Что мне очень не нравилось, так это сельхозработы. Каждую осень на битву за урожай отправлялись сотни студенческих отрядов. Для меня это было очень неприятно. Холодно, сыро, ветрено и грязно. Я себя не осуждаю и сейчас, когда хлебнула и дерьма, и холода с неудобствами глубже некуда. Да, я выросла в городе, в тепле, на всем готовом, и это нормально, когда не нравится работа в поле, где нет туалета и негде спрятаться от ветра, чтоб согреться. К тому же врожденные проблемы с позвоночником начисто лишали меня шансов выжать хотя бы каплю удовольствия из ситуации. Неудовлетворение от этого занятия было стопроцентным, потому как треть сочных морковок оставалась в земле, а это почему-то меня расстраивало. Мне по-честному было жаль этих сгнивших в земле результатов чьего-то труда. И ещё спешка! Спешка для моего флегматичного, скрупулезного склада психики была очень серьезным испытанием.
Но я терпела и даже убедила себя, что так надо. Это смешно – теперь мне очень часто приходится говорить своим маленьким пациентам: «Есть такое слово – надо!» Хотя честно скажу – иногда очень надо пойти против этого «надо», пожимаю руку тем, кто это понял и сделал.