Орехов Роман Александрович
НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА «ПРОРОЧЕСТВО НЕФЕРТИ»


АННОТАЦИЯ

В статье затрагивается тема прогнозирования египтянами важных событий их истории по первому восходу звезды Сириус. В частности, исследуется знаменитый литературный памятник Среднего царства (1991-1785 до н.э.), папирус № 1116B recto Государственного Эрмитажа, более известный как «Пророчество Неферти». Многие древние народы, испытавшие на себе влияние Египта, использовали восход этой звезды для предсказания крупных социальных бедствий, неурожаев, мора, природных катаклизмов. Большинство этих свидетельств сохранилось от античной эпохи. Однако египетская цивилизация, создавшая первый солнечный календарь, положила в его основу именно циклы Сириуса. Поэтому очевидно, что египтяне могли быть именно тем народом, где данные предсказания появлялись впервые.

* * *
Собирая материал об астрономической (астрологической) роли Сириуса в древних культурах, я столкнулся с интересным фактом. Оказывается, многие древние народы использовали восход этой звезды для предсказания крупных социальных бедствий, неурожаев, мора, природных катаклизмов и многого другого. Ниже я хочу привести несколько примеров, которые хотя и разнятся между собой, но обладают, тем не менее, некоей общей основой.

Так, римский астролог Марк Манилий сохранил свидетельство о наблюдении за Сириусом жрецов в области Тавра:

«Те, кто с крутых пиков Тавра наблюдает ее возвращение, по первому ее восходу судят о мере согласия и здоровья, погоде и урожае. Она начинает войны и восстанавливает мир, возвращаясь по-разному. Так она движется, смотрит, взглядом управляет миром. Верным знаком ее силы служат цвет и движение огня на ее лице».

Указание на первый восход Сириуса также содержится в корпусе «Авесты»:

«Мы приносим жертву Тиштрйи [т.е. Сириусу], потому что согласно тому, как она восходит, таким будет год в стране. Будет ли в странах ариев хороший год?».¹

________________________________
[1] «Яшт» 8, 36-39 (цит. по Ван-дер-Варден 1991, 185). Свидетельство «Авесты» представляется важным, т.к., согласно древнеиранским представлениям, Сириус являлся главной звездой небосвода и непосредственно управлял жизнью земли (Зороастрийские тексты 1997, 112).

Следующее интересное свидетельство принадлежит Овидию и содержится в его знаменитой поэме «Фасты». Данная поэма представляет собой календарь, в котором описываются праздники и священные дни Рима. Именно в четвертой книге мы находим сведения о древнем обряде принесения в жертву внутренностей рыжей собаки augurium canarium, совершавшемся у Porta Catularia² при раннем восхождении Сириуса:

25 апреля. РОБИГАЛИИ

Только неделя одна до конца остается апреля,
На середине уже вешнего времени бег.
Овна уже не ищи, Афамантовой смертного Гелле:
Дождь в эту пору идет, в небе является Пес.
(…)
А на вопрос мой, зачем эта новая, странная жертва,
Фламин ответил: «Узнай, что за причина ее.
В небе есть пес, Икарий по имени; лишь он восходит,
Мучится в жажде земля и засыхает посев.
Ради небесного пса на алтарь возлагают собаку,
И лишь название «Пес» к смерти приводит ее».
(Ovid. Fasti IV, 901; пер. Ф.А. Петровского)

Как следует из текста, обряд был необходим, чтобы нейтрализовать негативное иссушающее воздействие Сириуса на посевы. Но Робигалии (Robigalia) справлялись 25 апреля, т.е. за два месяца до каникулярных дней. Следовательно, воздействие Сириуса в данном случае никак не было связано с активностью солнца. Более вероятно, что речь в тексте идет о воспоминании неких событий, связанных с аномальной активностью Сириуса, намек на которые, в частности, содержится в мифе об Аристее. Именно в данном мифе фигурирует собака Икария, которая при своем восходе погубила поля и нивы острова Кеос (Hygin. Astronomia. II. 4.6; Diod. IV. 82.1).³
_______________________________
[2] Порта Катулария — ворота в Риме, которые были названы так потому, что в непосредственной близости от них во время сильной жары приносили в жертву собак рыжего окраса, чтобы смягчить палящую жару. Из-за этого жару называли «красной сукой».

catulus, -i m детеныш животного, преимущ. щенок, собачка.

