Гарри хотел заглянуть к Драко еще утром, до начала занятий, но Гермиона и слышать об этом не желала. Еще ночью юноша сообщил ей о событиях прошедших месяцев, утаив правду о своих чувствах к Драко, но какие-то подозрения у нее все равно возникли.
Девушка внимательно выслушала его рассказ о той странной дружбе, что между ними возникла. Сначала Гермиона хмурилась, но Гарри продолжал говорить. Ему так хотелось, чтобы она поняла, какой Драко на самом деле. Он рассказал ей об отношениях слизеринца с Джинни и его привязанности к Снейпу. Гарри попытался объяснить подруге, что заставило его кинуться за Малфоем, когда тот отправился в Поместье. Юноша продолжал говорить, а осуждающее выражение лица Гермионы сменилось искренним удивлением, а затем – пониманием.
Гарри, кажется, пытался донести до нее, как важна для слизеринца честь семьи, когда девушка накрыла своей ладонью его запястье и улыбнулась:
- Гарри, остановись, я все поняла.
- Ты мне поможешь?
- Конечно, это же единственный способ помешать тебе наделать кучу глупостей.
Узнав о решении Гарри отправиться к Драко, Гермиона настояла на присутствии юноши в Большом зале во время завтрака и на всех занятиях. Она предупредила, что ему не следует лишний раз исчезать и привлекать этим ненужное внимание.
Гарри понимал, что девушка права, но желание ускользнуть к Малфою от этого не уменьшалось. Как ни странно, принять окончательное решение ему помогла мысль о Джинни. Еще накануне юноша решил, что не будет сообщать ей, где Драко, и рассказывать обо всем, что произошло в Поместье. Гарри убеждал себя, что действует только в интересах безопасности Малфоя, но прекрасно понимал, что на самом деле просто хочет удержать девушку подальше от блондина. Внезапное исчезновение Гарри могло возбудить у нее какие-то подозрения. И вот теперь он сидел за гриффиндорским столом и, потягивая кофе, придумывал, что сказать младшей Уизли. Он уже почти сочинил достаточно складную легенду о том, как в последний момент Малфою удалось воспользоваться порт-ключом, а Гарри вместе с директором все это время пытались его найти, когда в Большой зал влетели совы с утренней почтой.
Одна из птиц опустилась на стол перед Гермионой. Девушка отвязала от ее лапы «Пророк» и, расплатившись, развернула газету. Гарри не обратил внимание на ее удивленный вздох. Но когда такая же реакция последовала почти у всех студентов, получивших газету, а со стороны слизеринского стола раздались приглушенные рыдания, юноша понял, что произошло нечто важное. Недолго думая, Гарри выхватил у сидевшего рядом Невилла его номер «Пророка» и едва не потерял дар речи, увидев заголовок на первой странице.

«Сын Люциуса Малфоя найден мертвым в южном Уэльсе!»

Чуть ниже располагалась фотография Драко в парадной мантии, сделанная во время Святочного бала на четвертом курсе. На ней он сдержанно улыбался фотографу, словно делая ему одолжение одним своим присутствием в кадре, и время от времени отбрасывал спадавшую на лоб челку. Край снимка пересекала траурная черная лента. Справа располагалось еще несколько фотоснимков с видами того места, где было найдено тело.
Гарри глубоко вздохнул и раскрыл газету на указанной странице. Статья начиналась еще одной фотографией Драко, на сей раз вместе с родителями, а чуть ниже следовал текст:

«Два дня назад Люциус Малфой, находившийся в то время в Риме по финансовым делам, получил письмо из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, где учился его единственный сын и наследник – Драко Малфой.
Директор сообщал, что во вторник, второго декабря, студент шестого курса факультета Слизерин покинул Большой зал во время завтрака и скрылся в неизвестном направлении. В течение дня он не появился на занятиях, а вечером не вернулся в гостиную. Никто из его однокурсников и преподавателей школы не располагал информацией о предполагаемом местонахождении мистера Малфоя, поэтому декан факультета, профессор Северус Снейп принял решение начать поиски пропавшего студента.
Получив это тревожное сообщение, Люциус Малфой в спешном порядке закончил все дела в Италии и вернулся в Англию. Он и его жена Нарцисса подключили к поискам сына авроров Министерства Магии, но это не дало желаемого результата. Были опрошены друзья и знакомые Малфоя-младшего, а также жители деревни Хогсмид, но никто из них не смог помочь следствию.
Поиски продолжались больше полутора суток, и все это время родители мальчика не теряли надежды вновь увидеть своего сына. Но рано утром в четверг, четвертого декабря, лесник графства Дервеншир, расположенного в южном Уэльсе, совершая обход, обнаружил человеческие останки. Рядом с телом были найдены обломки волшебной палочки, и на место происшествия сразу же отправился отряд авроров.
