И наступит завтра...

Воть напечатал еще пару глав. Ерунда какая-то получается...хотя, может так оно и надо?
----------------------------------------------------------------------
(39.)

Зеленая-зеленая, вязкая до ночной темноты вода. Вода вокруг меня. Весь мир вокруг – вода. Вода без жизни, но вода живая каким-то своим собственным неповторимым сиянием. Свет струится и течет отовсюду, дак, что непонятно даже, где дно, а где поверхность. Да и есть ли она , поверхность? Свет мерцаем меду моих пальцев, загорается в каждом волоске на моем теле, он пронизывает меня, входит в меня и во мне отражается, и мне кажентся, что это я источник света. Я знаю, что это не так. Я знаю…
Мне тепло в этом сине-белом холоде. Тепло, тихо и спокойно. Не хочется двигаться, стремиться, думать, чувствовать, знать. Я не хочу уходить отсюда. Я не хочу…
Из-за спокойствия, меня окружающего, приходит обида, огромная детская обида на неожиданно пришедшую непонятно откуда боль. Боль сжигает мои легкие, сжимаеит в тесках мое сердце, заливает кипяток в легкие… Воздуха! Кровь обезумела, она все чаще и все с возрастающей силой начинает метаться по моим венам и артериям, отдаваясь молотом в ухох, в широко открытых глазах, в висках, в сердце, будто бьется в истерике, в поисках чего-то необходимого, и не находя это.
Воздуха!!!
Сгорают легкие. Мечется рассудок.
И тут все успокаивается. Мое тело само, без чьей либо помощи начинает движение. Секунда, минута… Нет времени.
И я вижу свет, какой-то иной свет. Мое лицо разрывает водную гладь, будто лопается мыльный пузырь.
Вдох.
Умиротворение.

Здесь немного темнее, чем было в воде, но не намного. Луна, полная, оранжевая, слишком близко катится над землей, чтобы было темно.
Вода отпустила мое тела без всплеска, без звука, без намека на сопротивление. Я ей за это благодарна, я благодарна, что она не нарушила спокойствия и не разбила то тепло, что поселилось во мне. Просто хотелось дышать, дышать без чувства утраты.
Я сижу на песке и смотрю на озеро. Я учусь думать заново. Озеро идеально круглое, будто на землю положили зеркало…И , если долго смотреть, то уже не понятно, где оно, небо, там или здесь. Рядом , какая-то до отвращения неуместная и непонятная скала из серо-синего камня, поглощающего все вокруг, воду,звезды, луну… А вокруг..Бог мой, вот что вокруг. Лнс. Сказка. Да, именно сказка! Потому что я и слов таких не знаю, чтобы описать то, что вокруг. Лес… Осень… Листья падают…Но они живые… Падают… Вся земля, все небо, все в листьях…Падают…
Шелест и шорох.
Листья.
Я поднимаюсь и иду, по щиколотку утопая в шурщащем море. Я не знаю, куда я иду, но иду так, будто знаю. Меня тянет, неумолимо, куда-то сквозь шелест, и шепот, и шуршание…

Сердце провалилось куда-то в необьятную пустоту вселенной и вынырнуло назад, чуть перепутов , где же его место, и принялось стучать в весках с таким шумом, что мне на мгновение показалось, небо рушиться.
Моя худая рука все еще держала мягко-колючую лапу ели, а мысли уде неслись непонятно куда.
Это был он, никаких сомнений. Его ярко-синие глаза, черные длинные волосы, сильное загоорелое тело. Обнаженное тело. Он лежит на мягком ковре ищз листьев, закинув руки за голову, будто загорает, а листья с мягким шерохом все падают на его тело, укрывая его, и , кажется, будут падать вечно. Я вижу взрослого сильного мужчину, но мне кажется, он беззащитен, как маленький ребенок. А листья все падают.
Я смотрю. Он закрывает глаза. Он улыбается.
- Ну, что ты там стоишь, иди сюда, - и он лениво, по кошачьи потягивается. Я не подозревала, что он меня видит, я не ожидала, что он заговорит. Я вздрагиваю и выпускаю из пальцев еловую лапу. Она вырывается и больно хлещет меня по голой коже. Странно, почему меня не смущает то обстоятельство, что на мне нет никакой одежды?
Но было что-то другое, что не давало мне покоя. Только я не могу понять, что именно.
Ветка ели, так неуклюже вырвавшаяся из моих рук, снова отодвинулась, посыпая мои ноги иголками. Он стоял и улыбался, протягивая мне свободную руку.
- Пойдем, - он улыьался так, будто боялся меня спугнуть, как маленького лесного зверька. Хотя, именно таким зверьком я себя и чувствовала рядом с ним. Маленьким , глупым, зверьком.
Я молча шла за ним, такая непривычно для себя маленькая, и думала о том , что вот он идет, мой идеал мужской красоты. Как ни глупы эти мысли, но думать о чем-то другом не получалось, хоть ты тресни.
Вдруг он резко остановился , обернулся и посмотрел мне в глаза. Сейчас они были темно-синими, цвета ночного неба. Я смотрела в его глаза, а они постепенно зеленели, наливаять сначала зеленью моря, затем становясь изумругными, еще миг и в них начало зарождаться весеннее небо. Господи, так какие же у него глаза?
- Ты думаешь, кто я? – спросил он. А я не могда ответьть, потому что не знала, потому что не могла оторвать взгляд и мысли от его глаз. И вот уже не он стоит напротив меня… Я стою на краю скалы, раскинув руки, словно для полета…падаю в озеро, в его нетронутую никаким волнением гладь, и кажеться, что не вода это внизу, а ночное небо, усыпанное звездами, и шерох опускающихся, кружащихся листьев уже не шорох, а плеск рассекаемой моим телом воды…

Теплая вода. Неясное свечение в цепочках пузырьков воздуха, что щекочат мои руки, ускальзают от меня, тают, тают…
Вниз, в темноту.

(40.)

Я резко открываю глаза и смотрю на свой сумашедший желтый потолок. Почти утро. Почти.
Бывают же сны!
Я сладко зеваю и закрываю глаза. Я люблю зевать, это приятно, кажеться, будто все тело наполняется воздухом, и становиться как-то все равно, что происходит вокруг. Я зеваю еще раз. Я просто хочу полежать и помечтать, что было бы, если бы я не проснулась, если бы все эти бредни были бы правдой. Скучно.
А все же, кто он? Веедь именно об этом он спрашивал..
Все мысли вылетают из меня, будто их уносит сквозняком. Я понимаю, чего мне там так не хватало, я поняла, что было не так. Впервые за свою, пусть и не такую долгую жизнь, я не ощущала в себе своей волчицы. Ее там просто не было. Это были не те бессвязные сны, в которых я даже не знаю, кто я сама. Это было нечто другое. Будто и не сон.
Или просто мой бедный рассудок в очередной раз дает мне знать о том, что я уже давно и бесповоротно съехала с катушек?
Как бы там ни было, а мечтать мне уже не хотелось.

(41.)

Холодный душ и горячее кофе с молоком.
К черту все фантазии!
К черту?
К Дьяволу…
Какое-то неясное неуловимое предчувствие кольнуло мое сердце, и толкало мою волчицу бежать куда-то.
К дьяволу!
Да!

(42.)

А может моя жизнь все же не просто так?






[показать]