[3] Перед гелиакическим восходом, который совпадал с самыми жаркими «собачьими» днями (и с летним солнцестоянием), Сириус исчезал для наблюдателя с ночного неба и находился вне видимости 70 дней. Весенние Робигалии (и принесение в жертву собаки) были связаны с этим «умиранием» Песьей звезды, т.е. Сириуса, которого Овидий называет псом Икарием. Древнегреческие мифы обычно небесного Пса называют собакой Икария (который отождествлялся с Орионом, располагающимся рядом с созвездием Большого Пса). И именно за смерть своего хозяина Икария мстит звездный Пес в изложении Гигина (см. ниже). В Египте созвездие Ориона отождествляли с Осирисом, а Сириус (самую яркую звезду в созвездии Пса) — с Исидой. Здесь нужно заметить, что, согласно мифам, в поисках убитого Осириса, Исиде активно помогает песеглавый Анубис. Что касается Гигина и Диодора, на которых ссылается автор, то они описывают мифы связанные с ежегодными ветрами этесиями, смягчающими летнюю «собачью жару»:

«Аристей уплыл на этот остров (Кеос) и, поскольку Элладу поразил тогда мор, принес там жертву за всех эллинов. Жертвоприношение было совершено при восходе звезды Сириус, во время которого дуют этесии, которые и прекратили моровые болезни.»
(Диодор IV. 82.2)

…«взошедшая Каникула (Canicula — звезда Сириус) пылающим зноем лишила поля и нивы кеосцев урожая, а их самих, ввергнув в мучительные болезни, заставила претерпевать наказание за [убитого] Икария (…). Царь кеосцев Аристей, сын Аполлона и Кирены, отец Актеона, вопросил отца о том, что следует предпринять, чтобы избавить государство от бедствия. Бог повелел ему искупить обильными жертвоприношениями смерть Икария и просить Юпитера, чтобы на то время, когда восходит Каникула, он даровал ветер, который бы дул сорок дней и умерил ее зной. Аристей исполнил повеление и добился у Юпитера желаемого: в продолжение того времени стали дуть ветры этесии (ἐτησίαι, «ежегодные», от ἔτος — «год»), ведь они ежегодно начинают дуть в определенное время»…
(Гигин. Астрономия II. 4.6)

Κύναστρον (ῠ) τό Песья звезда, т.е. Сириус (Arst.).
Canicula, -ae f 1) собачка; 2) Сириус (в созвездии Пса).
Canis m созвездие Пса: Canis Major — созвездие Большого Пса, Canis Minor — созвездие Малого Пса.
caniculares, -ium n каникулярные (дословно «собачьи») дни, т.е. самая жаркая пора года.

ἐτησίαι (-ίων), ион. (-ιέων) οἱ (sc. ἄνεμοι) этесии, летние «годичные» ветры:
1) в Египте, северо-восточные — с Геллеспонта Her.
2) в Эгейском море, северные и северо-западные — с Адриатического моря Her., Dem.

В этой связи представляется странным, что цивилизация, подарившая миру календарь, кладущий во главу угла такое важное астрономическое явление, как гелиакический восход Сириуса, как будто не сохранила сведений о подобных прогнозах-предсказаниях. Поэтому представляется важным обратить внимание на некоторые аспекты «Пророчества Неферти».


1. Богиня Баст (Bȝst) и звезда Сириус.

