Глава 21


Гарри проснулся, ощущая, как кто-то легко касается его лица кончиками пальцев. Они почти невесомо скользили по коже и, словно кисть художника на мольберте, оставляли за собой след. Только вместо красок они дарили часть своего тепла, которое необъяснимым образом достигало сердца Гарри, согревая, заставляя его биться чаще.
Гарри еще не до конца проснулся, купаясь в незнакомых ощущениях. Никогда раньше никто не касался его так, и ни разу в жизни он не просыпался рядом с кем-то другим.

Теплые пальцы обвели линию подбородка, согрели своим вниманием знаменитый шрам в форме молнии, скользнули вниз по щеке и нерешительно замерли около губ. Секундное промедление, едва слышный вздох, так близко, что Гарри мог принять его за свой собственный, и чужая рука коснулась его рта. Движение изменилось, став томным, манящим, наполненным смыслом. Гарри показалось, что до этого мгновения его лицо не существовало, и только теперь чужие теплые пальцы создали его, вдохнули смысл в линии, начерченные ранее природой. Это было так странно, что любое неверное движение, чуть сбившееся дыхание или дрожь ресниц могли все разрушить. И Гарри боялся дышать.

Ему даже показалось, что его собственное сердце перестало биться, когда в следующее мгновение место пальцев заняли губы. Горячие и требовательные. Теперь его пробовали на вкус, пили до дна, и Гарри отчаянно зажмурился, не желая спугнуть волшебство, которое не могло быть ни чем иным, как только безумным, сводящим с ума сном. Одним из тех, о которых никому не рассказывают, хоть и помнят до малейших деталей.

Гарри хотелось верить, что эти сводящие с ума ощущения не закончатся, пока он не откроет глаза, но его по-детски наивное притворство не могло убедить даже его самого, и горячие губы исчезли, а в его мир ворвался знакомый язвительный голос:

- Можешь не притворяться, Поттер, я знаю, что ты проснулся.

Гарри открыл глаза и понял, что нет смысла и дальше цепляться за ускользающее сновидение, когда реальность и так превосходит все ожидания. Чего еще желать, когда рядом с ним, так близко, что их разделяло не больше дюйма, лежал Драко. Восхитительно растрепанный, с покрасневшими от его собственных поцелуев губами.

Гарри все еще обнимал его за талию и, проснувшись, невольно притянул еще ближе. «Мой, только мой», - билась в голове Гарри единственная мысль, заглушая все остальное. Драко поморщился от слишком сильного объятья, но не стал сопротивляться, только иронично приподнял бровь. Не выдержав его насмешливого взгляда, Гарри покраснел и попытался отвернуться, но теплые и удивительно сильные пальцы легли на его подбородок, заставляя остаться на месте. Было сложно сказать хоть слово, но и молчать не имело смысла.

- Я, - Гарри не знал, как продолжить, но Драко избавил его от необходимости подбирать слова, запечатлев на губах гриффиндорца легкий, томительно нежный поцелуй. Гарри замер, боясь пошевелиться, его била дрожь. До этого момента, все те долгие томительные недели, когда он уже смирился с мыслью, что Драко никогда не заинтересуется им в этом смысле, ему странным образом было легче. Теперь же, когда первое помешательство отступило, и любое движение стало осмысленным, он растерялся, не зная, как поступить. Хотеть этой близости было проще, чем внезапно получить желаемое. К собственному смущению примешивалась еще и растерянность от того, что он не знал в точности, что движет Драко, почему слизеринец все это делал.

- Я не понимаю, - прошептал Гарри.

- А тебе и не нужно ничего понимать, мы еще поговорим об этом, - Драко легко провел сомкнутыми губами по шее гриффиндорца. – Позже!