Зрелище, открывшееся прибывшим на место происшествия специалистам, привело в ужас даже самых опытных из них. Тело юноши было обезображено настолько сильно, что родителям удалось опознать Драко Малфоя только по фамильному перстню и фрагментам одежды. Из отчетов авроров редакции «Пророка» стало известно, что смерть наступила в результате нападения оборотня. Трагедия произошла третьего декабря, около часа ночи. В Уэльсе уже собрана комиссия, призванная расследовать обстоятельства случившегося, а также организовать поиск и поимку незарегистрированных вервольфов, которые могут быть замешаны в смерти мальчика.
То, как юноша оказался в графстве Дервеншир, до сих пор остается загадкой.
В официальном сообщении для прессы представители Аврората сообщили, что тело Драко Малфоя уже переправлено в семейный склеп для церемонии захоронения, которая состоится сегодня вечером в присутствии друзей и родственников погибшего.
Люциус и Нарцисса Малфой отказались от комментариев, но позже из анонимных источников стало известно, что родители юноши решили организовать благотворительный фонд помощи жертвам оборотней и вампиров, названный в честь сына.
В свою очередь редакция «Пророка» и ее специальный корреспондент Алисия Райс выражают свои глубочайшие соболезнования семье Малфоев».

Гарри отложил газету в сторону, изо всех сил пытаясь сдержать совершенно неуместную в данных обстоятельствах улыбку. Безусловно, после такого его сочли бы бездушным монстром, который радуется смерти однокурсника.
Статья вызвала в нем ужас пополам с восхищением. То, как быстро Люциусу удалось инсценировать смерть собственного сына и создать для себя идеальное алиби, не могло не удивлять. О том, что ради этого спектакля кого-то на самом деле пришлось убить, Гарри решил не думать. Лучше безымянный незнакомец, чем Драко. Голос совести, кричавший, что такая философия не пристала гриффиндорцу, Гарри также проигнорировал.
Итак, изворотливому аристократу снова удалось выскользнуть из уже готового захлопнуться капкана. Даже не поцарапавшись. Ещё вчера он был для Волдеморта предателем, и единственной возможностью спастись казалось убийство сына. А для всего магического мира Люциус оставался человеком, подозреваемым в занятиях Тёмной магией и связи с Пожирателями Смерти. Подозрительная гибель наследника непременно бросила бы тень на его и так не слишком хорошую репутацию – многие сочли бы его причастным к смерти Драко. Но двадцати четырех часов Малфою хватило, чтобы решить все проблемы одним гениальных ходом. И вот теперь для магической общественности он - безутешный отец, потерявший единственного сына, а для Темного Лорда – преданнейший из слуг, пожертвовавший собственным наследником, чтобы подтвердить свою верность господину. Выжженное имя на семейном древе лучше любых свидетельств докажет Волдеморту, что Драко прибыл в Поместье, но в школу уже не вернулся. А сенсационный репортаж «Пророка» заставит надолго замолчать сплетников и обвинителей – мученическая смерть сына добавит святости и безутешному родителю.
Из размышлений о слизеринской хитрости и изворотливости Гарри вывел прозвучавший рядом задушенный вскрик. Брюнет поднял голову и увидел бледную как смерть Джинни. Девушка опоздала на завтрак и, только пару минут назад вбежав в зал, увидела заголовок утренней газеты. Она, не отрываясь, смотрела на первую страницу «Пророка», даже не пытаясь открыть саму статью. Ее взгляд метался от заголовка к фотографии Драко и обратно, словно она никак не могла понять, какая между ними связь. Люди вокруг начали оборачиваться, видя ее странную реакцию на смерть едва знакомого человека, но Джинни этого не замечала. В тот момент, когда она наконец осознала смысл этой кошмарной новости, газета выскользнула из ее ослабевших пальцев, а по щекам покатились слезы. Она неуверенно поднялась со скамьи, держась за край стола, и рассеянно посмотрела по сторонам. Ее трясло.
Гарри, опомнившись, бросился к девушке и успел подхватить Джинни как раз в тот момент, когда она начала оседать на пол. Гриффиндорец поднял сестру друга на руки. К ним уже спешила МакГоннагл, а Снейп в это время стоял у слизеринского стола, пытаясь привести в чувство бьющуюся в истерике Паркинсон.
