Это цитата сообщения Калий_О_Аш Оригинальное сообщение

Не всё так просто, как нам, мужчинам, кажется...

Юлия с удовольствием опустилась на правое сиденье, я вырулил со стоянки, переспросил:
– Но вы уверены, что так поздно работают магазины?
Она засмеялась:
– Вы же сами объясняли, что есть круглосуточные!
– Я имел в виду гастрономы, – пробормотал я. – И всякие там ликеро-водочные…
– Есть-есть, – заверила она. – Доверьтесь мне.
– Уже доверился, – сообщил я.
Нежный аромат заполнил машину. Я не сразу догадался, что это такие духи, вспомнил детский вопрос: «Папа, а зачем женщины красятся и поливаются духами?» – и ответ мудрого папы: «Ну, как тебе объяснить… Возьмем, к примеру, ловушку для тараканов…» В этот миг я ощутил себя тараканом, которого уже потянуло в ловушку, сосуд греха, как говорил, кажется, Соломон. Или не Соломон, неважно, Интернет сделал информацию всеобщей, а чужую мудрость доступной всем и каждому.
– Прекрасные духи, – сказал я с чувством.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Приятно, когда замечают.
Ремень наискось перехватил ее грудь, прижимая ложбинку между упругими холмиками, довольно эффектными, ведь женщина может ничего не иметь ни в голове, ни за душой, но за пазухой у нее, как гласит народная мужская мудрость, что-то должно быть…
Я оборвал себя на грешных мыслях, ведь говорят же, что женщине с большой грудью ничего нельзя доверить, а я вот доверился в выборе костюма… правда, лишь потому, что мне, как настоящему мужчине, абсолютно одинаково, что на меня надето, обуто и повязано. И как я подстрижен.
– Хорошо с вами, Юлия, – сказал я. – Не знаю, почему, но у меня как будто вот прямо сейчас зажила язва желудка и пропал гастрит.
Юлия засмеялась:
– Ах, Борис Борисович, не знаете вы семи важных преимуществ дружбы мужчины с женщиной!
– Это какие же?
– Ну, скажем, женщина не провоняет вам носками всю квартиру, не придет на день рождения пьяной вдрабадан без подарка да еще с опозданием на пару часов… не позвонит из ресторана в пять утра с просьбой оплатить счет… вряд ли станет спать с вашей женой…
Она замолчала, поглядывая на меня смеющимися глазами. Я позагибал пальцы, естественно, не отпуская руля, покосился на ее румяное лицо.
– Только четыре преимущества!
– Про остальные пока умолчим, – ответила она со смешком.
Впереди слева по дороге показался большой магазин со светящейся рекламой «Одежда», а внизу чуть мельче – «All sizes», что означало, видимо, все размеры. Я кивнул в сторону открытых дверей.
– Попробуем там? И есть где припарковаться.
Она посмотрела на меня критически.
– Вот как вы, мужчины, оцениваете рейтинг магазинов?
– А что не так? – удивился я. – Внутри все одинаково, а вот стоянки бывают забиты…
Она сказала категорически:
– Тогда, по логике, нужно идти от противного: высматривать магазины, где переполнены стоянки. В таких скорее отыщем то, что нам нужно. Нет-нет, такие тоже не нужны. Мы едем в правильные магазины…
Я поинтересовался:
– А что в этом не так?
– Перво-наперво, – сказала она уверенно, – джинсовая куртка и кроссовки – да, шикарно, вы так моложе и спортивнее, но лидер партии обязан носить костюмы. В вашем случае подойдет однобортный, его удобно носить расстегнутым, это ближе к вашему независимому стилю. Конечно, только синий или серый. Когда вы в своем окружении, можете снять пиджак, раз уж так терпеть не можете, но рубашка должна быть только с длинными рукавами.
– А если жара?
– Засучите рукава, – отрезала она неумолимо. – Хоть по самые предплечья, но только не носить рубашку с короткими рукавами. Это сразу непоправимый удар по репутации. Даже самая изысканная и дорогая рубашка с короткими рукавами сразу ставит вас на ступеньку ниже, чем человека в рубашке с длинными рукавами.
– Бред какой-то, – пробормотал я.
– Пусть даже бред, – уступила она неожиданно легко, – но этим бредом живет все население земного шара. Нужно ли вам с этим бороться? Не проще ли принять правила игры, если для вас это несущественно? Вы не понимаете, вам и так повезло, раз уж родились мужчиной! Подумать только, надеваете темно-синий костюм, носите несколько недель кряду, и никто не замечает ничего противоестественного! Ну, рубашки и галстуки менять, конечно, нужно, но это такие пустяки, а вы бы знали, с какими трудностями сталкивается женщина!