Интерпретируя титулатуру главного героя произведения, значительная часть исследователей читает в тексте папируса имя богини, жрецом которой являлся Неферти, как Бастет.⁴ Это представляется справедливым. Однако необходимо принять во внимание, что существует два варианта написания данного имени.

Первый — это относительное прилагательное (нисба), Bȝst.t,⁵ подчеркивающее принадлежность богини к определенному культовому центру восточной дельты, буквально, «Бастетская» («Та, которая из Басты»).⁶ Второй, о котором идет речь в тексте «пророчества», выписывается и читается иначе — Bȝst. Большой Берлинский словарь определяет данное сокращенное написание (т.е. без второго «t») как «нижнеегипетское» и также предлагает читать как Bȝst.(t), что представляется не совсем корректным.⁷
________________________________
[4] Богиня, почитавшаяся в образах львицы (в позднее время — кошки). Расцвет культа Бастет приходится на время правления XXII ливийской династии (945-715 до н.э.).
[5] В данном случае в ж.р. ед.ч. относительное прилагательное получает окончание не -jt, а -t.
[6] Bȝst (греч. Βούβαστις или Βουβαστός; от егип. bw Bȝst — «место богини Баст»), первоначально часть 13-го, впоследствии столица 18-го нома Нижнего Египта (Hannig 2006, 2967).
[7] Можно предположить, что разное написание имен (Bȝst и Bȝst.t) отражают разные аспекты культа богини. Здесь правомерно привести аналогии с именами других богов — Бехдети («Тот, кто из Бехдета», т.е. Хор-солнце) или Небути («Тот, кто из Небута», т.е. Сет-златоградский). Если употребление имени божества было нежелательным, то о нем могли говорить иносказательно. Другими словами, относительное прилагательное (нисба) — только один из аспектов сущности божества, подчеркивающий его роль резидента того или иного места.

Учитывая данное разночтение, шведский исследователь Я. Бергман, предложил интерпретировать данное имя как «Душа Исиды» (b[ȝ] Ȝst). Культ богини Bȝst, по его мнению, восходил к временам Древнего царства и был связан с празднованием Нового года. Соответственно, и название города — Bȝst — он переводит как «город Души Исиды».⁸ Этот момент представляется важным, т.к. с древнейших времен «Душа Исиды» воспринималась египтянами как звезда Сириус, являясь главным мерилом Новогодних торжеств.

Однако первым на связь богини Баст (Bȝst) и Сириуса обратил внимание наш отечественный исследователь Н.С. Петровский, который дал отличное от общепринятого прочтение интересующего нас фрагмента текста:

И они [т.е. пришедшие на доклад к царю сановники] сказали его величеству — да будет он жив, невредим, здоров!	ḏd.jn.sn ḫft ḥm.f ˁnḫ wḏȝ snb
Есть великий маг души Исиды,⁹ государь, наш владыка, его имя Неферти.	j[w] ẖr-ḥȝb ˁȝ n Bȝst jtj nb.n Nfrtj rn.f

[8] От эпохи Древнего царства сохранилось два варианта написания данного центра:
Второе написание имени Бастет (являющейся эпонимом города) сближает ее с богиней Исидой. Название центра может быть истолковано в таком случае как «город души Исиды» (Bergman 1970, 31).
[9] В тексте стоит — ẖr-ḥȝb ˁȝ — букв. «великий херихеб», т.е. жрец-чтец, «тот, кто с ритуальным письменным текстом» (Hannig 2006, 1998).

