Битва при Хаттине. Выездная сессия Суда Истории
Начало - здесь
Год до Хаттина
Летом 1186 года в возрасте восьми лет умер король Иерусалимский Балдуин V. Король умер, а вот насчёт «Да здравствует!» получилось как-то не очень.
Вопрос суда обвиняемому Г. Лузиньяну:
- При каких обстоятельствах Вы были коронованы?
Ги де Лузиньян (1160-1194, король Иерусалима с 1186):
- Корону мне на голову возложила в буквальном смысле моя дорогая супруга Сибилла в присутствии Патриарха Иерусалимского и всех знатных сеньоров Королевства. Тех, конечно, кто посчитал нужным явиться на коронацию. После того, как дорогая Сибилла была коронована, Патриарх, упомянув, что женщине нереально одной управиться с королевскими обязанностями в это сложное время, предложил ей избрать мужчину, который будет вместе с ней управлять Королевством. Она предала вторую корону мне.
Пояснение адвоката Г. Лузиньяна:
- Принцесса Сибилла, будучи старшей дочерью короля Амальриха I, сестрой короля Балдуина IV и матерью короля Балдуина V, была неоспоримой наследницей Иерусалимской короны. Принцесса Изабелла – младшая сестра Сибиллы, именно что младшая, да ещё и малолетняя на тот момент. Права других претендентов вообще сомнительны. Граф Раймунд Триполийский – двоюродный дядя. Жослен де Куртене – ещё более дальний родственник. С таким же успехом на корону Иерусалима мог бы претендовать принц Ричард Плантагенет, да и вообще, чуть ли не любой из христианских сеньоров – все они были в какой-то степени в родстве. Будучи законной женой моего подзащитного, совершенно естественно, что вторую корону Сибилла передала именно ему. В пользу абсолютной легитимности коронации высказались свидетели: о. Ираклий, Ж. Ридфор, Р. Шатильон, Ж. Куртене и многие другие.
Справка: Отец Ираклий, Патриарх Иерусалимский (1128-1191); Жерар де Ридфор, Великий магистр Ордена Тамплиеров (1141-1189); Рейнольд де Шатильон, сеньор Трансиордании (1124-1187); Жослен де Куртене, граф Эдессы и сенешаль Королевства (1134-1200).
Вопрос суда обвиняемому Р. Сен-Жилю (графу Триполийскому):
- Какие основания были у Вас оспаривать и даже впрямую игнорировать избрание на трон Г. Лузиньяна и Сибиллы?
Раймонд де Сен-Жиль (1140-1187, граф Триполи, князь Галилеи, регент Королевства):
- Не смею подвергать сомнению бесспорные права принцессы Сибиллы, но было совершенно очевидно, что господин Лузиньян не сможет эффективно управлять Королевством. Будучи сильно обеспокоенным за дальнейшую судьбу Святой Земли и сознавая опасность приближающихся событий, я пытался воспрепятствовать восхождению на трон столь неопытного молодого человека. Если бы Сибилла вняла моему совету, развелась с Ги и вышла за более достойного сеньора, я первый принёс бы оммаж.
Реплика адвоката Г. Лузиньяпа:
- Как мне известно, в качестве эксперта на заседание суда приглашён господин Р. Плантагенет. Пусть Высокий суд спросит у него, как он доверил «столь неопытному молодому человеку» управление Кипром. И как всего лишь за год с небольшим этот остров из отсталого захолустья превратился в цветущий сад и оплот европейской цивилизации на Востоке.
- Я не говорил о недостатке умственных способностей у господина Лузиньяна. Но на тот момент он был ещё слишком молод и находился под значительным влиянием других сеньоров.
- Балдуин IV был ровесником Ги де Лузиньяна, при этом страдал тяжёлой болезнью, однако, общепризнанно, что он являлся сильным правителем и победоносным военачальником.
- Мой двоюродный племянник Балдуин был королём по рождению и великим талантом. Это совсем другое дело.
