Сегодня я получила официальное разрешение проводить выходные в своём sweet home, который пока, конечно, не полностью sweet, но стремится к этому. Это потрясающе. Самые яркие и самые долгоживущие мои мечты - это мечты о доме, и сколько бы я ни пыталась вколотить в свою голову более высокие, нематериальные, религиозные идеалы, дом безжалостно их вытесняет. Первым делом у человека должно быть укромное местечко, где он чувствует себя в безопасности, где он абсолютно честен перед собой и где он сам хозяин. Это фундамент, на котором можно возводить нематериальное. Нечто стабильное, простое и несокрушимое. Я плохо себе представляю, как можно быть гармоничной натурой, слоняясь с места не место и не уделяя внимания своему углу. Вероятно, в голове должен быть такой же хаос, как хаотичны пути этого человека?
Знаете, я очень не люблю хаоса в голове. Чем старше становлюсь, тем сильнее не люблю и стараюсь избегать людей, которые к нему стремятся. Да, хаос - это неизбежное явление для любого мыслящего человека, и в периоды хаоса можно многое повидать, переосмыслить и повзрослеть,этим он прекрасен, но всё-таки хаос должен быть преходящим. Из любого хаоса должен по частичкам складываться новый опыт, новая целостная картина жизни. Только мазохисты могут в нем застревать по доброй воле. Или те люди, которые подвержены сегодняшней нелепой моде на душевную неустроенность. Чем хаотичнее - тем я интереснее, тем я больше смахиваю на героя фильма или книги, тем гуще вокруг меня ореол мрачной романтики, а вы тут все зануды, у вас все чересчур примитивно...Звучит очень по-детски, но маются такими штучками почему-то совсем не дети. Забавно, что все такие "особенные" - на одно лицо.
Я бы предпочла бы быть на одно лицо с добрыми матерями семейства, которые весь день в трудах во благо реальных людей, творят реальные дела и получают реальную отдачу. Идеализированная картинка, конечно. Но это именно тот идеал, который вдохновляет меня. Я не хочу больше абстрактности. Не хочу многословности. Хочу вставать, делать, видеть результат и радоваться ему. Простой земной результат, не из небесных сфер.
Будь я мужчиной, я бы научилась какому-нибудь древнему ремеслу типа кузнечного дела, или изготовления деревянной мебели, или постройки деревенских домов...Что-нибудь такое, где ты одновременно имеешь право вложить свою индивидуальность и приносишь ощутимую пользу. Я бы точно не подалась ни в какие поэты/философы, потому что они слишком упиваются собой, слишком убегают от реальности и не творят ничего ощутимого. Во врачи или механики я бы тоже не подалась, потому что у них нет возможности для простого, искреннего, детского творчества.
Для женщин тоже есть варианты всякого ремесла, но тут всё сложнее, потому что редкая женщина может выкладываться в своей работе на все сто. Да и не должна она этого делать, так как без потерь в семейной жизни не обойтись. Мне вот нравятся некоторые вещи, например, шитье, вязание, роспись красками, но я знаю, что не достигну в этом деле высот. Оно будет в моей жизни на десятом месте. Любая работа будет на десятом месте. Даже если мне станет нечего кушать. Я просто не умею жить по-другому.
Я мою пол - мне на душе легко и весело. Я вышиваю - мне комфортно и я чувствую, что время проходит не зря. Я готовлю еду - меня переполняет заинтересованность в том, что же получится. Я прихожу в университет и принимаюсь рассуждать о высоком - получаю душевную опустошенность, лень, желание забиться в свой панцирь. Почему так? Почему более "низкие" занятия приводят меня в более "высокое" расположение духа и наоборот? Я всю жизнь хотела быть образованной, а теперь пытаюсь понять, для чего я этого хотела и кроме желания выделиться на фоне других ничего не чувствую. Я сижу в университете пятый год, моя голова трещит от полученной информации, и среди неё много полезной, интересной, приятной, но всё это не то, не то, не моё призвание. Даже филфак. Я говорила, что иду на филфак ради духовного развития, сейчас же это утверждение кажется мне странным. Да, я там развиваюсь, но наедине с собой всё-таки больше. Да, там хорошо, но дома лучше. Да, этот путь надо пройти до конца, но не оставаться на нем.
Эти мысли ходят за мной по пятам второй год, дают мне подобие внутреннего стержня. Я как бы знаю, чего хочу. Но всё это еще так неустойчиво, так хрупко. Мне страшно. Как может быть не страшно, когда у тебя только одна мечта, и если накроется медным тазом она - тебе уже не о чем будет мечтать?