В дальнейшем текст памятника дает Неферти более подробную характеристику:

И он [т.е царь Снофру] записал то, что сказал маг Неферти —	wn.jn n.f ḥr jrt m sẖȝw ḏdt.n ẖr-ḥȝb Nfrtj
мудрец Востока,¹⁰ принадлежащий «душе Исиды» на ее востоке,	rḫ-ḫwt pw n Jȝbt nj-sw (B)ȝst m wbn.s
уроженец Гелиопольского нома».¹¹	ms pw n ḥḳȝ-ˁnḏw

Комментируя интересующий нас фрагмент текста, Н.С. Петровский замечает: «Маг души Исиды — видимо, ученый жрец, наблюдавший за Сириусом, по представлению египтян, душой богини Исиды». И далее: «Принадлежащий "душе Исиды" на ее востоке (т.е. истоке) — видимо, совершающий жреческие функции по наблюдению за Сириусом в каком-то восточном номе».

Однако поэтический перевод данного места не должен оттенять от нас истинное значение эпитета Неферти — nj-sw Bȝst m wbn.s — буквально «тот, кто принадлежит "Душе Исиды" в ее восхождении» или «в ее восходе». Последняя трактовка позволяет считать Неферти именно жрецом, наблюдавшим восход Сириуса. Следовательно, его последующий прогноз-предсказание мы можем рассмотреть в контексте данного факта.
________________________________
[10] rḫ-ḫwt pw n Jȝbt — букв. «тот, кто знает вещи (т.е. ритуалы) Востока».
[11] Во времена Снофру и Аменемхета I Бубастис являлся частью тринадцатого нижнеегипетского нома.


2. В каком месте Неферти мог наблюдать восход Сириуса?

Однако прежде, чем мы перейдем к данному вопросу, попытаемся гипотетически установить место, откуда Неферти мог вести наблюдения. Для этой функции храм Бубастиса явно не предназначался, т.к. был окружен городом и располагался в ложбине,¹² и при этом достаточно далеко от резиденции Снофру в южном Дахшуре. В данном случае точка зрения Н.С. Петровского нам представляется неверной. Следовательно, единственная возможность вести практику подобных наблюдений связана с мемфисским округом Анх-тауи и поселением Хабес.¹³ В частности, речь может идти о знаменитом храме «Вершина Анх-тауи» (thnj.t ˁnḫ-tȝwj). Сведения о нем сохранились в демотическом архиве мемфисского жреца Хора и ряде других памятников. Как следует из текстов архива, «храм вершины» был тесно связан с культами богов Белых стен — Бастет, Анубиса, Осириса и Имхотепа, прославленного (в данном случае обожествленного) архитектора Джосера. Особенно интересен в этой связи эпитет Имхотепа — «создание того, кто южнее своей стены (т.е. сын бога Птаха), (тот, кто) на (храмовой) вершине, господин Анх-тауи в Мемфисе» (ḳmȝ rsnfj tȝ thn nb ˁnḫ-tȝwj n Mn-nfr).
________________________________
[12] Геродот дает предельно четкое описание данного храма и его местонахождение (Herod. II. 138).
[13] Вероятно, район западной оконечности Мемфиса, рядом с Серапеумом — место, где располагались знаменитый Βουβαστΐον (егип. Pr-Bȝst.t) и «Стены Имхотепа» (Hannig 2003, 1549, Bergman 1968, 268). Негативная роль данного места, очевидно, проступает в сказаниях о Сетне, когда дочь жреца Бастет, владычицы Анхтауи — Табуба околдовывает принца и заставляет его совершить ряд злодеяний. Любопытно, что имя Табуба (Tȝ-Bwbwȝ.t) может быть интерпретировано как «блистающая», «сверкающая» и, соответственно, быть связано с образом самой богини-око, т.е. Бастет-Сотис (Vinson 2009, 293-294). Поселение Хабес, скорее всего, располагалось в районе Анх-тауи, о чем свидетельствуют эпитеты Бастет из храма Сахура — «владычица Анх-тауи, госпожа Хабес» (Borchardt 1913. Bl. 35). Вероятно, в этом месте находился и храм этой богини. В эпоху Древнего царства этот центр, вероятно, был поглощен разрастающимися припирамидными городами. По крайней мере, источники Нового царства и Птолемеевской эпохи о нем уже ничего не сообщают (Hoenes 1976, 169-170).