- Тем не менее чем отличался в лучшую от Лузиньяна сторону присутствующий здесь господин О. Торон, которого Вы пытались посадить на трон? Насколько известно суду, господин Торон был ещё моложе Ги де Лузиньяна и впоследствии он тоже ничем особенным не прославился.
Справка: Онфруа, сеньор Торона и Керака (1166-1197), муж принцессы Изабеллы.
- Он бы укрепил через тёщу (Мария Комнина) связь с Константинопольской империей, так необходимую Королевству для противостояния мусульманам. Кроме того, он не подпал бы под влияние некоторых недобросовестных советников.
- Потому что находился бы под Вашим влиянием?
- А хоть бы и так. Это не было бы худшим выходом для Святой Земли.
Адвокат Р. Сен-Жиля:
- Мой подзащитный без сомнения был единственным человеком, который сумел бы укрепить иерусалимское королевство и воспрепятствовать его развалу. Во время его регентства даже такие неуправляемые личности, как господин Р. Шатильон, вели себя более-менее прилично. Если существовало политическое решение вопроса о сосуществовании Иерусалимского королевства с Султанатом, никто другой не имел такого опыта переговоров с Салах ад-Дином. Если предстояла вооружённая борьба – во главе армии встал бы умелый и прославленный военачальник. Следует, кстати, заметить, что Раймонд Триполийский не имел собственных детей и через какой-то срок логично передал бы всю полноту власти повзрослевшему и набравшемуся опыта королю.
- Таким образом, Вы не отрицаете, что граф Раймонд желал захватить власть, но утверждаете, что это было бы благом для Королевства. Тем не менее, благие побуждения – одно, а правила престолонаследия – другое. По всем понятиям королём должен был стать муж старшей сестры.
- Ваша честь, я прошу дать слово свидетелю А. Лузиньяну. Пусть он поведает о том, каким образом состоялся этот брак.
Амальрих де Лузиньян, коннетабль Иерусалимского королевства (1145-1205):
- Верной службой королю Балдуину IV я приобрёл некоторое положение в Королевстве. Поскольку наша семья претерпела во Франции значительные убытки, поддерживая своих сеньоров – дом Плантагенетов, я предложил младшим братьям приехать ко мне, чтобы поступить здесь на службу королям, которые не ведут войн со своими детьми. Первым приехал Ги. Во время выполнения обязанностей при дворе ему приходилось часто встречать принцессу Сибиллу. Нет ничего удивительного, что молодые люди полюбили друг друга.
- Какую именно должность занимал Ваш брат при дворе?
- Ну, он так чтобы официально – не совсем, то есть выполнял разные поручения и по мере необходимости и вообще.
- Если даже Ги в чём-то помогал Вам, как коннетаблю, это не могло служить причиной его постоянного нахождения во дворце. Вы целенаправленно вызвали в Иерусалим Вашего отличающегося красотой брата, чтобы свести его с принцессой Сибиллой.
Адвокат Г. Лузиньяна заявил протест. Принимая во внимание недоказуемость высказанного обвинения, суд перешёл к обстоятельствам коронации и принесения оммажа.
Свидетель отец Ираклий:
- Госпожа Сибилла по законам человеческим и божьим являлась прямой наследницей престола Иерусалимского, у меня не было никаких оснований сомневаться в законности коронации. Не моей или господина Ридфора волей произошло это событие, но промыслом Господа нашего.
- В отличие от принцессы Сибиллы, господин Лузиньян не был королём по праву наследования. И было предложение расторгнуть брак, чтобы госпожа Сибилла могла соединиться с более достойным человеком.
- Людям ли препятствовать союзу любящих там, где соединил их сам Господь? Таинство брака священно, не нашим слабым разумением вмешиваться в Божье провидение. Как можно противиться добродетели целомудрия…
Выкрик с места:
- Хватит заливать, Патриарх, твои наглые любовницы задолбали весь Иерусалим!
