Путин вспоминал, как отец вернулся с фронта тяжело раненным, на костылях, и спас жену..
	 
	
	
	У Марии Путиной от голода, вероятно, были и дистрофия, и цинга, как почти у всех жителей Ленинграда. Она тяжело болела, и санитары решили, что она умерла, собирались вывезти холодное, не подающее признаков жизни тело для кремации. Но ее муж, в тот самый момент вернувшийся домой, услышал сердцебиение, заставил отнести жену в комнату и выходил ее. Несмотря на подорванное здоровье, Мария Ивановна спустя 7 лет после войны смогла стать матерью.. 
	
	
	Ленинград
	
	 Он, конечно, все помнит,
	 Только будет упрямо молчать,
	 Прижимаясь гранитом
	 К губам равнодушной Невы,
	 Он, наверное, станет
	 Сначала тебя изучать,
	 Этот Город, к которому
	 Я обращаюсь на Вы…
	
	 Будет хмурить, как брови,
	 Седые свои облака,
	 Будет окнами пристально
	 Душу твою отражать,
	 Это только покажется,
	 Будто бы все – свысока,
	 Надо, просто, любить его,
	 Чтобы, хоть что-то, понять.
	
	 И, быть может, тогда
	 Он поделится этим с тобой,
	 И протянет навстречу
	 Ладони своих площадей,
	 Ты поймешь, что остались
	 У Города счеты с войной,
	 Ты увидишь – он помнит
	 Девятьсот, Богом проклятых, дней.
	
	 Прикоснись к этой памяти
	 Кожей, руками, душой…
	 Поплыви по реке
	 Мостовых и горбатых мостов,
	 И в закрытых глазах,
	 За какой-то незримой чертой,
	 Ты увидишь – он плачет,
	 Если к этому будешь готов.
	
	 Как насквозь промерзала
	 Его каменистая плоть,
	 Как дробила гранит
	 Бесконечная вьюга – метель,
	 И горячая сталь
	 Все пыталась его расколоть,
	 И когтями до горла
	 Тянулся неистовый Зверь.
	
	 Он уже не жалел
	 Ни дворцовой своей красоты,
	 Ни зеркал золотых
	 Со своих эполетовых плеч,
	 И, как руки, ловили
	 Снаряды святые кресты,
	 Чтобы в Городе этом
	 Кого-то и как-то сберечь…
	
	 Черно-синяя полночь
	 Украла здесь свет и тепло,
	 Выл взбесившийся ветер
	 В протяжках пустых проводов,
	 И блестело как слезы
	 В оконных проемах стекло,
	 Где еще оно было
	 Среди бесконечных снегов.
	
	 Сверху падало небо
	 На город разрывами бомб,
	 И гнилыми зубами
	 Торчала остаточность стен,
	 А мороз на каналах,
	 Как внезапно сорвавшийся тромб,
	 Перекрыл путь воде
	 В паутине артерий и вен.
	
	 И, казалось, не будет
	 Уже ни надежды, ни сил,
	 И, казалось, не кончится
	 Смерти пьянящий разгул,
	 Раскрывая до сердца
	 Свое тело для братских могил,
	 Каменел Ленинград,
	 И бледнел белым мрамором скул.
	
	 Колоннадой склоняясь
	 Над пятнами скрюченных тел -
	 Обогреть бы чуть-чуть,
	 Да дыхание сковано льдом,
	 Лишь биением пульса
	 По-прежнему глухо звенел,
	 В коридорах проспектов,
	 В размеренный такт метроном.
	
	 И промокший комочек,
	 Облепленный крошкой махры,
	 На прозрачные пальцы –
	 Попытка еще один день
	 Этим хлебом прожить,
	 Чтобы снова назавтра пройти
	 Долгих триста шагов,
	 Слабым телом, похожим на тень...
	
	 А когда летний дождь
	 Смоет памяти страшный оскал,
	 Лучик солнца скользнет
	 По дорожке случайной слезы,
	 Ты, конечно, запомнишь
	 Что Город тебе рассказал,
	 И, как, я будешь тоже
	 К нему обращаться на Вы…
	
	Юрий Егоров
	 
	
	© Copyright: Игра Ветра, 2012
	Свидетельство о публикации №112071604957 
	
	 
	
	#ЛЮБОВЬВСЁМОГУЩАЯ
	#НевозможноеВОЗМОЖНО
	#ПОКЛОНИМСЯВЕЛИКИМТЕМГОДАМ
	#ПУТИННАШПРЕЗИДЕНТ
	#ВОЛОДЬВОЛОДИЧ
	#МЫВАСЛЮБИМ
	#ХРАНИВАСБОГ #ХРАНИ #ХРАНИ