Последнее слово прозвучало, как приказ, но Гарри ничего не имел против. В конце концов, погрузиться в сомнения и нерешительность можно будет и потом, а в этот конкретно взятый момент лучше вообще не думать. С глухим отчаянным стоном он ответил на поцелуй. Немного переместившись, Гарри подмял Драко под себя, выпуская на волю все желание, которое сдерживал до этого. Слизеринец, казалось, совершенно не расстроился от того, что они снова поменялись ролями. Его руки скользили по спине Гарри, касались волос.

Гарри захлебнулся воздухом, когда ладони слизеринца, проследив изгиб поясницы, опустились на ягодицы. Юноша почувствовал, как через все его тело прошла волна острого возбуждения. Хотелось коснуться нежной кожи Драко, попробовать ее на вкус, оставить на ней след укуса, чтобы убедиться в реальности происходящего. Гарри смотрел на Драко и мечтал заставить его сбросить все привычные маски, сорвать ненужную одежду и хотя бы на время забыть обо всем.

Он уже не раз чувствовал томление, думая о Драко, но сейчас ощущения захлестнули его с головой. Раньше Гарри никогда не задумывался, что сделает, если сможет добиться Драко, потому как такой исход не представлялся возможным. Он восхищался Малфоем, боготворил его, хотел спрятать ото всего света. Все это время его любовь к белокурому слизеринцу казалась чем-то возвышенным и потому не совсем реальным, но сейчас Гарри понял, что хочет его. До боли, до умопомрачения.
Словно до этого момента туман наивности укрывал от Гарри ту простую истину, что они уже давно перестали быть детьми, и игры остались позади. Драко надавил сильнее, прижимая гриффиндорца к себе. Не заметить то, что и сам Малфой не остался равнодушен к их близости, было невозможно. И в тот момент, когда их тела оказались тесно прижаты друг к другу именно в том месте, где это было нужнее всего, все краски вокруг стали ярче. «Это правильно», - билась в голове у Гарри последняя разумная мысль, - «только так это и должно быть».

С глухим стоном брюнет сделал судорожное движение бедрами, которое заставило Драко выгнуться под ним, запрокидывая голову. Повторяя сладкую пытку, Гарри буквально накинулся на открытое для него, беззащитное горло. Когда он легко прикусил кожу там, где бился пульс Драко, руки слизеринца покинули его бедра, возвращаясь к спине.
Ладони Малфоя ни секунды не оставались без движения. Он ласкал, царапал все, до чего мог дотянуться. Его пальцы зарылись в спутанные черные волосы, позволяя движения партнера. Когда Гарри задевал особенно чувствительное место или невольно переходил грань между удовольствием и болью, Драко ощутимо дергал его за волосы, отстраняя. Но уже в следующее мгновение, словно противореча самому себе, прижимал ближе.

Гарри действовал немного неуклюже, но если бы кто-то спросил мнения Драко, тот не захотел бы ничего менять. Слизеринцу было трудно дышать, им обоим катастрофически не хватало места на узком диване. Юноши сталкивались локтями, пару раз Драко был на грани того, чтобы столкнуть их обоих на пол и перейти от трения к другим, куда более решительным, действиям, но уже спустя четверть удара сердца забывал даже о том, как его зовут.

Они все-таки упали с дивана, когда, содрогаясь от удовольствия, Драко окончательно потерял над собой контроль, и несчастный предмет мебели охватило черное пламя. Несмотря на всю свою противоестественность, антрацитовый огонь обжигал не хуже обычного. Это на своем горьком опыте и ощутил Гарри, который с трудом приходил в себя после настигшего его на мгновение раньше, чем Драко, оглушительного оргазма. Собственно, если бы не Малфой, первым заметивший, что рубашка грифиндорца объята пламенем, то последствия могли бы быть куда серьезнее пары легких ожогов и ушибленного локтя, который Гарри повредил во время столкновения с кофейным столиком.

Чертыхаясь сквозь зубы, брюнет сорвал с себя то, что осталось от рубашки, и попытался заглянуть себе через плечо, чтобы оценить размеры ущерба. Не увидев ожога, который, судя по ощущениям, все-таки был, Гарри принялся искать свою волшебную палочку и больно стукнулся коленом о злосчастный столик. Наблюдавший за метаниями гриффиндорца Драко не выдержал и рассмеялся:

- Что-то потерял, Потти?

