Я бы вам рассказал уважаемый доктор, как я в кладовке общаги случайно нашёл в картонной коробке эмалированный ослепительно белой эмалью горшок с ручкой и литра на 2,5.Хотел я его не брать было, а потом подумал поставлю ка я его себе в комнате под кровать, какая никакая ёмкость всё таки. Однажды перепил я, так он очень даже пригодился и таз совсем искать не надо было, с тазами всегда напряга была. В общем, стоял он и стоял себе под кроватью. И тут приехала ко мне Ирка, с вот этой самой оттопыренной частью и задумал я не доброе, кто ж знал что она сволочь набьёт себе брюхо от души, насытится так сказать по пробку... Простите доктор дальше рассказать не могу, Виктор Николаевич точно заругает...
Уважаемый Дальневосточник! Прощайте. Прочитал ваше сообщение, появилось желание продолжить рассказ. Думаю, что Виктор Николаевич меня забанит…
Ирка с оттопыренной частью была с дороги, сильно оголодавшая. И неизвестно чего ей больше хотелось, жрать или трах@ться. Чувство голода пересилило. Быстро чмокнув Сашу в щеку, бросилась к столу. Он ждал, готовился, поэтому на столе была холостяцкая, но обильная еда. Просто и со вкусом: вареная картошка, сало, соленые огурцы, чеснок (он его любит) и еще что-то по мелочам. Сволочь Ирка набила себе брюхо от души, насытилась так сказать по пробку… «Цвет на щеках синий, внутри мартини, в руках бикини». Добрый понедельник. Впервые эти слова встретились в одном предложении.
Узкая солдатская кровать ритмично скрипела, имитируя своим скрипом Иркины стоны. Лейтенанты за стенкой поняли, что началась вторая часть марлезонского балета. Большие груди колыхались в одном ритме с оттопыренной частью. Одновременно колыхалось и содержимое живота, быстро продвигаясь к выходу. На одном из прыжков, а она была сверху, Ирка почувствовала, что ужин просится наружу. Просится так сильно, что терпеть нет мОчи, а соскочить она не может. Схватив обеими руками живот, она пыталась сползти с Саши и добраться до спасительного эмалированного ослепительно белого горшка с ручкой на 2,5 литра. Не успела!.. Саша, кровать с сероватыми солдатскими простынями, пол, маленький потертый коврик, все было покрыто крупными коричневыми пятнами с невероятным амбре… Живот сдулся, обмяк, внутри стало спокойно и тихо. Невдалеке как полная луна освещенный тусклым светом из окна светился белый пузатый горшок. Саша схватил одежду, туфли, сумку Ирки, засунул ей в руки и толкнул в открытые двери… Где она отмывалась, как покидала общагу и добиралась до дома неизвестно. Сослуживцы при виде Саши улыбались, но ничего не говорили. Ему пришлось сначала отмыть себя, потом пол, собрать и спрятать в целлофановый пакет белье. Открыл окно, запах не покидал комнату. Закурил сидя на подоконнике. Вот такая любовь была сегодня ночью.
2. Узкая солдатская кровать ритмично скрипела, имитируя своим скрипом Иркины стоны…Ирка уже не могла терпеть. Подпрыгивание на Саше уже не приносило удовольствия. Быстро соскочив, бросилась к белому пузатому спасителю емкость 2,5 литра. Усевшись не него, почувствовала необыкновенное облегчение. На душе и в животе стало невероятно легко. Осталось только сполоснуть ж.пу, спрятать горшок и можно продолжить. Саша морщится от запаха. «Сделаю ему м.нет, успокою» - подумала Ирка. Жизнь приготовила ей неожиданное испытание. Горшок никак не слезал с ее упругой ж@пы. Она всосалась в него, как кожа в медицинскую банку. Ирка морщилась, скулила, пыталась засунуть пальцы между стенкой горшка и ягодицами. Ничего не помогало. Зловонная жидкость булькала, готовая выплеснуться, но горшок был плотно закупорен. Саша сначала матерился, а потом начал смеяться. С каждой минутой смех становился все громче и разносился по пустому коридору общежития.
Можно было вытолкнуть Ирку в коридор прямо с горшком на ж.пе, сунув платье подмышку. Но стало жалко. Сколько раз она выручала Сашу, доставляя быстрое удовольствие после его возвращения его из полевого парка. Пришлось позвать знакомых лейтенантов из комнаты напротив. Они сначала поржали, закрыв нос пальцами. Потом вдвоем взяли Ирку за руки, а Саша еще с одним взялись за край горшка. Одновременный рывок четверки молодых кобелей освободил Ирку и расплескал ароматную жидкость по полу. Девушка в костюме Геллы пошла по коридору общаги, оставляя коричневые пятка на полу в душ. До утра секс был заменен мытьем комнаты. Это был последний визит Ирки к Саше.
3. Узкая солдатская кровать ритмично скрипела, имитируя своим скрипом Иркины стоны…Ирка уже не могла терпеть.,,
Простите, Дальневосточник, дальше рассказать не могу, Виктор Николаевич точно заругает...