А вообще-то я немного завидую Богу.
Когда никого нет дома, и даже как-то не хочется идти в магазин за мороженным или пачкой нового чая (выпил бы, да и ехать недалеко, но в троллейбусах много людей в это время суток), достаточно постоять немного посреди пустой трехкомнатной квартиры, а потом набрать короткий номер и крикнуть в трубку:
"Эй, Элвис, ты не занят?"
И Элвис придет, если у него хорошее настроение.
И приведет с собой целую кучу добрых друзей, чуть пьяных, чуть сумасшедших, и что-нибудь будет петь себе под нос, и они наполнят дымом всю квартиру, словно она ничто иное, как сцена
, но для них все - сцена;
и Элвис откроет форточку, и выкинет очередной окурок в окно, и вытянет руки вперед, словно желая поймать ветер; "ты слышишь, эй, ты слышишь? здесь все поет!"; никто не поет
, но для них все - музыка.
И я немного завидую Богу, потому что, прикурив у Джона Леннона, он может запросто сказать: "Да ну, к черту работу! Останусь завтра дома", и может поежится от сквозняка, и может пустить себе на колени кота, когда все сидят за столом, и даже может попросить, например, Достоевского или Рильке открыть пошире окно - чтобы быстрее ушел запах сгоревшего масла (он любит - не любит Марина Ивановна; она сидит в стороне и читает Пушкина), и может даже попросить Курта показать пару аккордов, "а то все руки не доходят, знаешь ли..."
Он может сидеть на кухне, когда все ушли в гостиную, увлеченные разговором о музыке, нигилизме, вере, читать Анну Гавальду, и думать: "Что за черт, почему так просто и так красиво?"
И я немного завидую Богу, потому что, выйдя на незастекленный балкон, опустив локти на неровно окрашенный железный поручень, он сможет увидеть сквозь нестройное пение в соседней комнате и шифоновый сигаретный дымок
Минск/СПб/Баку/Неаполь/Амстердам/Нью-Йорк/Токио/городок Алабамы ХХ века,
если только очень-очень захочет.