Гарри только махнул рукой в его сторону, сосредоточенно роясь в сумке, в которой, если судить по размерам, находилась вся его домашняя библиотека.

- Уж не свою ли, значительно пострадавшую сегодня невинность ты пытаешься там отыскать?

Гарри забавно покраснел и, резко дернув сумку, высыпал большую часть ее содержимого на пол. Драко пару минут помолчал, любуясь румянцем, который и не думал покидать щеки гриффиндорца, но потом не выдержал и почти промурлыкал:

- По-о-отер…

- Что? – хоть Гарри и повернулся к нему, сжимая учебник по трансфигурации, но продолжал смотреть куда угодно, но только не на собеседника.

- Подойди ко мне.

Гриффиндорец нехотя отложил книгу и без особой уверенности запротестовал:

- Мне нужно найти палочку.

Драко прищурился, и Гарри сдался. Пойдя к слизеринцу, он опустил взгляд и, если такое вообще было возможно, покраснел еще больше. Драко кончиками пальцев приподнял его подбородок, заставляя смотреть в глаза, и сделал шаг вперед, оказавшись всего в паре дюймов от другого юноши. Зрачки Гарри расширились, когда он почувствовал, что рука Драко скользит по его обнаженной груди.

- Скажи-ка мне, Поттер, что случилось пять минут назад? – пальцы слизеринца спустились ниже.

- Ты, - Гарри запнулся, на его лице была отчетливо написана паника, - я.

- Мы, Поттер, мы – именно то местоимение, которое тебе нужно, - рука слизеринца переместилась на поясницу. – Мы вместе кончили, и тебе не кажется, что теперь уже немного поздно стесняться? Так что я сейчас отправлюсь в душ, а ты прекратишь метаться по комнате и спокойно меня дождешься.

Ладонь Драко скользнула в задний карман джинсов гриффиндорца.

- И сделай что-нибудь с этими ожогами, Мадам Помфри их лучше не показывать, - сказав это, Драко легко поцеловал Гарри и вложил ему в руку его собственную палочку.

***

Когда двадцать минут спустя шум воды стих, и Драко вернулся в комнату, Гарри уже успел немного прийти в себя, но все еще чувствовал неловкость. Он клял себя за это, но так и не смог до конца расслабиться. Гарри понимал, что после всего, что он сделал за последние пару месяцев: после всех его намеков, неловких поцелуев и глупой ревности, – он не имеет права вести себя, как оскорбленная невинность. Гарри хотел этой близости, и, по меньшей мере, глупо начинать краснеть после того, как на его чувства ответили.

Однако сложность ситуации была даже не в том, чем они занимались на этом диване, ведь не произошло ничего серьезного. Гарри был полностью уверен, что разделенный оргазм стал чем-то новым только для него одного. Это было невероятно, но, ощути он сейчас муки совести из-за того, что разделил это с другим парнем, а не девушкой, случившееся могло бы считаться не более чем экспериментом.
Но Гарри не хотел забывать, он не стыдился произошедшего, и никак не мог взять в толк, что же его смущает.

Стоило Драко вернуться в комнату, как все стало понятно без слов. На лице слизеринца играла довольная усмешка – такая знакомая, что Гарри смог бы описать ее с закрытыми глазами – коронная ухмылка Драко Малфоя, которая не сходила с его лица с первого курса. Словно все вернулось на свои места: не было ни заклятия Волдеморта, ни этих странных месяцев.

- Поттер, - Драко щелкнул пальцами, привлекая внимание, - почему у тебя такое странное выражение лица?

- Я просто думал…

- Уже один этот факт меня пугает, прекрати немедленно, - Гарри удивленно замер, а Драко расхохотался. – Мерлин мой, ты всегда такой заторможенный после секса?

