«Дед и Тимка».



1.
[318x414] Вообще по паспорту – то он Тимофей. Без паспорта куда? И в самолет не сядешь. Нужны данные, кто ты такой есть. Летел с паспортом, удостоверяющим его личность. С паспортом объявился и в деревне. Аж, из центра Удмуртии летел. С другом, к его дедушке. Дедушка жил один, внучок и полетел его проведывать ненадолго и захватил с собой Тимофея. Заодно вроде как воздуха свежего вдохнуть, отдышаться маленько от городской сутолоки.
Прилетели –здравствуй, дед! Нет, дед, конечно, проинформирован, что внук с другом едет, но без подробностей. По природе дед молчаливым был, в последнее время совсем отвык от говорильни, но тут вообще потерял дар речи. «Здрасьте,конечно, проходите, гости дорогие», -только и вымолвил. Внук сразу паспорт друга стал деду зачем-то совать: «Смотри,дед, все как положено - год рождения,место проживания, Тимофеем кличут». Дед опять: «Ну, Тимофей, так Тимофей,милости просим». Внучок-то с дальним прицелом вез Тимофея деду: оставить в деревне намеревался. Доброй души внучок: подобрал на улице в городе.Не мог пройти мимо бездомного, приютил,обогрел, откормил и решил деду отдать, чтобы скрасить деду одиночество. Объяснил оченьтолково: держать в квартире четырехлапого( речь-то о собаке идет), даже если лапки с наперсток, сложно очень: надо за ним следить, выгуливать и т.д. А если целыми днями кто на учебе, кто на работе? Дед, конечно, поверил доводам внука - пусть себе остается, и ему, то есть Тимофею, вольготно и самому веселее. Но только какой он Тимофей? Не тянет на Тимофея-то. Маловат для него .Тимка и Тимка - рыженький,курносенький, с каралькой-хвостом. Такв двоем и зажили. Дед и Тимка. Коровы у деда не было. Как хозяйку, вторую свою «половинку» ( так ласково называл жену свою) потерял недавно, так все как-то враз потерялось . Не нужными стали – ни корова, ни пасека небольшая, ни утки, что в хозяйстве были. Что-то продал, что-то раздал людям добрым. Все потеряло свой смысл… Жил и жил. По привычке. По привычке вставал утром, по привычке ел - не то, чтобы хотел, а так, вроде, надо поесть; по привычке что-то делал немного по дому и ждал вечера. За вечером ночь наступит, можно лечь и забыться…
Нет, конечно, дети и внуки есть у него, и они его не забывают,приезжают ненадолго. Как вот внучок, обопнулся и домой - учеба серьезная, последний год учится – на кого и не выговоришь. Вот только далековато они все укоренились. А рядом – ни души родной, пустота и хоть вой, никто не услышит.
Встал утром , нехотя поднялся, со скрипом, еще бы лежать да лежать, куда спешить? Но Тимка голос подал. «Есть, наверное, захотел,малявка, надо кашу варганить» . И впервые пожалел о Марте, коровушке своей: «Вот продал зря, сейчас бы молочка парного этому городскому-то в чашку налить, не пивал ведь, наверное, сиротинушка».
Вымыл банку литровую, что без надобности под сенями валялась, и пошел к соседке Петровне попросить молока . Соседка сердобольная налила да предложила еще приходить: «Жалко что ли - бери ,сколько надо». Ладно, с этим делом уладили. Налил молочка в чашку, позвал: «Иди, попробуй настоящего молочка-то ,белое оно, не синее, как в ваших магазинах-то продается. То разве молоко? И непахнет даже молоком – то».
