Старинным ножом разрезаю небесный свод,

(Он выцвел в июле от солнца твоей любви).

За сводом семь ангелов тех, что не зная нот,

Поют и поют бесконечный псалом "Прости".

Но вторить не буду - я верен своим грехам,

Как истинный рыцарь, как демон всех невских вод.

Не жди от меня покаянья - я знаю сам,

К кому и когда я пойду за прощеньем вброд

По этим болотам, по руслам иссохших рек,

Где идолы дремлют, где спят подо мхом мечи,

Где в темных лесах притаился мой громкий смех

Над собственным страхом - найти от всего ключи.

Латунную связку таит на Обводном ил,

Как пёс на цепи, как убитый тевтонский страж.

Я взял бы её, но поведай мне высший смысл

Открытых шкатулок Пандоры, наивных крах.

Эклектика города жадно диктует стиль:

Три тёмные комнаты, белый небесный свод,

В окне прорастает осокой знакомый шпиль,

И падают ангелы, сбитые с верных нот.

Не жди ничего - я иду от реки к реке.

Открой мне, кто я - я тебе расскажу, кто ты.

Гранитная галька зажата в моей руке,

Когда разожму, над Невой разведут мосты.

Забудь о приметах. Дотронься, Терпи. Цвети

Изменчивой, дикой, влекущей к себе Луной.

Семь павших и певчих у дома стоят в тени

И вряд ли войдут, пока я говорю с тобой.

 Снежный Рыцарь