- Не мог бы ты прекратить язвить по этому поводу? Это слишком личное.

- Ты предпочел, чтобы я краснел, как девица, и робко шептал тебе на ушко, как ты был великолепен?

Последние слова переполнили чашу терпения Гарри – он и так чувствовал себя не в своей тарелке, а бесчувственный слизеринец только ухудшал положение своими плоскими шуточками.

- С меня хватит, я зайду завтра вечером, - Гарри решительно поднялся и направился к двери, но Драко в два счета догнал его и преградил путь.

- Нет, ты никуда сейчас не пойдешь, - с лица слизеринца в одно мгновение исчезла вся уверенность, а голос звучал взволнованно. Гарри покачал головой и попытался обойти Драко. Но стоило ему только сделать шаг, как свет в комнате начал мигать. Драко в ужасе оглянулся вокруг, словно ожидая нападения. Слизеринец побледнел и решительно посмотрел на Гарри:

- Останься, я признаю, что немного перегнул палку, - Драко сглотнул – извинения никогда не были его сильной стороной.
– Я прошу тебя остаться, нам все еще нужно поговорить, - увидев неуверенность Гарри, он добавил, - и на этот раз серьезно.

«Я все-таки тряпка, и Малфой вертит мной, как хочет», - раздосадованно подумал Гарри и покорно развернулся, однако сожаления о недостатке воли померкли при одном взгляде на то, как буквально на глазах успокоился Драко.

Они, не сговариваясь, предпочли дивану кресла у камина. Гарри достал палочку и разжег огонь, а потом напряженно замер, не зная с чего начать.

- Спрашивай, - Драко понял его без слов.

- Почему ты меня поцеловал?

- Поттер, ты никогда не задумывался, почему слизеринцы, несмотря на то, что нас откровенно недолюбливают, добиваются в жизни куда большего, чем храбрые идиоты из Гриффиндора? И живут значительно дольше!

«Началось», - подумал Гарри и закатил глаза.

- И не кривись, Поттер, я не ухожу от вопроса. Просто пытаюсь объяснить простую житейскую истину, которую на моем факультете знают все: «Если получаешь то, что хочешь, не задавай лишних вопросов!». А что касается моей мотивации, то ответ прост – я хотел этого тогда, хочу сейчас, - язык Драко скользнул по нижней губе, и этот красноречивый жест заставил Гарри вздрогнуть, - и завтра это желание тоже никуда не денется. Кажется, так?

Гарри не смог сдержать улыбки:

- Слово в слово, у слизеринцев еще и превосходная память, - неожиданно Гарри начал получать удовольствие от разговора, в эту игру можно играть и вдвоем. - Но мне непонятно, почему ты этого хочешь.

- А почему святого гриффиндорца влечет к «мерзкому слизеринскому хорьку»? Жизнь полна сюрпризов.

- Мы сейчас не об этом, если ты не хочешь говорить, то мне лучше уйти.
- Мерлин мой, это что же, шантаж по-гриффиндорски?

Гарри почувствовал неожиданный прилив адреналина, после многочасовых разговоров со Снейпом он хоть чему-то да научился.

- Ты слишком часто упоминаешь наши факультеты. Не слизеринская ли это нервозность?

Драко задорно улыбнулся и пару раз хлопнул в ладоши.

- Пять баллов Гриффиндору, но меня голыми руками не возьмешь. Помнишь наш уговор? Так вот, он все еще в силе. Откровенность за откровенность, или можешь уходить.

Гарри почувствовал совершенно ребяческое желание затопать ногами, чтобы хоть как-то выразить свое недовольство. «С ним просто невозможно ничего понять: то гонит, то просит остаться», - про себя возмутился Гарри. – «Хуже Снейпа».

- Ну так что, Поттер, облегчим душу или попрощаемся?

- Спрашивай, я весь внимание.