Гарри обвел взглядом других представителей серебристо-зеленых, отмечая, что почти все они прибывают в глубоком шоке. Кребб и Гойл выглядели растерянными, словно были не в силах понять, как им теперь жить без своего лидера. Панси продолжала рыдать, несмотря на настойчивые попытки Снейпа ее успокоить, несколько слизеринок с младших курсов также не могли сдержать слез. В то время, как Блейз читал газету, он казался совершенно спокойным. Но стоило ему досконально изучить статью и убедиться, что здесь нет ошибки, как слизеринец аккуратно сложил «Пророк», выравнивая сгибы и разглаживая страницы. Затем Блейз с непроницаемым выражением лица положил газету на стол и сжег с помощью «Insendio». Гарри отвлекся от этого жуткого зрелища, когда подоспевшая МакГоннагл наколдовала носилки. Юноша аккуратно опустил на них Джинни и отошел в сторону, давая профессору возможность отлевитировать её в Больничное крыло. Понемногу все начало приходить в норму. Особо впечатлительных учеников, которым требовалось успокоительное зелье, отправили к мадам Помфри. Снейп сказал что-то слизеринцам, и они почти в полном составе покинули Большой зал. Дождавшись момента, когда все немного успокоились, Дамбалдор взял слово и объявил, что «ввиду этой ужасной трагедии в школе объявлен день траура, и на сегодня все занятия будут отменены». Переговариваясь вполголоса, студенты начали расходиться, а Гарри вместе друзьями отправился к озеру.
Гриффиндорское трио расположилось подальше от других студентов, которые также решили выйти за пределы замка. Друзья устроились на поваленном дереве у самой кромки воды. Несмотря на то, что уже наступил первый месяц зимы, осень не спешила сдавать свои позиции. Погода оставалась достаточно теплой, хотя то и дело налетали порывы холодного ветра. Гарри стянул гриффиндорский шарф и расстегнул мантию, наблюдая за своими друзьями, но думая при этом о Драко. А Гермиона тем временем пыталась успокоить Рона и уговорить его не ходить немедленно в Больничное крыло.
- Я должен узнать, как Джинни, - юноша не мог сидеть на месте, вышагивая вдоль дерева, на котором расположились его девушка и лучший друг. – С ней что-то происходит и уже довольно давно, после того случая во время матча со Слизерином он стала странно себя вести.
- Мне кажется, ты преувеличиваешь, - Гермиона попыталась приободрить рыжего. – Просто она взрослеет, и у нее появляются новые интересы.
- Как еще интересы? Она исчезает каждый день неизвестно куда, отказывается отвечать, что происходит. А теперь еще этот обморок, - Рон остановился и растерянно посмотрел на Гермиону. - А вдруг тут опять замешан Сами-Знаете-Кто, как тогда, на втором курсе?
Девушка не знала, что сказать.
- Тогда все начиналось также: странное поведения, исчезновения и тайны… тайны, из-за которых Джинни едва не погибла, - Рон резко повернулся, собираясь вернуться в замок, но его остановил голос Гарри:
- Волдеморт тут совершенно не причем.
Рыжий посмотрел на своего лучшего друга с подозрением:
- Ты знаешь, что с Джинни?
Гарри неохотно кивнул.
- Она влюбилась.
Рон был готов к любому ответу, но такое простое объяснение выбило его из колеи:
- Я думал, что ей нравишься ты…
Гарри только пожал плечами, но Рона не удовлетворило такое объяснение:
- И как предполагаемая влюбленность моей сестры связана с сегодняшним обмороком в Большом зале?
Рыжий испытующе посмотрел на своего лучшего друга, но тот отвел взгляд. Рон повернулся к Гермионе – девушка покраснела, и в тот же момент все детали головоломки соединились. Гриффиндорец побледнел и сел между своими друзьями. Несколько минут прошло в молчании, по каждый из них думал о своем. Первым тишину нарушил Рон, не обращаясь ни к кому конкретно, он спросил:
- И как давно это длится?
- С того самого матча, Джинни приходила в себя после травмы, а он тогда помогал в Больничном крыле. Я не знаю, что их сблизило…
- И когда же ты собирался сообщить мне, что моя сестра встречается с Хорьком? Или это вообще не входило в твои планы?
Гарри не знал, что сказать, но Рон и не ждал ответа. Он повернулся к Гермионе:
- Ты тоже знала обо всем с самого начала?
- Нет, Гарри рассказал мне только вчера вечером, а сегодня это.... и мы собирались тебе рассказать.
Рон глубоко вздохнул:
- Я снова остался в дураках. Трое самых близких людей предпочли мне врать и скрывать правду.
- Мы просто не хотели тебя огорчать, - Гермиона положила ему руку на плечо, но рыжий только грустно улыбнулся:
- Какие уж тут огорчения! Моя единственная сестра умудрилась влюбиться в самого неподходящего человека на свете. Если я правильно понял, она даже встречалась с ним все это время и скрывала это от меня, а мой лучший друг ей в этом помогал. Даже любимая девушка, узнав правду, не спешила поделиться ею со мной. А плюс ко всему, Хорек еще и умер, теперь мне даже не удастся ему врезать. По-моему, у меня нет никаких поводов расстраиваться.
Закончив Рон, опустил голову и закрыл лицо руками.
