[729x418]

«Овод».  Артур в молодости

[773x423]

«Овод». Бродячий цирк

[682x406]

«Овод». Побег

"Прерванная дружба" - второй роман легендарной трилогии Войнич о ее любимом герое - Артуре-Оводе, яростном и непреклонном борце за независимость и свободу угнетенных народов. 
В книге "Овод" Артур рассказывает о своих приключениях в Латинской Америке только мельком... однако тринадцать лет спустя писательница вернулась к ним, описав более подробно. Итак, преданный всеми, кого любил, Артур имитировал собственную смерть и бежал из Италии. Отныне его зовут Риварес. Он клянется, что не знает никаких чувств. Он самоубийственно отважен. Его жизнь принадлежит только борьбе за свободу и счастье других людей... но способен ли он еще на любовь к друзьям и ненависть к врагам?

В 1931 г. в США, выходит в свет её перевод писем польского композитора Ф. Шопена. Свою последнюю книгу «Сними обувь твою» закончила в 81 год. В этом же возрасте после визита литературоведа Е. Таратуты узнаёт о своей популярности в СССР, больших тиражах «Овода» и его экранизациях. Чуть позже получает за это от ЦК КПСС гонорар 15000 долларов и копию кинофильма.

  "Сними обувь твою" - последний роман великой Войнич из ее легендарного цикла об Оводе. На сей раз главной героиней выступает его прабабка - гордая, независимая, романтичная красавица Беатриса Тэлфорд, неспособная смириться с унылой судьбой "проданной" жены и смело вступающая в борьбу за свое женское счастье. 
Снова и снова приходится ей сталкиваться с подлостью титулованных мужчин, с равнодушием защищающего их света, но Беатриса не склоняет головы. На помощь ей приходят люди из народа - честные, отважные и способные на верную дружбу и искреннюю преданность...

Названием романа являются слова из фразы, с которой, по библейским преданиям, бог обратился к Моисею: "Не подходи сюда: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая". Эти слова вспоминает перед смертью героиня романа Беатриса Телфорд.

Эпиграф к роману взят из поэмы Джона Мильтона "Потерянный рай". В четвертой песне описывается, как Сатана, решив искусить человека, проник в рай, где жили Адам и Ева, и принял образ жабы. Расположившись около самого уха Евы, он старался вдохнуть в нее свой яд и затуманить ее мозг фантастическими видениями. Сатана надеялся возбудить в ней недовольство, беспокойные мысли, необузданные желания. Но в то время как Сатана приводил в исполнение свой замысел, один из посланных богом ангелов - Итуриель - коснулся Сатаны копьем, и Сатана тотчас принял свой настоящий облик, так как прикосновение небесного оружия разоблачает всякий обман. Сатана вступил в спор с архангелом Гавриилом, после чего был вынужден удалиться.

В романе говорится, что, когда Беатриса впервые увидела Артура Пенвирна, он напомнил ей сначала архангела Гавриила, а потом - Итуриэля. Беатрисе кажется, что одним своим присутствием Артур разоблачает всякую ложь и обман.

Роман "Сними обувь твою" был опубликован в Нью-Йорке издательством Макмиллана весной 1945 года.

На русском языке впервые роман опубликован в 1958 году.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Хотя "Сними обувь твою" и представляет собой вполне законченный роман, на самом деле он должен был бы открывать семейную хронику, охватывающую историю четырех поколений. Но серия этих романов - спутник всей моей жизни - рождалась не в хронологическом порядке.

"Овод", действие которого происходит в Италии во время политических и идеологических конфликтов, приведших к революции 1848 года, был написан в 1897 году, когда я еще почти ничего не знала о предках его главного героя, наполовину итальянца. "Прерванная дружба" (1910 год) рассказывает об одном эпизоде из жизни того же героя. В 1911 году я оставила литературу и стала писать музыку. И два промежуточных романа - о юноше и девушке, детство и отрочество которых описаны в этой книге, и о их дочери, которая уехала в Италию и стала матерью Овода, - так никогда и не появились. О судьбе этих людей говорится в ПОСЛЕСЛОВИИ к роману "Сними обувь твою".

И вот после двух попыток показать духовную и эмоциональную жизнь вымышленного человека, после двадцати лет, отданных музыке, я в конце концов снова взялась за перо, чтобы проследить некоторые черты этого никогда не существовавшего характера в его предках. Этот обратный ход мысли удивляет меня больше, чем кого-либо. Если бы меня спросили, почему я решила на склоне лет заняться давно умершими английскими предками итальянского бунтаря, которые были для него в лучшем случае лишь ничего не значащими именами, моим единственным ответом было бы, что я не могла иначе и знаю об этом не больше, чем о других сторонах процесса появления на свет детей человеческого воображения. Я знаю только, что на протяжении всей моей долгой жизни эти и другие бесплотные создания моего духа, некоторые в человеческом образе, другие в форме музыкальных звуков, приходили и уходили, не спрашивая моего разрешения, и мне оставалось лишь одно - по мере своих сил поспевать за ними.

Многие читатели во многих странах интересовались, почему Овод при тех или иных обстоятельствах думал, чувствовал и поступал именно так, а не иначе. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что некоторые противоречия, которые удивляли или - совершенно справедливо - раздражали их, были просто моими ошибками - промахами и неточностями незрелого мышления, ошибочного видения или недостаточного умения молодого автора, едва справлявшегося со слишком трудной первой книгой. Однако многие из них и сейчас кажутся мне неотъемлемыми от всего духовного склада этого человека - такого, каким он мне представлялся. Частичное объяснение этих противоречий, которое можно найти в позднем и далеко неполном описании его наследственности с материнской стороны, откладывалось так долго, что большинство из тех, для кого оно предназначалось, либо умерли, либо давно забыли о своих недоумениях. Тем, кто еще жив и еще не утратил интереса к этому, я хотела бы сказать, что в настоящей книге я постаралась - хотя и с большим опозданием - ответить на некоторые из их вопросов.

Я должна просить читателя извинить мою заведомо несовершенную попытку передать исчезающий диалект Корнуэлла. Воспоминания далеких дней моей юности, воспоминания о путешествиях пешком по дикому побережью Корнуэлла, о разговорах - в кухнях с земляными полами или среди плетенок для ловли раков - с бедняками, которые были стары, когда я была молода, слишком туманны, чтобы на них можно было положиться. Много лет спустя я провела три зимы в Сент-Айвс, но к этому времени старинный диалект помнили только старики на уединенных фермах среди вересковых равнин. Филологи, к трудам которых я обращалась, не всегда придерживались единого мнения о том, как лучше передать мягкие, певучие, редуцированные гласные корнуэльского наречия, или в том, насколько далеко распространились по каменным грядам некоторые девонские речевые формы. Весьма возможно, что кое в чем я ошиблась, но избежать этого риска было нельзя. Без их характерной речи мои рыбаки не принадлежали бы Корнуэллу, который я любила.

Э. Л. В.

Нью-Йорк, ноябрь 1944

Читать:  http://www.zvezda.freeservers.com/Shoes/shoes_index.html

Этель Лилиан Войнич умерла 27 июля 1960 года в возрасте 96 лет. Согласно завещанию, её тело было кремировано, а прах развеян над Центральным парком Нью-Йорка.
[727x388]