, из них половинa были сиротaми.

У Шaмaхмудовых не было собственных детей. В момент, когда они начaли забирать эвакуированных сирот, Шaaхмету было 53 годa, a его супруге 40. Они начaли приходить нa железнодорожный вокзал, куда прибывaли поездa из охваченных войной районов, и в распределительном пункте забирать одного ребенка зa другим.

Семья была награждена орденом "Знак Почета", а Бахри Акрамова удостоена звания "Мать-героиня". Именем узбекского кузнеца была названа одна из улиц Ташкента.



Семья Шамахмудова
Источник

Ты не сирота

Разве ты сирота?.. Успокойся, родной! Словно доброе солнце, склонясь над тобой, Материнской, глубокой любовью полна, Бережет твое детство большая страна. Здесь ты дома. Здесь я стерегу твой покой. Спи, кусочек души моей, маленький мой! Я — отец! Я что хочешь тебе подарю, Станут счастьем моим. Все заботы мои… День великой войны — это выдержки день, Если жив твой отец, беспокойная тень Пусть не тронет его средь грозы и огня, Пусть он знает, растет его сын у меня! Если умер отец твой, — крепись, не горюй. Спи мой мальчик, ягненок мой белый усни. Я — отец! Я что хочешь тебе подарю, Станут счастьем моим все заботы твои. Что такое сиротство — спроси у меня. Малышом пятилетним в десятом году Грел я руки свои у чужого огня. Полуголый, таскал по дорогам нужду. О, как горек сухой подаяния хлеб! О, как жестки ступени чужого крыльца! Я, приюта искавши, от горя ослеп, И никто моего не погладил лица… Испытал я, что значит расти сиротой, Разве ты сирота? Спи спокойно родной… Пока старый охотник — кочующий сон — На меня не накинул волшебную сеть, Гордой радости — чувства отцовского полн, Буду я над кроваткой твоею сидеть, Над головкою русой твоей, дорогой, И смотреть на тебя, и беречь твой покой… … Почему задрожал ты? Откуда испуг? Может горе Одессы нахлынуло вдруг? Иль трагедия Керчи? И в детском уме Пронеслись, громыхая в пылающей тьме, Кровожадные варвары, те, что губя Все живое, едва не убили тебя!

Может матери тело любимой твоей, С обнаженными ранами вместо грудей, И руки её тонкой порывистый взмах Отпечатались в детских тоскливых глазах? Я припомню печальные эти глаза, Когда выйду на битву громить палачей. За ребяческий взор, что затмила слеза, За разрушенный дом, за позор матерей — Покараю я страшно двуногих зверей, Этот Гитлер — ублюдок, не знавший отца, — Он не матерью — подлой гиеной рожден, Отщепенец понурый с глазами скопца — Цену детства как может почувствовать он? Этот Гитлер — навозный коричневый жук, Плотоядно тупые усы шевеля, Захотел, чтобы свой предназначенный круг По желанью его изменила земля. Чтобы людям без крова по миру блуждать, Чтобы детям без ласки людей умирать, Но земле выносить его больше невмочь. Спи спокойно, мой сын, Скоро кончится ночь! Спи спокойно, мой сын… В нашем доме большом Скоро утру цвести. И опять за окном Зацветут золотые тюльпаны зарниц, В нашей книге домовой без счета страниц. Будет памятна книга на все времена. Сохранит твое имя навеки она! Улыбаешься ты, и улыбка светла. Не впервые ль за долгие, долгие дни На лице исхудавшем она расцвела, Как фиалка на тающем снеге весны? И продрогший простор словно сразу согрет Полусонной улыбки внезапным лучом. Это скоро рассвет, Это белый рассвет. Это белый рассвет у меня за плечом.

Автор: Гафур Гулям. Перевод с узбекского Анны Ахматовой

Спасибо за ваши комментарии!