Я поморщился, потом понял, что она говорит не просто о женщинах, а о бизнесвуменшах, молча посочувствовал.
– А костюм вам нужно покупать срочно, – сказала она, посмотрела на часы. – Вот для обуви поздновато. Завтра я вас отведу в «Мегу», там выберем.
– Это там, где каток?
Она посмотрела на меня почти с жалостью. Вздохнула.
– Господи, что только в голову приходит мужчинам! Вечные дети.
Я ощутил себя задетым.
– А разве там нет катка прямо в магазине? Я слышал…
– Есть, конечно, есть. Но разве это самое примечательное?
Я прикусил язык, некоторое время ехали молча, потом она указала, куда свернуть, а еще через минут семь подъехали к зданию классического стиля, без кричащей рекламы и зазывал у входа, вместо асфальта широкие плиты, непривычно чисто, просто какая-то Европа, а не вольнолюбивая Русь, что где жрет, там и срет, массивные двери, что поддались нехотя, открылся великолепный зал, больше напоминающий театр, даже люстры сверкают всеми огнями, сердце мое подпрыгнуло, настроение улучшилось.
Один из продавцов или, может, и сам менеджер, хрен их разберет, с приветливой улыбкой поспешил навстречу.
– Могу чем-то помочь?
– Спасибо, – ответила Юлия, – мне нужно одеть вот этого господина, и я, кажется, знаю, где это сделать.
Он намек понял, заулыбался владелице дисконтной карты и остался на месте, а мы ушли в дальний конец, где я тупо смотрел на длинные ряды совершенно одинаковых, на мой взгляд, костюмов. Юлия оставила меня торчать столбом, некоторое время пошепталась с двумя молоденькими продавщицами, те хихикали и бросали в мою сторону оценивающие взгляды, наконец обе ринулись в чащу из пиджаков и брюк, начали снимать, рассматривать, а Юлия обернулась ко мне:
– Борис Борисович, пожалте вон в ту кабинку!..
– А что там, кино будет?
– Раздевайтесь, я все подам. Обещаю не подсматривать.
Я буркнул:
– Стоит ли тогда раздеваться? Ладно, иду.
Кабинка больше похожа на небольшую комнатку, я раньше привык примерять в настолько тесной, что и телефонная будка покажется апартаментами, здесь же ни разу не зашибся о стены, пока разделся и развесил все на крючках. Два огромных зеркала в полный рост, красота, давно себя не видел таким. Морда бледная, вытянулась, как у загрустившего коня, глаза затравленные…
Шторка слегка отодвинулась, появилась женская рука с пиджаком и брюками на плечиках.
– Примерьте сперва вот это!
– Спасибо, – сказал и добавил, принимая одежду: – У вас очень красивая рука.
– У меня и вторая тоже ничего, – ответила она из-за шторки.
Я смолчал, напяливал пиджак, вроде бы хорош, снова посмотрел на себя, еще лучше, так я выше, в плечах все еще широк, хотя французские ручки на боках все толще, портят фигуру. И вот еще какие-то прыщи на груди… К счастью, низко и слева, не видно, даже когда распахиваю рубашку чуть ли не до пупа.
Наконец вышел. Юлия и продавщицы уже ждут, защебетали на своем языке, вроде бы и на русском, и в то же время все слова непонятные, хоть в толковый словарь лезь.
Юлия потыкала меня кулачком в грудь, подергала пиджак в разные стороны, сказала недовольно:
– Плохо сидит! Так нельзя!
Девушки всполошились:
– Но это же от фирмы Морисонни Цукерман!
– Взгляните, оттопыриваются лацканы. Так вот нормально, но застегнуть – оттопыриваются.
По мне, это ничего не значило, но девушки приняли этот довод как убийственный, щебет прервался, а Юлия сказала категорически:
– Этот не годится. Борис Борисович, снимайте!
– Но, может, сразу примерить штаны? – спросил я.
Она вскинула и без того высокие брови, ухитрилась взглянуть на меня свысока, хотя вообще-то на пару пальцев ниже.
– Вы о чем это?.. Ах, об этом… Простите, Борис Борисович, но это у вас штаны, а мужчины вообще-то носят брюки.
– Ну, пусть брюки, – пробормотал я.
Она удивилась:
– Зачем? Если пиджак сидит плохо, зачем примерять брюки?
– Резонно, – согласился я. – Словно и не женщина.