В связи с функциональным назначением данного храма представляется важным свидетельство Элиана. Этот храм, скорее всего, располагался в непосредственной близости от гробницы Яхима/Имхотепа и был учрежден в воспоминание одного события, а именно укрощения огненной силы Сириуса в момент его предутреннего восхода. Как убедительно доказал О.Д. Берлев, произошло это событие именно при царе Джосере. Элиан уточняет, что в храме находился священный алтарь, с которого жрецы брали огонь и при первом появлении звезды проводили специальные ритуалы, предотвращавшие эпидемии и моры.

В титулатуре видного представителя XXVII династии Яхмеса подчеркивается, что он был не только жрецом храма Бастет, владычицы Анх-тауи, не только жрецом богов Белых стен и богов храма Вершины tȝ thn.t в Анх-тауи, но и (чтимым) пред Птахом и Сотис солнечным оком, а также жрецом Нечерихета-Джосера и Имхотепа. То, что этот человек был одновременно служителем Имхотепа и Джосера, Бастет и Сотис в Анх-тауи, только более убеждает нас, что он мог являться именно наблюдателем за Сириусом.¹⁴ Последняя работа английских археологов позволяет с достаточной степенью вероятности локализовать «храм Вершины» на территории Бубастейона, в непосредственной близости от пирамиды Джосера. Этот момент представляется важным. Литературный Неферти мог наблюдать Сириус именно из Мемфиса.
________________________________
[14] Примечательно, что Яхмес был также «великим уабом Сатис», богини, первые сведения о которой мы черпаем из надписей ступенчатой пирамиды Джосера. В более позднее время Сатис почиталась как «владычица наводнения» и «всепоглощающая змея, владычица звезд». В этом смысле ее функция тесно смыкалась с Сириусом (Lacau, Lauer 1959).


3. Сириус и засуха.

Если теперь, после нашего небольшого отступления, мы внимательно рассмотрим характер бедствий, о которых визионер упоминает в своем обращении к Снофру, то обнаружим в них определенную логическую последовательность: «река (Нил) станет сушей Египта, через воду будут переправляться пешком» (Е. 26-27); «не будут искать воду для судна, чтобы дать ему плыть, ибо его путь станет берегом, а берег — водою» (Е. 27); «южные ветры будут отвращать северные» (Е. 28-29); «дикие звери будут пить из потока Египта» (Е. 35);¹⁵ «будет повергнута страна в несчастье из-за недостатка пищи» (Е. 30); азиаты (Е. 19, 33, 63, 67).¹⁶

Итак, логика перечисляемых событий позволяет предположить, что их источник может быть возведен к сильной аномальной засухе. В свою очередь неурожаи порождают голод и социальную смуту, когда «один будет убивать другого». На протяжении своей истории Египет неоднократно подвергался засухам, но та, которая оставила наиболее значимый след в памяти Египта, вероятнее всего, произошла в правление упоминаемого выше царя III династии Сену/Джосера. Эта значимость определяется в первую очередь тем фактом, что природная аномалия стала причиной появления знаменитого календаря в 365 дней. О.Д. Берлев пришел к этому выводу на основе сопоставления трех памятников — надписи пьедестала Нечерихета/Сену, сообщения Элиана и текста Сехельской стелы, которая упоминает о семи годах великих бедствий.¹⁷ Примечательно в этой истории и то, что засуха связывалась египтянами именно с Сириусом, вокруг которого наблюдалось огненное свечение. Египтяне в силу своего мышления воспринимали это явление не просто как природную аномалию, а как болезнь (со всеми вытекающими последствиями) солнечного ока (т.е. дочери бога Ра). Исцеление же Сириуса в свою очередь связывалось с личностью писца священных книг Имхотепа-Яхима.¹⁸ Поэтому появление личности Имхотепа в связи с культом Бастет в Анх-тауи представляется не случайным. Вероятно, именно он стоял у истоков этого культа и был первым наблюдателем за Сириусом.¹⁹ А если это так, то не стал ли Имхотеп прообразом литературного героя — Неферти?