- Ничего сложного, мне просто интересно, что ты во мне нашел?
Гарри ждал этого вопроса и, если и смутился, то совсем чуть-чуть. В конце концов, он столько раз сам задавал себе этот вопрос и выслушивал его от других, что ответ был очевиден.

- Ты не такой, как все, – сказал Гарри, словно это все объясняло. - В последнее время, я вообще склоняюсь к тому, что в мире нет более противоречивой личности. Вот, например, ты изворотливый и мстительный, но в то же самое время верный и самоотверженный.
Услышав последние слова, Драко скривился и покачал головой, но Гарри продолжил, словно и не видел этого.

- Ты слизеринец, отказавшийся от Знака мрака; темный маг, ненавидящий свою силу; сын, сохраняющий верность семье, которая его изгнала. Я никак не могу объединить все, что узнал о тебе благодаря магии желания, и понять, кто ты на самом деле.

- Так я стал объектом твоего знаменитого любопытства и жажды неприятностей? Мерлин, я мог бы и сам догадаться.

- Нет, это… - Гарри едва ни произнес слово «любовь», но вовремя себя остановил. Для таких признаний время еще не пришло. – Это прозвучит глупо, но Падма-считает-тебя-красивым-и-другие-девчонки-и-я-тоже. Вот.

- Поттер, ты пытаешься сказать, что я привлекаю тебя внешне?

- Да, то есть, нет, все дело в этом проклятом цветке, который Невилл притащил в большой зал.

- Цветок? Лонгботтом? Я уже жалею, что задал тебе этот вопрос.

- Это долгая история, но самое главное, что тогда я понял: ты нравишься мне больше, чем Чжоу.

- Ловец Рейвенкло?!

Уголки рта слизеринца дернулись, словно он пытался сдержать улыбку.

- Это уже сомнительный комплимент, я всегда считал ее совершенно заурядной.

- А мне она раньше нравилась, но потом я посмотрел на тебя, и это было так странно. Во всем Большом зале я видел только тебя. До этого дня мне не приходило в голову по-настоящему на тебя посмотреть, а потом начались мои ночные вылазки в Больничное крыло.

Драко нахмурился, и Гарри поспешил продолжить:

- Мне нравилось проводить с тобой время.

- Шпионить, Поттер! Называй вещи своими именами.

- Я был рядом, пытаясь понять, кто ты на самом деле: соотнести человека, превращающего мои дни в ад, и незнакомца, заполняющего ночи. На каждом совместном уроке ты пытался вывести меня из себя. Помнишь то занятие по Защите от Темных Сил, когда мы практиковали щитовые чары?

Драко кивнул.

- Ты тогда съязвил по поводу того, что мне могут нравиться парни, а я вспомнил, как смотрю на тебя часами и едва сдерживаю желание прикоснуться. Щит распался, выдавая меня с головой, а ведь до того момента такие вещи даже не приходили мне в голову. Но последней каплей стал вечер после матча, когда я увидел, как ты целовал Джинни, и понял, что хочу занять ее место. Вот такой вот я идиот, теперь ты доволен?

Гарри с вызовом посмотрел на Драко. Он ни капли не жалел о том, что сказал, и был готов обороняться.

- Немного сумбурно, но суть я уловил. Среди твоих знакомых не нашлось более неподходящего человека, чем я, и ты с завидной меткостью попал в самые большие неприятности. Не волнуйся, это пройдет.

Гарри не нашелся с ответом. На самом деле, со стороны все выглядело именно так. Гермиона и Снейп говорили что-то похожее, вот только для него самого эти чувства не были очередным приключением. Гарри отказывался верить, что все происходящее - только прихоть, как считали остальные, но не стал переубеждать Драко. Время покажет.

- Твоя очередь, вопрос все тот же – почему?

- Моя история будет короче и обойдется без упоминания Лонгботтома.

