"Привет, дневник, что там у тебя. Ах, да, опять не пишется. Ну тогда я сейчас...

Я вышла на улицу, пока говорила с тобой по телефону. Я перешла через улицу, не попав под машину.

Лодки парили, привязанные к крышам хрущёвок.

Я надела на себя много лёгкой одежды, чтобы каждый раз, когда меня хватали, в руках у них оставалось что-нибудь маленькое и незначительное. Я говорила с тобой по телефону, и целый бессмысленный духовой оркестр, зацепившись друг за друга инструментами, кубарем скатившись вслед за мною по улице, ухнул в оркестровую яму. Я говорила с тобой по телефону, стоя перед твоим домом, глядя в пустые окна, поднимаясь по лестничным пролётам, осторожно приоткрыв никогда не запираемую дверь, неслышно разувшись в прихожей.

И вот я сижу и говорю перед тобой, ты меня слышишь? Настало время взять тебя в руки, настало время раскрыть тебя, пустые страницы дней, лет, осеней, настало время надеть на шею колокольчик и зазвенеть, в коридорах и туалетах, аудиториях и на лестничных площадях. Ты увидишь и услышишь, ты поймёшь то, что я хочу сказать. Мы же были вместе так долго, ночь, она длилась так долго, мы смотрели бесконечное кино, лица и голоса, не совпадающие с движениями губ, совсем не совпадающие. Они совсем не это хотели сказать, ты же Видишь?

На совете Сов – я и мой маленький дневничок, мы – сегодняшнее меню. К порядку, к порядку! Сначала клюёт один, за ним следующий, не толпитесь!

Он подумал, что я испугаюсь, если он ударит меня по лицу. Он подумал, что если забрать у меня паспорт, я буду послушна. Он подумал, что без одежды я не сбегу, – если пищеварительный тракт умеет думать.

И даже если так, мне очень жаль, но то, что у тебя внутри, не оставляет места для меня снаружи...

Набор букв, выплюнутый на страницу, теперь, когда я рассказала, беги и прячься. Спаси того, кого ещё можно спасти!"