Суд призвал господина Б. Ибелина к порядку и продолжил допрос свидетелей;
- Господин Куртене, не была ли на Ваш взгляд коронация проведена излишне поспешно?
- А что было делать? Заговорщики уже собрались в Наблусе, вот-вот выберут там антикороля. Пацана Торона, а то и самого интригана Раймонда! Это могло дезориентировать многих честных сеньоров. Что, не видно разве было, как этот друг неверных рвётся к власти? Нашего славного короля Балдуина отравил, и младенца невинного не пожалел!
Адвокат Р. Сен-Жиля заявил протест:
- Несмотря на досужие слухи, распускаемые на базарах не без участия уважаемого графа Эдесского, очевидно, что смерть Балдуина IV, а тем более Балдуина V, ни в коей мере не отвечала интересам моего подзащитного.
- А что же он тогда святотатствовал – обвинял мать в убийстве ребёнка?
- Я не так выразился, я имел в виду не саму Сибиллу, а «друзей» Сибиллы.
Ввиду невозможности эксгумации тел и отсутствия веских доказательств насильственной смерти Балдуина IV и Балдуина V Иерусалимских Суд прекратил дискуссию и вернулся к вопросу о коронации.
- Как известно, королевские регалии, необходимые для совершения обряда, хранились под двумя замками, один ключ – у Великого магистра тамплиеров, другой – у Великого магистра госпитальеров. Вы, господин Ридфор, не только без сомнения выдали Патриарху свой ключ от хранилища, но и принудили к тому же господина Р. Мулена.
- Де Мулен, может, и сомневался, но не в том, законна ли коронация, а только в соблюдении процедуры. Но внял голосу разума, коронацию было необходимо провести безотлагательно. И потом, как же я, интересно, принудил де Мулена, если не имел и не мог иметь над ним никакой власти? Какой из него после этого Великий магистр, если посторонний человек, не госпитальер, может его к чему-либо принудить?
- Именно ты подставил бедного Роже де Мулена при Крессоне! Тоже разумными доводами убедил его атаковать маленьким отрядом всю армию аль-Афдаля?
- Обвиняемый Сен-Жиль, Вам слова не давали. Обстоятельства сражения при Крессоне будут рассмотрены на завтрашнем заседании. Тем не менее, господин де Ридфор, имеющиеся данные заставляют предполагать, что в этом деле сыграла немалую роль Ваша личная неприязнь к графу Триполийскому. Что значат Ваши слова: «Эта корона стоит Ботрона»?
- Мне больно вспоминать эту старую историю. Я любил, всей душой любил мадемуазель Люсиль. А злобный граф продал её, девушку из знатного рода, как какую-то рабыню, некоему прощелыге из Пизы. Продал на вес, пизанец выплатил графу столько золота, сколько она весила.
- Не Люсиль ты любил всей душой, подлец, а богатый фьеф Ботрон. И я не продал её, а выдал замуж за достойного человека.
Обвиняемому Р. Сен-Жилю сделано замечание.
- Что Вы можете сказать по поводу коронации Ги де Лузиньяна в свете интересов Иерусалимского государства, господин Шатильон?
- А что? Был помазан на царствие король, я принёс оммаж. Какие вопросы?
- Но есть свидетельства, указывающие на Вашу активную роль в, так сказать, избирательной кампании. Именно под воздействием Вашего авторитета многие молодые сеньоры встали на сторону Лузиньяна.
- Если я, как добрый вассал, посоветовал кое-кому из молодёжи присягнуть законному королю и не связываться с заговорщиками, разве это плохо?
- Но это не помешало Вам впоследствии грубо ответить королю, когда он упрекнул Вас за нарушение договорных обязательств.
- Так что, получается, уже и неверных пограбить нельзя, так что ли? А королю надо было сделать вид, что он принимает меры, но это не всерьёз, я понял.
- Во время регентства графа Триполийского Вы так себя вести не могли.
- Да ну его на…
Свидетель Р. Шатильон предупреждён.