Собранный на основе этого факта материал позволил мне прийти к выводу, что египтяне и контактировавшие с ними народы связывали с Сириусом некие катастрофические события, впервые зафиксированные именно в эпоху Джосера.²⁰ Так как звезда воспринималась как источник потенциальной опасности для страны, ее появления не только ждали, но и научились предсказывать, пытаясь предугадать последствия, т.е. делать прогноз, который и описывается в «Пророчестве Неферти».
________________________________
[15] Даже в сегодняшней Африке во время аномальной жары дикие звери в большом количестве скапливаются у пересыхающих водоемов. При этом между ними стоит удивительное перемирие — бывшие враги мирятся с присутствием друг друга. Поэтому автор «Пророчества» подмечает этот интересный факт — пересыхающая саванна заставляет зверей спускаться к Нилу и не обращать внимания на человека.
[16] Заметим, что вторжение азиатов, о которых памятник говорит неоднократно, можно рассматривать в некотором смысле как последствие засухи, которой охвачены соседние с Египтом регионы. Вспомним знаменитый сюжет Библии о приходе Иакова и его сыновей в Египет, когда визиром там был младший сын Иакова Иосиф (Быт. 41-42).
[17] Основополагающая работа — Берлев 1999.
[18] «Он (т.е. Имхотеп) останавливал распространение заразных болезней и — τὴν ἀμφὶ τὸν κύνα τὸν Σείριον πρωτίστην ἐπιτολὴν καὶ τὴν ὁρμὴν τὴν ἔμπυρον ἡμέρωσε τοῦ ἀστέρος — укротил первое появление огненного свечения вокруг собачьей звезды, Сириуса» (Suidae II, 616). В Греции эта же роль приписывалась Аристею. И если Имхотеп побеждал огненную силу Сириуса при помощи огня (см. выше), то греческий герой Аристей учредил при первом появлении звезды боевые пляски (Кереньи 2007, 64-65).
[19] Нельзя не упомянуть и тот факт, что Имхотеп также стоял у истоков культа бога Птаха, учредив его верховное жречество — «величайшего из управляющего ремесленниками» (Берлев, Ходжаш 2004, 389-390).
[20] Вероятно, Сириус в начале III тыс. до н.э. мог взорваться как «новая» звезда, что и стало причиной появления вокруг нее светящегося ореола. К активности солнца это явление не имело никакого отношения. (Орехов 2014, 324-329, 348-353)


4. Почему Снофру?

И наконец, последнее. Рассматриваемый текст, относящийся по времени к эпохе Среднего царства, относит действие сюжета ко времени легендарного правителя Древнего царства Снофру (2613-2589 до н.э.). Почему?

Так, к примеру, Ж. Познер полагал, что в глазах своих потомков легендарный основатель IV династии стал восприниматься как идеальный правитель. Последнее отразилось в сюжете «Пророчества», где рисуется «компанейский и бесцеремонный» («roi bon vivant et sans façon») образ древнего царя.²¹ Так, после приветствия сановников, пришедших к нему с докладом, Снофру поднимает их и ласково обращается не просто как к подчиненным, а как к «товарищам» (rḥw). Неферти, которого Снофру видит впервые, сразу удостаивается чести стать «царским другом» (ḫnms), в присутствии которого Снофру садиться за письменный прибор и записывает текст предсказания. Обстановка рисуется почти домашней.

