очень хочется писать больше и объемнее ( но погрузиться в работу целиком пока не удается..может оно и к лучшему х) типа всему свое время

Руки немного нервно поправили галстук в третий раз. Несмотря на сильное волнение, на губах унтер-офицера играла обычная улыбка - только левый уголок губ поднят чуть выше, чем правый. Один короткий выдох - пора отправляться.
- Не подведите меня, герр Картман, - прошептало на прощание отражение в зеркале.
Это место было адом. Это было доподлинно известно всякому, кто слышал о нем достаточно много. Эрик Картман слышал действительно много, даже больше, чем хотелось бы. И стремился в этот ад. Как и почему так вышло - на все были свои причины.
Когда Эрик чего-то хотел - он добивался своего так или иначе. Поэтому сегодня он был здесь. Сегодня, в этот солнечный полдень, когда вагоны с евреями наконец прибыли, ему предстояло стоять рядом с начальством и следить за порядком.
Картман лениво скользил взглядом по толпе. Для него в этом не было ничего интересного - всего лишь масса. Мясо, которое так или иначе пойдет в расход. Он не испытывал ни жалости, ни отвращения - даже когда пристрелили кого-то слишком прыткого. Еврей упал как подкошенный, пыльным мешком в сухую траву, после чего его пнул под ребра находящийся неподалеку надзиратель. Судя по реакции подстреленного, он был уже трупом. Его быстро подняли и унесли, как мусор. Эрик проследил взглядом, как руки подстреленного волочатся по земле, и скучающе поднял глаза к небу. Набежали тучки, а значит скоро жара спадет. Слишком жарко для осени.
Этот день прошел бы так же, как любой другой, даже несмотря на то, что сегодня молодой унтер-офицер впервые встречал толпу военнопленных преступников, если бы внезапно среди серой массы вновь прибывших Эрик не увидел яркое, совершенно лишнее пятно. Ядерно-рыжие волосы, взвивающиеся облаком над жидовской головой, хмурые брови и изможденный вид почему-то зацепили Картмана так, что на какое-то время он вообще лишился способности думать о чем-то еще, да и вовсе забыл, кто он и где находится. В момент, когда он наконец начал возвращаться к реальности, еврей встретился с ним взглядом. Затем нахмурился еще больше и даже, кажется, скривил свою нахальную морду. Эрик медленно сглотнул и понял, что это - оно... Он узнает номер этого еврея, отыщет его барак и добьется того, что... он пока не знал точно, что - но определенно хотел узнать.

***

Нас строили в бесконечную очередь. Женщина, судорожно державшая меня, все повторяла и повторяла чужое имя как в бреду. А моя голова стала вдруг совершенно чистой. Куда забрали Айка? Почему его нет рядом со мной? Что этот сраный немец с ним сделал? Я даже не мог об этом подумать. Кажется, это был шок.
Нас быстро осматривали врачи. Я и понять ничего не успел, будучи совсем не в себе. Меня пихали и шпыняли из стороны в сторону, тащили вместе с толпой, словно мы - стадо овец. Где-то рядом залаяли собаки - кто-то рванул в сторону. Автоматная очередь - человек рухнул, не успев ступить и двух шагов. Люди как-то разом притихли, слышались только затравленные всхлипы откуда-то сзади. Еще один громкий выстрел привлек всеобщее внимание.
- Слушать сюда, помойные крысы!
Высокий немец стоял на платформе, глядя на толпу сверху вниз. Пистолет в его руке смотрел вверх и чуть дымился. Или это у меня глаза слезились?
- Вам некуда больше бежать! - чеканил нацист, разбрызгивая слюну. - Сбежать вы можете только на тот свет! Для тех, кто не хочет этого раньше времени - работа, работа и подчинение! Будьте благодарны, еврейские отродья, что фюрер милостив и дарит вам возможность искупить вину перед страной!
Я вдруг ощутил немыслимую ненависть, до скрипа на зубах. Это помогло мне собраться. Я тяжелым взглядом впился в громыхающего речами нациста и понял, что я обязан выбраться отсюда. И забрать Айка. Да, я непременно отыщу Айка...
Вместе с ненавистью ко мне вернулись физические ощущения, и я невольно скорчился от боли. Голова раскалывалась после удара, глаза действительно слезились и, прикоснувшись ко лбу, я обнаружил кровь. Не слишком много, очевидно, ссадина. Я сжал кулаки - нельзя было слабеть, нельзя было пускать ситуацию на самотек. Я не могу себе этого позволить.