Это цитата сообщения ФИЛИНТЕЛЛЕКТ Оригинальное сообщение

Хемингуэй, старик и море

У меня уже были заметки о Хемингуэе на 31 странице http://www.liveinternet.ru/users/5842679/page31.shtml.
О мудрых великанах можно писать очень долго. Особенно после того как они стали Нобелевскими лауреатами
Памплона. Фиеста
Писать Хемингуэй начал еще в школе, тогда же увлекся боксом. В комнате, где Эрнест мучил виолончель, полы натирали канифолью. В отсутствие родителей он приводил сюда школьных товарищей и дрался. Потом кровь убирали, друзья уходили, а папа с мамой так ничего и не замечали.
Впрочем, может, ничего этого и не было. Известно одно – в молодости Хемингуэй был репортером в нескольких газетах, и его очерки отличались фантастически точными деталями. Он чувствовал запах, вкус, цвет, манеры человека, о котором писал. Он мог передать ощущения боксера в нокауте, описывая цвет его кожи или поворот головы.
Это умение останется с ним на всю жизнь. Мало кто сможет написать лучше Эрнеста о людях, любви, смерти и войне, обходясь при этом лишь несколькими словами. Только Чехов, которого он очень любил. Чехов – мастер подтекста, Хемингуэй придумал «принцип айсберга». Большая часть того, что хочет сказать писатель, от читателя скрыта, и это придает тексту полноту и правдоподобие.

"Портрет бородатого «Папы Хема» в грубом свитере превратился в икону. Хемингуэй был любим нашими шестидесятниками, они называли его просто Хэм. «Ham-and-eggs» — ветчина с яйцами — завтрак настоящих мужчин: первопроходцев, золотоискателей и журналистов-стрингеров. Романтичные шестидесятники обрели в Хемингуэе не свирепого реалиста, а романтика - кумира, властителя дум. Недаром одним из главных событий тех лет был очень романтичный фильм М.Ромма и Д.Храбровицкого «Девять дней одного года» (1962) про ученых-атомщиков, сделанный в хемингуэевском ключе.
Ты никогда не курила сигары? - Нет, я думаю она бы меня убила....как лошадь"

Я думал, что Хэмингуэя надо читать вместе с Джеком Лондоном, они сходятся в любви к морю-океану - тот моряк помоложе и жизнерадостнее (временами) , а Хэм-моряк грустнее и опытнее, потому что раньше побывал на войне. Величие и синь Океана - вот что выбрали эти мужчины в конце жизни
Жизнь с океаном в "Острова в океане" схожа с "Путешествием на Снарке" и полинезийскими историями Джека Лондона, а "Старик и море" как ни странным это может показаться перекликаются в интонациях с "Мартин Иденом". Лондон не был на войне. но не понаслышке знает истории борьбы за жизнь в Великом Северном Одиночестве, Хэмингуэй же жил в Париже и видел борьбу за жизнь на фронтах Италии и Испании. Свои депрессии оба они пытались вылечить увлечением Океаном, и надо сказать - они вылечились. Почти
Я думал, что Хемингуэй похож на Ремарка. Ремарк, безусловно, зависит от Хемингуэя. Особенно сюжетно. Вот, например, смерть героини у Хемингуэя в романе «Прощай, оружие!». Ремарк эту сюжетную линию терзал книга за книгой: «Жизнь взаймы», «Три товарища»... Этот писатель – сентименталист. В боксе подобный прием называется «удар открытой перчаткой», а Хемингуэй занимался и любил бокс.
Хемингуэй любил женщин и, немногословный, говорил о многих из них по-мужски точно и сразу. Мужчины в возрасте вспоминают своих первых, как оказывается любимых, женщин
У него будет три сына и четыре жены, а он всю жизнь будет мечтать о дочке. Он будет называть «дочками» понравившихся женщин моложе себя, будет много пить, рыбачить и болеть.

Луна волнует море, как женщину.
Не стоит думать о том, что грех, а что не грех. На свете есть о чем подумать и без этого.
Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, — что поделаешь, такова уж её природа
Ни одна жизненная победа не затмит собой поражение в любви.
Будучи трезвым, претворите в жизнь все свои пьяные обещания - это научит вас держать язык за зубами.
Нет человека более одинокого, чем тот, кто пережил любимую
Что мешает писателю? Выпивка, женщины, деньги и честолюбие. А также отсутствие выпивки, женщин, денег и честолюбия
С женщинами так хорошо дружить. Ужасно хорошо. Прежде всего, нужно быть влюбленным в женщину, чтобы иметь надежную основу для дружбы
Роман "Фиеста" заканчивается фразами: - Ах, Джейк! – сказаля Брет. – Как бы нам было хорошо вместе. - Да, - сказал я. – Этим можно утешиться, правда?
Раненый Хемингуэй.
Хемингуэй доведет искусство мужских диалогов почти до совершенства, и вскоре молодые литераторы в Париже, в американских городах и даже в Советском Союзе заговорят этими рублеными фразами без прилагательных. Они будут пить алкоголь, любить женщин, искать правду, не задумываясь о том, что настоящий Эрнест Хемингуэй совсем не так прост. Через 14 лет после публикации «По ком звонит колокол» в 1954 году Эрнест Хемингуэй получит Нобелевскую премию по литературе за повесть «Старик и море».
С возрастом ему стало тяжело, старость мерещилась ему во всем и он не знал, что с нею делать
«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе. Джон Донн. В честь Джона Донна назван кратер на Меркурии

Сначала просишь в долг, потом просишь милостыню.
Нельзя, чтобы в старости человек оставался один. Однако это неизбежно
Не нужно думать, старик, — сказал он вслух. — Плыви по ветру и встречай беду, когда она придет.
А мой будильник — старость. Отчего старики так рано просыпаются? Неужто для того, чтобы продлить себе хотя бы этот день?
Ненавижу, когда у меня сводит руку, — подумал он. — Собственное тело — и такой подвох

Он вспомнил, как однажды поймал на крючок самку марлина. Самец всегда подпускает самку к пище первую, и, попавшись на крючок, самка со страха вступила в яростную, отчаянную борьбу, которая быстро ее изнурила, а самец, ни на шаг не отставая от нее, плавал и кружил вместе с ней по поверхности моря. Он плыл так близко, что старик боялся, как бы он не перерезал лесу хвостом, острым, как серп, и почти такой же формы. Когда старик зацепил самку багром и стукнул ее дубинкой, придерживая острую, как рапира, пасть с шершавыми краями, когда он бил ее дубинкой по черепу до тех пор, пока цвет ее не стал похож на цвет амальгамы, которой покрывают оборотную сторону зеркала, и когда потом он с помощью мальчика втаскивал ее в лодку, самец оставался рядом. Потом, когда старик стал сматывать лесу и готовить гарпун, самец высоко подпрыгнул в воздух возле лодки, чтобы поглядеть, что стало с его подругой, а затем ушел глубоко в воду, раскинув светло-сиреневые крылья грудных плавников, и широкие сиреневые полосы у него на спине были ясно видны. Старик не мог забыть, какой он был красивый. И он не покинул свою подругу до конца. "Старик и море"

Теперь не время думать о том, чего у тебя нет. Подумай о том, как бы обойтись с тем, что есть.
Любить войну могут только спекулянты, генералы, штабные и проститутки. Им в военное время жилось как никогда, и нажиться они тоже сумели как никогда.

Париж - это праздник, который всегда с тобой