Разговорился , не остановишь, завспоминал, коровушку Марту опять помянул добрым словом: «Жирное молоко давала, всех внуков, а их четверо, на ноги подняла. На парном молоке летом поправлялись, отпаивались, как телятки худосочные. Масло, сметана не выводились. И сыр на сданное молоко получали, вкусный свежий-то, как масло режешь. «Половинка» нарадоваться своей кормилицей не могла…»Тимка уж давно с молоком управился, свернулся калачиком, довольный выпитым молочком, возле ног деда, посапывает, а дед все говорит и говорит…Про то, как жили со своей «половинкой» хорошо,
душа вдушу, какая добрая она была у него: «Разве бы тебя, Тима, не приютила? Да к ней собачонки соседские- веришь? тропки торили, знали - завсегда угощение найдется для них, хлебушка да даст, никогда ни одной отказу не было… Если бы не болячка эта проклятая …» Тимка, словно понимая дедовы речи, поднимет мордочку, хвостиком повиляет , как бы поддерживая деда – говори, говори, я слушаю…
Обжился Тимка, освоился, стал на улицу выбегать. Где-то нашел дыру в заборе. Вот только сейчас по ограде бегал, а уже колокольчиком звенит на улице. И ничего дед с этим поделать не мог – одну дыру заколотит, он другую прогрызет ивперед. Ругал его дед за это : «Вот посадить бы тебя на цепь, да уж больно мал ты, как раз со звенышко ее и будешь».
Не слушался Тимка деда. Выбрал себе местечко – уляжется как раз посередине улицы поперек ее и посматривает: то в одну сторону взглянет, то в другую. Вначале ради любопытства: как там вообще-то? Поглядывал, поглядывал и решил вмешаться в процесс. Непорядок . Почему это кошки соседские по дороге прохаживаются, когда им место на заборе… Ага! Сидишь? А чего огрызаешься? Неудобно? Тогда давай - по ту его сторону, удобней будет…вот так–то лучше! Собака чужая? А…по делам пошла? По серьезным, говоришь? Да хоть по неотложным! Но только не этой дорогой! Давай дуй на берег и по берегу - куда хочешь. Ну, а эти железяки на кругляшкахчетырех? Туда – сюда! Туда – сюда! Только пыль поднимают, не продохнешь! В общем, определил свою территорию от сих - до сих и отстаивал ее не на жизнь, а на смерть. Дед прозвал Тимку за эту его тягу к порядку участковым.И раз его никто на это не уполномочивал –участковым неуполномоченным. Ворчал: « И когда ты, Тимоха, угомонишься, от твоей активной деятельности у соседок в ушах звенит. Давай поешь иди, я тебе кашу сварганил ( любимое словечко дедово)».
Где там? Какая каша? Не все дела еще переделаны, и вообще – с поста разве можно уйти? Мало ли что . А уж вот вечером, когда все затихнет в деревне, в доме более-менее порядок и на участке спокойно, можно и посидеть рядком д апоговорить ладком. О прожитом дне. Повспоминать былые дни. Помечтать о будущих, поди, не все же позади, что-то и наперед осталось? Поблагодарить судьбу за все, что ниспослала. Да просто помолчать вдвоем. Вдвоем-то и молчится веселее… И не ведал дед , что судьбой уготовлено им еще много, много таких вечеров…
А пока солнышко в очередной раз на закат наметилось. дед на крылечке, Тимка рядом пристроился. Сегодня не до службы, отгул себе оформил. Спозаранок управлялись с картошкой: вытаскивали ее из земли,сушили да под навес стаскивали. Отдыхают. « О дровах пора подумать, - размышляет дед вслух,- зима скоро, праздников не сосчитать, дети обещались нагрянуть да и внуки, может, прикатят. Печь покрепче протопим, чтоб сразу в тепло, намерзнутся в дороге-то». Вздохнул. Как-то легко получилось, полной грудью. «Надо и тебе, Тима, конуру потеплее сварганить. …Ничего…как-нибудь перезимуем».



1.
[640x480]
Ирина вот этот самый пёсик, а рассказала мне эту историю подруга Татьяна Шаньгина из села Чаши.