Однако если задуматься, то идеальные отношения подобного рода — это не плод безудержной фантазии автора, они вполне могли практиковаться в ту эпоху, когда и царствовал Снофру. Например, трудно представить родного брата Снофру, верховного сановника Нефермаата, в роли униженного просителя, к которому царь обращается со словами — «да не целуешь ты землю, (отныне) целуй мою ногу». Подобная чрезмерная ритуализация вошла в практику позже, когда кровные узы, связывающие правящую элиту, стали постепенно распадаться и при дворе выдвинулось служилое сословие.

Последнее замечание приобретает дополнительный вес в нашей ситуации, т.к. Нефермаат и его сын, Хемиуну, строитель знаменитой пирамиды в некрополе Гизы, а также «дахшурский принц», «сын Снофру», Канефер были не только близкими родственниками, верховными сановниками, но и жрецами богини Бастет.²² Соединение вместе титулов верховного сановника и жреца Бастет позволяет нам предположить, что в данную эпоху эти люди могли иметь прямое отношение к контролю за восходом Сириуса. Ведь не случайно, что и знаменитый текст «О служебных предписаниях верховному сановнику» содержит знаковую для нас фразу: «Ему [т.е. верховному сановнику] будут сообщать о первом появлении Сириуса и уровне (разлива) Нила».²³

Как жрец богини Бастет он наблюдает за восходом Сириуса и по его появлению, цвету и прочим визуальным характеристикам дает своеобразный прогноз развития страны. Ведь все угрозы и вызовы, которые содержатся в тексте, для египтянина вполне очевидны, а источник у них один — вызванная звездой засуха. Можно предположить, что верховный сановник в момент появления Сириуса приходил к царю на доклад и делал прогноз паводковой ситуации и, исходя из этого, описывал возможный сценарий развития событий в стране и на ее периферии. Скорее всего, во времена Снофру это закрепилось в своеобразном придворном ритуале, который и лег в основу произведения, дошедшего до нас под условным названием «Пророчества Неферти». Но вместе с тем это первый текст, который показывает, что предсказания по восходу Сириуса в Египте существовали с глубокой древности.
________________________________
[21] Posener 1956, 33. Ж.Познер полагал, что реального Неферти следует искать в окружении Аменемхета I (Posener 1956, 33-34).
[22] Strudwick 1985, 110-111, 117. Впрочем, несмотря на столь громкий титул, Канефер мог жить в более позднее время. Исследователи полагают достаточно большой временной разброс от конца IV до начала V династий, вплоть до конца VI и начала VIII (Begelsbacher-Fischer 1981, 36).
[23] Текст сохранился в гробницах верховных сановников XVIII династии Рехмира и Усера. Sethe 1984, 1116. Подчеркнем, что словосочетание prt Spdt — «выхождение Сотис» в данной инструкции подразумевает именно первое появление звезды на утреннем небе. Традиция Среднего царства, т.е. времени составления текста «Пророчества» отводит роль наблюдателя за Сириусом принцу Небкаура, современнику Сенусерта III: «Принц (ḥȝtj-ˁ) и начальник храма Небкаура главе херихебов Пепихотепу: "(Вам) надлежит знать относительно того, что выхождение Сотис произойдет…"» (Clagett 1995, Fig. III. 92a). Однако «скрытый»/«тайный» царь Имени (Аменемхет I), приход которого предрекает Неферти, был также верховным сановником при Ментухотепе III. Возглавляя экспедиции в пустыню, он оставлял на скалах надписи о являвшихся ему знамениях воли богов. Так не поступал ни один чиновник (Демидчик 2005, 6). Мог ли он подобным образом подводить идеологическую базу под свое воцарение? Думается, что да. Впрочем, данный аспект «Пророчества» мы оставляем вне рамок исследования. Отметим дополнительно, что в более позднюю эпоху за Сириусом мог наблюдать специальный жрец — «пророк-провозвестник Бастет, госпожи гор». Эта редкая ипостась имеет параллели только у Хатхор, Сехмет и ряда других богинь, отождествляемых с солнечным оком (Берлев, Ходжаш 2004, 211-215).


_______________________________