Правда в том, что рядом с тобой я чувствую, что снова принадлежу себе. Большую часть дня я провожу в беспамятстве, пытаясь бороться с Силой, но стоит тебе появиться, как все меняется. Достаточно просто твоего присутствия в комнате, и я обретаю контроль над собой. Магия вырывается всплесками, а потом отступает. Вчера мне даже начало казаться, что я смогу с ней бороться, но потом произошел срыв.

Я не знал, чего ожидать, если ты вернешься, и до сих пор не уверен, что смогу сдерживать существо, которое таится внутри. А потом ты как всегда говорил какую-то чушь, и я снова почувствовал это – магия отступила. Совсем немного, а потом ты меня поцеловал, и это было похоже на смерч, но я сам управлял им. Чем сильнее наш контакт, тем дальше отступает тьма.

Гарри почувствовал укол обиды – это Imagio толкнуло к нему Драко. Умом он понимал, что самое важное сейчас - замедлить действие проклятия. Скорее всего, Снейп придет в восторг от того, что его план работает, сам Драко только что это подтвердил. Вот только сердце отказывалось соглашаться с разумом.

Драко сразу же заметил изменения в настроении гриффиндорца.

- Послушай, Поттер, какая разница, что нами движет? Ведь мы оба от этого только выигрываем. Ты получаешь свое приключение, а я сохраняю разум - это честный договор.

И если тебе от этого будет легче, то я не считаю тебя отвратительным. В нормальной ситуации меня куда больше привлекают девушки, но это не мешает мне признать, что ты не дурен собой. Ты довольно хорошо сложен для своего роста и, если снять эти кошмарные очки, то у тебя красивые глаза.

Словно в подтверждении своих слов Драко поднялся и, преодолев разделявшее их расстояние, снял с Гарри очки. Он хотел сказать что-то еще, но замер, впервые заглянув в глаза, достоинства которых за несколько секунд до этого описывал. Гарри подслеповато щурился и смотрел на него, ожидая продолжения, но слизеринец неожиданно забыл, о чем говорил. Сердце Драко на мгновение замерло, а по телу разлилось незнакомое тепло. Беззащитный, открытый взгляд перевернул что-то в глубине души Драко, но вслед за этим повеяло могильным холодом.
Драко без труда узнал ощущения, которые всегда сопровождали магию, поглощавшую эмоции и воспоминания. Imagio распознало что-то очень сильное, то, что и сам Драко еще не успел осознать. Но уже в следующий миг на месте чего-то важного и жизненно необходимого осталась лишь пустота. У Драко закружилась голова, и он рухнул на колени перед креслом, в котором сидел растерянный Гарри. Слизеринец зажмурился, борясь с подступающим отчаянием.

Когда начали пропадать первые воспоминания, он постоянно чувствовал боль потери, но потом постепенно привык. Не в его правилах было сокрушаться по поводу того, что он был не в состоянии изменить. Но почему-то именно в этот момент Драко знал, что от него ускользнуло то, за что действительно стоило бороться, то, что всеми силами хотелось удержать.

Открыв глаза, Драко в первый момент не мог понять, где находится. Он сжал ладони в кулаки и с удивлением понял, что держит в руке очки Поттера. Тот непонимающе на него смотрел, и Драко вспомнил, что сам подошел к креслу, а потом сплошная пустота. Случилось что-то важное, вот только он никак не мог вспомнить, что.

Гарри легко коснулся плеча Драко, пытаясь привлечь внимание, но в первый момент слизеринец этого даже не заметил.

- Драко, ты меня слышишь?

Слизеринец перевел на него расфокусированный взгляд, а затем моргнул и с удивлением посмотрел на свою руку, в которой он держал очки. Казалось, он никак не мог понять, откуда они взялись.

- Что случилось? – голос Малфоя выдавал смятение.

- Ты внезапно изменился в лице, а потом упал на колени.

- Нет, - зло прошипел Драко и подался вперед. – Что было перед этим?

- Мы разговаривали. Ты убеждал меня, что это, - Гарри сделал неопределенный жест, указывая на пространство между ними, - будет взаимовыгодный обмен.

