Туман... Сид пробирался меж его сиренево-жемчужной мягкости, раздвигая его складки руками и прислушиваясь к шепоту осеннего леса. Осень в этом году выдалась на удивление теплой и солнечной, но утра все равно были холодные. Шагая по матово светящемуся золотому ковру листвы, он слышал каждый свой шаг и тихую прощальную песню каждого упавшего листа под своей ногой, обутой в мягкие туфли. Сид испытывал огромное удовольствие, слушая голоса вокруг. Деревья и кустарники перешептывались, обсуждая ушедшее лето и обмениваясь пожеланиями на приближающуюся зиму. Иногда раздавался крик птицы, которая извещала всех, что собирается на зимовку. Лес был полон тихих голосов. Все здесь имело свой голос. Все здесь жило особенной жизнью, даром слышать и понимать которую обладал народ Сида.

От созерцания и сосредоточенного слушания леса Сида отвлекли с каждым шагом приближающиеся звуки прекрасной песни. Он понял, что сад уже совсем близко. Улыбнулся. Отвел в стороны преградившие ему дорогу мякгие фиолетовые листья. Перед его взором открылась деревянная резная оградка сада - творение искусных мастеров. Каждый раз, как он проходил через нее, неизменно возникало желание прикоснуться к золотистому гладкому дереву, которое прямо-таки излучало уютное живое тепло, и будто бы светилось изнутри. Сид вошел в приотворенную калитку, прошел по выложенной фигурными плитками дорожке до небольшого водоема, у которого сидела молодая женщина с дивными серебряно-золотыми волосами. Ее фигура была окутана белым прозрачным сиянием, в котором беспрестанно порхали маленькие искрящиеся бабочки, создавая ощущение безмятежной радости. На плечах ее мягко лежала белая меховая накидка. Длинные безупречно красивые пальцы перебирали золотые струны, а из уст лилась прекраснейшая песня. Она пела своим переливающимся, словно звон десятков маленьких фарфоровых колокольчиков, дивную песнь леса. Она улыбалась, и улыбка эта делала песню еще чудесней.

Сид прекрасно знал эту песню, знал наизусть и все ее слова. О прекрасной зеленой стране Палладии, где человек живет в гармонии с окружающим миром, где животные умеют улыбаться, где в реках живут золотые рыбы, где никогда не беснуется стихия, где нет распрь и междуусобиц, где люди мудры и светлы и не умеют ненавидеть и желать зла... Это песня извечной человеческой мечты о гармонии.

Девушка остановила свою песню, подняв на Сида свои светлые великолепно зеленые глаза. С длинными изгнутыми безупречно черными ресницами, конечно.

- Сестра моя, милая Лея, я пришел прощаться с тобой перед долгим и трудным походом, в который идут лучшие мужи нашего народа. - Сказал Сид, взяв красивые ладони девушки в свои. - Мы все должны быть там, на южных рубежах, где происходят странные вещи и бродят темные тени прошлого.

Молодая женщина отставила в сторону свой музыкальный инструмент, поднялась и прильнула к Сиду. Он успел заметить, как тень печали пробежала по ее прекрасному лицу. Целуя ее пронизанные светом волосы, он говорил:

- Сладость моя, любимая сестра, не печалься так. Ты же знаешь, это мой долг. И боги хранят нас, поэтому ничто не помешает нам вернуться обратно. Я хочу видеть твою улыбку, я хочу, чтобы она сопровождала меня всю дорогу, слышишь?
Он просто не выносил, когда что-либо омрачало ее. Лея была настолько прекрасна и светла, что никакая, даже самая легкая печаль, не шла ей. Она была настоящая красавица... Сид мысленно улыбнулся: порой его посещала совершенно кощунственная мысль, что если бы он не был ей братом, то обязательно находился бы среди той толпы поклонников, что беспрестанно обивала порог отцовского дома в поиске благосклонности светлоокой Леи.

К сожалению, ему приходится оставить её здесь одну. Отец тоже уходит с ним. Да и большая часть её воздыхателей тоже отправляется в этот поход. Сид переживал.

- Сид, я не хочу, чтобы вы шли. У меня дурное предчувствие. - Звон фарфоровых колокольчиков разлился вокруг, проник в сердце и душу Сида, заставив еще больше опечалиться - его тоже уже давно мучили странные сны и ощущения по поводу готовящегося предприятия и событий на юге.

... to be continued... may be :)