- Джинни взяла с меня слово, что я ничего тебе не скажу, - Гарри посмотрел на Гермиону, ища помощи.
- Рон, скажи честно, что бы ты сделал, узнав об этом?
- Разобрался бы с Малфоем и сделал так, чтобы он больше никогда не приближался к моей сестре.
- Вот именно, поэтому Джинни и не хотела тебе говорить! Рон, послушай меня, мы с Гарри прекрасно понимаем твои чувства. Но твоей сестре и так сейчас слишком плохо, поэтому прекрати делать из себя жертву и хоть раз в жизни подумай о том, что она чувствует.
Пока Гермиона говорила все это, Гарри каждую секунду ждал взрыва негодования от своего друга. Но, как оказалось, девушка знала Рона гораздо лучше. Он не стал психовать и не пытался отправиться в Больничное крыло. Вместо этого Рон растерянно посмотрел сначала на Гарри, а потом – на Гермиону:
- Я действительно настолько ужасный брат?
- Конечно, нет. Просто иногда ты слишком собственнически относишься к тем, кого любишь. Джинни ценит это в тебе, но сейчас ей нужно другое.
- Я никогда не смогу одобрить ее выбор.
- Тогда просто попытайся понять.
Гермиона крепко обняла Рона, и тот больше не выглядел потерянным.

***

Друзья провели у озера еще час, после чего Рон все же решил навестить сестру, а Гарри и Гермиона пошли в библиотеку.
Девушка сразу отправилась Запретную секцию, показав мадам Пинс подписанное МакГоннагал разрешение. Гарри же сначала пришлось сходить в гриффиндорскую башню за мантией-невидимкой и только потом присоединиться к подруге.
Когда он нашел Гермиону, перед ней уже выстроились две стопки книг. Кроме них двоих в Запретной секции было трое семикурсников, поэтому юноша не снял мантию. Он аккуратно тронул подругу за плечо, давая понять, что находится рядом, и она без лишних слов подвинула в его сторону толстую книгу. Никто из студентов не заметил, как фолиант растворился в воздухе, а стул рядом с Гермионой немного отъехал в сторону.
Друзья просидели в библиотеке до обеда, но так ничего и не нашли. Захлопнув очередную, оказавшуюся совершенно бесполезной книгу, Гермиона поднялась из-за стола и отправилась к книжным полкам.
Обойдя самый дальний стеллаж, она прошептала так тихо, чтобы никто не мог их услышать:
- Гарри, ты здесь?
Прямо перед ней из воздуха появился ее друг. Гермиона прижала палец к губам и переместилась так, чтобы загородить собой юношу. Убедившись, что никто их не видит и не слышит, она тяжело вздохнула и сказала:
- Ничего нет. Упоминания об «Imagio» можно найти в справочниках и монографиях, но даже там говорится только то, что это очень опасное и запрещенное заклятие, и нет ни слова о том, как его снять.
- И что же нам теперь делать? – Гарри отвернулся и сделал пару шагов вдоль книжных полок.
- Осталось всего четыре книги, и я не уверена, что они смогут чем-то помочь. Это запрещенная Темная магия, и было очень наивно с нашей стороны полагать, что мы сможем найти что-то в школьной библиотеке. Уверена, вся информация об этом заклятии строго засекречена, если и вовсе не уничтожена.
- Но ведь должен же быть какой-то еще путь? Я должен помочь Драко, – Гермиона не могла видеть лица Гарри, но даже по голосу поняла, что юноша в отчаянии.
- Вдвоем мы не справимся, нам нужна помощь.
Гарри повернулся к ней и покачал головой:
- Я не могу рассказать об этом Дамблдору.
- Я говорю не о директоре. В этой школе есть еще как минимум два человека, которые знают об этом заклятии и хотят сохранить Малфою жизнь.
- Снейп и Ферье?
Гермиона кивнула:
- Мы должны попросить их о помощи. Я могу поговорить с профессором Защиты, а ты попробуй уговорить Снейпа.
Гарри ухмыльнулся, и девушке пришлось несколько раз моргнуть, чтобы удостовериться, что перед ней все еще ее лучший друг. Это выражение лица она знала слишком хорошо, чтобы в который раз поразиться, как она раньше не заметила, что между Гарри и Малфоем что-то происходит. Его мимика была точно такой же как у слизеринского старосты.
- Ничего не выйдет! Во-первых, как ты могла заметить, мы с ним не очень ладим. Во-вторых, я уже думал об этом. Если у Снейпа есть информация, как снять заклятие, то почему же он не сделал этого раньше?
- Потому что мне не хватало главной составляющей ритуала, - за спиной у Гермионы бесшумно появился Мастер Зелий и, посмотрев прямо в глаза Гарри, добавил:
– Вас, мистер Поттер.