- Дальше, - Драко заметно нервничал, он то и дело сжимал и разжимал пальцы, не обращая внимания на то, что погнул оправу и без того не новых очков Гарри. – Что было самым последним?

- Я не понимаю.

- Поттер, черт тебя возьми, просто повтори мне мои последние слова!

- Красивые глаза, - немного смутившись, ответил Гарри.

- Красивые глаза?

Драко выглядел озадаченным.

- Да, ты сказал, что у меня красивы глаза, а потом снял очки, и началось это.

Драко снова посмотрел на свою ладонь, а потом на Гарри. Тот и в самом деле был без очков и выглядел… Драко попытался подобрать определение, но почувствовал знакомый озноб.

Слизеринец резко поднялся и кинул Гарри его очки, словно они жгли ему руку.

- Забудь, Поттер.

- Драко, ты уверен, что с тобой все нормально?

- Абсолютно, мне просто нужно подумать, - отмахнулся слизеринец, перестав обращать внимание на своего гостя.

Гарри посидел еще пару минут, но Драко, казалось, забыл о его присутствии. По крайней мере, он так и не повернулся в его сторону, даже когда Гарри открыл дверь и шагнул в пустынный коридор.

***

Новости привели Снейпа в то состояние, которое у остальных людей можно было бы считать умеренно позитивным. Для угрюмого профессора же это было равносильно буйному восторгу.

Все началось с того, что стоило Гарри постучать, как Снейп сразу же открыл дверь. Профессор окинул цепким взглядом пустое пространство перед собой, и на его губах неожиданно появилась знакомая ядовитая ухмылка. Мастер Зелий сделал шаг в сторону, пропуская своего невидимого гостя. Не успел Гарри переступить порог, как дверь за ним резко захлопнулась. Гарри успел краем глаза уловить движение палочки Снейпа, а уже в следующее мгновение споткнулся и растянулся на полу у ног Мастера зелий.

Снейп невозмутимо махнул рукой в сторону двери, накладывая все необходимые чары. И только убедившись, что никто не сможет их подслушать или прервать неожиданным визитом, повернулся к злому, как черт, гриффиндорцу, который сдернул отцовскую мантию и прожигал своего преподавателя гневным взглядом.

- Вы! – Гарри попытался вложить в одно это слово все свое негодование.
Снейпа это, впрочем, нисколько не впечатлило. Профессор невозмутимо скрестил руки на груди:

- Я, мистер Поттер, а вы ожидали увидеть кого-то другого?
Гарри замутило от спокойного издевательского тона мужчины.

- Не пудрите мне мозги, вы только что наслали на меня заклятие подножки, - от негодования Гарри стукнул кулаком по полу и больно ушиб руку.

Этот день, если все продолжится в том же духе, грозил закончиться для Мальчика, который выжил в лазарете.

- Поттер, вы, видимо, перепутали меня с мистером Уизли №5 или еще кем-то из ваших, напрочь лишенных интеллекта, дружков, которые считают применение данного заклятия забавным.

- Я видел, как вы использовали магию!

- Да что вы говорите! Ну тогда вы, без сомнения, должны были заметить, что я оказал вам услугу и завязал шнурки.

Гарри перевел взгляд на свои ноги и едва не взвыл от бешенства.

- Вы связали их между собой!

Снейп невозмутимо кивнул:

- Именно, но заметить, Поттер, вы должны были другое.

- И что же ускользнуло от моего внимания? Вы завязали их каким-то особенным образом.

Снейп посмотрел на Гарри взглядом человека, обнаружившего таракана на своем обеденном столе.

- Нет, безмозглый гриффиндорец, ты должен был понять, что для того, чтобы завязать шнурки, я должен был как-то узнать, что они развязаны. А это не составило никакого труда, так как я их увидел. Их и твои ужасные кроссовки, которые не скрывало ничего, кроме изрядного слоя грязи. И если в Гриффиндоре считают, что ноги, вышагивающие по подземельям, вызывают меньше подозрений, чем весь человек целиком, то я вынужден тебя разочаровать – это не так.