Перемерить пришлось целую чертову кучу. Весь упарился, не понимая, во что одеваюсь, надоело кроссовки развязывать, завязывать, ходил с висящими шнурками. Я сбился со счета, каждый раз выходил из кабинки и показывался, только что не раскланивался, чувствуя себя дурак дураком. Меня осматривали, как козу на базаре, разве что за вымя не щупали и в зубы не смотрели. Юлия остановилась на паре штанов, то есть брюк, я уже воспрянул духом, вот-вот все эти мучения кончатся, но, оказывается, мы выбрали только «линию», а дальше велела продавщице с манжетами не приносить вовсе, кроме того, с нижней окантовкой убрать тоже. Продавщица возразила, что я вообще-то длинноногий, мне можно, Юлия заявила, что не настолько, так что не надо, я слушал и не понимал, при чем тут длина моих ног, я же не в манекенщицы или в фотомодели, что за бред, посматривал на себя в зеркало, а что, хорош, вот только пузо надо подтягивать и не горбиться, а так все в порядке…
По ту сторону занавески раздался язвительный голос:
– Борис Борисович, вы там не повесились с горя? Но крючья в таких кабинах не заложены.
– Предусмотрительно, – признал я.
Обернулся, взял из торчащей руки серые брюки. Надел уже с отвращением, вышел, Юлия оглядела меня критически.
– Та-а-ак… Нижняя окантовка брюк одинакова, что ли?..
– Сзади на четыре сантиметра длиннее! – поклялась продавщица.
– На четыре вряд ли, – произнесла Юлия задумчиво, – но и три… ладно. А почему на носке ботинка сломались, гм… как-то недостаточно…
– Но ведь выгнулось внутрь?
– Это да, – признала Юлия, кивнула мне, – Борис Борисович, выпрямитесь, я посмотрю, сколько дырочек для шнурков ваши брюки закрывают.
Я потянулся было во фрунт, потом спросил с подозрением:
– Юлия, это в самом деле так важно, или это у вас такие профессиональные женские шуточки? Чтобы отомстить шефу?
Продавщицы хихикнули, одна сказала другой: вот всегда они так, а Юлия отмахнулась досадливо:
– Какой розыгрыш, Борис Борисович. Верхние три дырочки на туфлях не должны быть видны. Но пять уже плохо, перебор, такое недопустимо. А две – мало…
Я огрызнулся:
– Вы что же, думаете, я буду считать эти дырочки?
Она сказала с лицемерным сочувствием:
– Надо, Борис Борисович, надо. Вот и президент, если посмотрите внимательно, когда идет к трибуне, время от времени глазки опускает. Я раньше думала, что ему стыдно смотреть на свой электорат, а теперь знаю: дырочки на туфлях считает!.. Ладно, эти берем.
Я выдохнул с великим облегчением:
– Слава богу! Наконец-то на свежий пробензиненный бодрящий воздух…
Она удивилась:
– На какой воздух? Еще придется подышать кондиционированным. Думаете, под такой костюм можно в ваших безобразных рубашках?

Рубашки удалось выбрать минут за десять, но эти минуты показались столетием. Я не понял, зачем столько рубах, Юлия ядовито поинтересовалась, не буду же я целую неделю ходить в одной и той же, я пробормотал, что да, конечно, не буду, хотя подумал: а почему бы и нет? Ходил же… И все мы, настоящие, ходим. И не понимаем, на фиг заводить целый гардероб, если больше одной рубашки все равно не наденешь…
Правда, Юлия пыталась всучить мне рубашки без карманов, доказывала, что элегантные – всегда без карманов, но я уже озверел от бесконечного хождения по необъятному магазину, два часа хожу по лабиринтам, с ума сойти, настоял, чтобы с карманами, обязательно с карманами. Мужчина, если он мужчина, не может, если карманов нет, и счастлив, если карманов много.
Она посмотрела на мое хмурое лицо, вздохнула:
– Ладно, что уж поделать… Но никогда, слышите?.. никогда не пользуйтесь этим карманом.
– Почему?
– Потому, – отрезала она. – Правила хорошего тона. Грузчикам все равно, но люди высшего круга сразу увидят в вас грузчика. А вам это надо, пан профессор? Ладно, расплачивайтесь, я уже вижу, что ваша душа убежала и села за руль.
– Верно, – признался я. – Куда поедем поужинать?
Она взглянула на меня поверх очков, у меня почему-то сладко екнуло сердце.
– Вы приглашаете меня на ужин?
– Да, – ответил я, – но не настаиваю, чтобы он закончился завтраком.
Она пристально посмотрела на меня, но ничего не ответила, только замедленно кивнула. Я расплатился за пару костюмов и дюжину рубашек, мне вручили два объемистых пакета, и мы, провожаемые приглашениями пользоваться только их услугами, покинули «правильный» магазин.

Юрий Никитин «Земля наша велика и обильна…» (2004 г.)