Доброе утро. Сентябрь, тяжёлый колокол в руке престарелого лысого инопланетянина, длинного как жердь, укутанного в костюм с чужого плеча, как шило в мешок, - оглашает монотонным звоном пустую площадь перед институтом, сзывая духов лета, приходите, приходите - повторяет. И мы просыпаемся в заросших деревьями пустых черепах гигантов, потягиваемся на закат. Этим летом наши встречи были не случайны. Чужая рука, оказавшаяся под одеждой, остаётся там, хоть человек и давно ушёл уже, колодец глубокий, пустой - только эхо имени путешествует по тоннелю. Разводит костёр в компании мотыльков на рельсах. Мчатся поезда, из серебряных нитей костюм висит на вешалке. Капитанская фуражка. Фотография заката над морем. Чайка. Мы остаёмся навсегда, можете мне не верить. Выбираешь себе камешек по вкусу на берегу, кладёшь его в рот. Молчание во мне, когда ты заговорил. Камни в руках, камни между ног. Дрожишь от холода, пытаешься закутаться всё глубже. У каждого момента вечность. Тяжёлый, красивый, падает, разбивается, золотой арбуз - на розовые дольки костров, бестелесые лица, смеющиеся искры. И, на какое-то время, будущее и прошлое смешиваются в настоящем, и, сидя за обглоданной морем партой, видишь как преподаватель водит по песку прибоя рукой в белых перьях, до новой волны, до звонка; прежде, чем улететь.