- Черт, наверное, я неплотно запахнул мантию, - Гарри в который раз почувствовал себя идиотом. У него возникла мысль, что если так пойдет дальше, то в самом ближайшем времени от его и так не слишком высокой самооценки вообще ничего не останется.

Снейп не стал дожидаться, пока Гарри соберется с мыслями и, эффектно взмахнув полой мантии, удалился в сторону своего рабочего кабинета.
Когда юноша вошел в комнату, на столе его уже ждала чашка горячего чая. Юноша опустился в кресло, с подозрением глядя на профессора. Судя по всему, Снейп посчитал наглядную демонстрацию и воспитательную речь достаточным наказанием, чтобы больше не возвращаться к теме конспирации. Впрочем, когда дело касалось Северуса Снейпа, нужно всегда было быть готовым к худшему. Профессор даже не прикоснулся к своей чашке, но, удачно выгадав момент, когда Гарри сделал глоток, сухо процедил:

- Поттер, если вы пытаетесь передать мне последние новости силой мысли, то мы с вами снова будем иметь сомнительное удовольствие провести ночь в обществе друг друга.

Не ожидавший такого начала гриффиндорец поперхнулся чаем и гневно уставился на Снейпа:

- Неужели вы хотя бы иногда не можете вести себя, как нормальный человек, и вместо того, чтобы издеваться, просто сказать, чего вы от меня хотите?

- А вам бы этого хотелось? – с неподдельным интересом спросил Снейп.
Гарри кивнул, и на лице профессора расцвела знакомая усмешка.

- Даже не надейтесь, Поттер, я не нанимался к вам нянькой и буду вести себя так, как сочту нужным. А вы, в свою очередь, перестанете впустую тратить мое время и расскажете то, ради чего пришли.

- Я вас ненавижу, профессор, - как-то устало и без особой уверенности сказал Гарри.

- Я отвечаю вам взаимностью, а теперь выкладывайте, как прошел вечер.
Гарри решил, что спорить со Снейпом бесполезно, а вот позлить его будет не лишним, поэтому он с самым независимым видом принялся за свой чай. Он пил неспеша, с удовольствием смакуя вкус напитка, и только, когда чашка опустела, отставил ее в сторону и заговорил.

- Ваш план сработал… - начал Гарри и подробно рассказал обо всем, что произошло.

Снейп внимательно слушал гостя. Он даже не стал его торопить, когда смущенный гриффиндорец никак не мог подобрать слова, чтобы описать окончание вечера. Это было слишком личным, но Гарри даже не пытался скрыть произошедшее – Драко сказал, что близость влияет на проклятие, значит, это важно.

Гарри ожидал, что Снейп как-то прокомментирует последние новости, но тот только кивнул и сдержанно добавил.

- Все идет по плану, Поттер, продолжайте в том же духе.
Гарри затаил дыхание, ожидая более подробных объяснений, но их не последовало.

- Это все?

- Да отправляйтесь к себе и постарайтесь хорошенько выспаться, - Снейп открыл верхний ящик стола и достал небольшой пиал.

- Возьмите и выпейте перед сном, - профессор поставил зелье перед юношей.

- Что это? – слова сорвались с языка раньше, чем Гарри успел подумать. Он уже приготовился к гневной тираде на тему: «Вы 6 лет изучаете Зелья, пора бы уже научиться узнавать простейшие из них», но Снейп в кои-то веки удосужился ответить.

- Зелье Сна без сновидений, усовершенствованное. Завтра проснетесь с ощущением, что спали не меньше 20 часов.

- Хм, - Гарри смутился – это уже напоминало заботу. – Спасибо, профессор.

- Проваливайте уже, Поттер, в последнее время вас слишком много в моей жизни,- прошипел Снейп, но в его голосе было больше обреченности, чем злости.