Вчера, когда я наткнулся на видеорассказ о бабушке Тоне, я сразу вспомнил другую такую же бабушку, с которой мне посчастливилось быть знакомым. Вчера, посмотрев тот ролик, я почему-то вспомнил про нее. И буквально через час мне позвонили и сказали, что бабушка Люся умерла. Вот ведь как совпало.
Я называл ее бабушка Люся, по паспорту она Люцыя Фабиановна Любиньская, а сама она называла себя Люцынька.
С бабушкой я познакомился в костеле, когда мне было лет 12. Там она занималась хозяйственно-декоративной работой и пела. На самом же деле, ее главной заслугой было то, что она была источником забытых традиций и культуры, всего того, что почти исчезло за долгое и неспокойное двадцатое столетие. Она была источником веры, Божьим человеком.
В то время приход наш только-только возрождался и люди собирались в маленьком здании бывшего комиссионного магазина, расположенного прямо перед полуразрушенными стенами костела. В этом домике было очень тесно, сыро и холодно. Особенно зимой. Но стараниями бабушки Люси там было чисто и уютно. Но, в общем-то, не в этом дело.
К ней тянулись люди… дети, взрослые, старики. С ней хотелось общаться, говорить, приходить к ней в дом. От нее исходил мир и радость. К каждому она находила подход, каждого умела подбодрить, каждому помогала кому словом, кому делом. И никогда не требовала благодарности. Хотя иногда и сокрушалась, что кто-то о ней позабыл и давно не навещал. Тех, кто к ней приходил вне зависимости от возраста, она называла «сыначка» (сынок) или «дачушка» (доченька) и всегда на все их жалобы на жизнь повторяла: «За усё трэба дзякаваць Богу» («За всё нужно благодарить Бога»). В том смысле, что надо уметь принимать от Него не только подарки, но и испытания.
Вот так она и сама жила, руководствуясь этим принципом. И других этому учила. Тех, кто хотел прислушаться к ней.
Трудно сказать, чего в ее жизни было больше, подарков или испытаний. Она родилась 5 июня 1923 года в простой многодетной крестьянской семье на территории Западной Беларуси, которая в то время входила в состав Польши. Семья была верующая, и дети были воспитаны в лучших традициях тогдашнего крестьянства. Во время войны пришлось многое пережить. Бабушка не воевала, но, как и все мирное население, натерпелась ужасов. Когда она мне рассказывала о своей жизни, особенно во время войны, то всегда плакала. А после войны тоже было тяжело. Их большую семью судьба раскидала по миру и Люцынька осталась одна со своей старой больной матерью. Образование у бабушки Люси было начальное, и она устроилась работать на хлебозавод (где проработала всю жизнь). Вот уж где правда написана «Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам». Итак, Люцынька пекла хлеб, а потом бежала домой к лежачей матери. Я в шутку спросил, про кавалеров. Она рассмеялась и сказала, что крутились кавалеры возле нее, но ей было не до того. Скоро мать умерла и Люцынька осталась совсем одна. Но она не была одна, у нее было столько друзей, столько братьев, сестер, детей и внуков, что можно даже позавидовать.
Я помню, когда мы жили в квартире без горячей воды, она звала меня к ней в ванную купаться. Я приходил к ней в воскресенье, и пока я у нее был, каждый раз наблюдал, что в ее однокомнатной квартирке в малосемейном общежитии никогда не обходилось без посетителей. Люди шли и шли поговорить с ней. Пока я купался и сушился, обязательно приходило человека три-четыре.
Самое смешное, что ни о чем таком особенном она с ними никогда не говорила. Наверное, просто люди подпитывались от нее добротой, которую она дарила с избытком.
Не смотря на то, что к ней тянулись люди, родственники – две племянницы – от нее как-то совсем отвернулись, потому что Люцынька им говорила в глаза правду-матку. А кому ж понравится о себе слышать правду? Люцынька сожалела, что родственники не приезжают и сделать с этим ничего не могла. Вчера было интересно наблюдать, как приходят чужие люди, которых я и все, кто к ней захаживал, знаем, а родственники в недоумении, кто это и что за человек пришел попрощаться с бабушкой.
У бабушки были больные ноги, и последние несколько лет она практически не выходила из дома, так как жила на третьем этаже в доме без лифта. Ее очень огорчало то, что она не может пойти в костел, который сейчас уже практически отреставрирован в полной красе. Память тоже в последнее время была не та и этим попользовались нехорошие люди, которые, возможно «помогли» бабушке уйти раньше времени.
Но теперь все это не важно. Важно, что после нее осталась светлая добрая память и огромное количество благодарных людей, которые многому учились у нее.