Свидетель Б. Ибелин (Балдуин д'Ибелин, сеньор Рамлы, 1140-1187):
- Я никак не мог признать этого выскочку Ги королём, и сейчас не признаю. Если сумел соблазнить принцессу с помощью своего братца, то, значит, и на трон можно садиться? При таком короле случилось то, что случилось. Отморозки вроде Шатильона творят, что хотят. Армии практически нет. Деньги короля Генриха Английского тратятся неизвестно на что. Мои предки шли в Святую Землю не за этим.
- А Онфруа де Торона признали бы?
- По крайней мере, он из хорошей семьи. Все в Иерусалиме знают род Торонов и их заслуги. Им не было нужды скрываться от своих сюзеренов, как некоторым.
- Ваша позиция понятна. Пожалуйста, господин Балиан Ибелин.
Балиан д'Ибелин, сеньор Наблуса, (1142-1193):
- Я полностью согласен с моим братом. Все разумные люди могли понять – да это просто чувствовалось – что избрание Ги де Лузиньяна приведёт Королевство Иерусалимское к катастрофе.
- Не повлияло ли на Вашу, да и Вашего брата, позицию то, что в случае восшествия на трон Онфруа де Торона вы стали бы отчимом королевы?
- Моя семейная жизнь никого не касается. Я женился на Марии по любви (Мария Комнина, племянница императора Мануила I, вдова короля Амальриха I, мать принцессы Изабеллы), после того, как она овдовела, и, конечно, должен был заботиться о её маленькой дочке. А моё неприятие Ги де Лузиньяна и окружавших его авантюристов продиктовано исключительно интересами Королевства.
- Тем не менее, Вы всё-таки принесли оммаж.
- Я очень уважаю непримиримую позицию моего брата, но из-за неё наша семья была на грани того, чтобы лишиться и Рамлы, и Наблуса, и даже Ибелина. Сеньории уже были отобраны у Балдуина. Приспешники Лузиньяна готовились делить наши исконные фьефы. Что мне оставалось? Пришлось взять на себя обязанности главы рода вместо брата. Кстати, Рамлу я сразу же передал его сыну, моему племяннику Томасу.
- Благодарю Вас. Слово предоставляется свидетелю О. Торону.
- Честно говоря, я не особенно интересовался политикой в тот период времени. Моя уважаемая теща госпожа Мария, уважаемые господа Раймонд и Балдуин говорили мне, что я должен стать королём и спасти Иерусалим. Мой приёмный отец господин Рейнольд считал, что вряд ли из этого может что-либо хорошее получиться и советовал не связываться. А меня лично это всё не особенно интересовало. У меня была молодая жена, и я хотел заниматься любовью, а не войной.
- Слишком уж молодая, принцессе Изабелле было только четырнадцать лет.
- Мне тоже ещё не было двадцати. Притом, было понятно, что стань я королём, реально править у меня всё равно бы не получилось. Вся власть была бы у графа Триполийского и у Ибелинов. Зачем мне корона на таких условиях? Поэтому я предпочёл ни во что не ввязываться, спокойно владеть своей сеньорией, заниматься науками и искусствами. Принёс оммаж за Торон и уехал с моей любимой Изабеллой.
Суд поблагодарил свидетеля О. Торона и подвёл итоги заседания.
Оба обвиняемых и все свидетели признают легитимность прав принцессы Сибиллы на престол Королевства Иерусалимского.
Часть свидетелей считает тот факт, что королём стал муж принцессы Сибиллы Ги де Лузиньян, логичным и желательным.
Другая часть свидетелей считает, что именно восшествие на трон Ги де Лузиньяна стало причиной дальнейших трагических событий.
Остаётся открытым вопрос о правах на корону принцессы Изабеллы.
Можно утверждать, что если бы королём стал Онфруа де Торон, фактически Королевством правил бы Раймонд Триполийский.
Вопрос к присяжным:
Насколько обоснованны были притязания графа Триполийского, и какие шансы у него были на сохранение Иерусалимского королевства в целости?