Я как terra incognita, новое государство – сам себя отыщи, завоюй, разделяй и властвуй, мне не выданы номер, герб, президент и паспорт, я последний уцелевший абориген. Я заложник всех колоний и резерваций, приучивший сердце больше не разбиваться, но природа продолжает сопротивляться, оживляя какой-то необъяснимый ген. Он мешает дышать, он, как вирус, идет по венам, подчиняя, стирая, делая чьим-то пленным, бьется током – неожиданно, как антенна, если ты ее надежно не заземлишь. Я спасаюсь горячим кофе, закрытой дверью, мантрой: «я не люблю, не хочу, не могу, не верю»…

Ты приходишь спазмом в левое подреберье, получаешь вид на жительство.

И болишь.

[600x698]

Рукоять покрепче зажми в ладонь, погрузи звенящую цепь в смолу. Приручи, приручи, приручи огонь, отпусти, отпусти, отпусти стрелу, закружись, закружись, закружись в огне, ускользай, ускользай, ускользай от слов. Это пламя, взвиваясь, поет о ней, даже нежность сделавшей ремеслом, это вихрь огненный режет тьму, словно плетью с кожи срывая шелк… Докажи, докажи, докажи ему, кто своим безумством его разжег, проведи, проведи, проведи черту, распали, распали этим жаром Рим…

Ты идешь сквозь пламя, чтобы помнить ту, что однажды стала огнем внутри.

[525x700]

Я чувствую миг, когда можно в тебя войти, когда ты во сне открываешь свои поля, а ты пребываешь во мне, как монах в пути по горным отрогам - к буддийским монастырям, я чувствую миг, когда нужно тебя спасать, стоять за плечом и видеть на шаг вперед, а ты просто смотришь молча в мои глаза, но сердце однажды вспомнит все и поймет. В физическом мире законы просты, как ноль, и так же бессмысленны там, где живет душа. Я чувствую время, в котором мы есть - одно, и нет ничего, что может ему мешать. Мое надпространство - в тебе, как гора Кайлас - порталом к другим измерениям и мирам...

Монах повторяет мелодию древних фраз, идет на вершину и тихо заходит в храм.

[499x700]

У темной кромки, у самого края тела, где начинается аура – первый слой – ты проявляешься сутью, как ты хотела – нежной, неопытной, трепетной и незлой, ты остаешься в пульсации и движенье – еле заметный, неуловимый ритм, и оголенным проводом напряженье вдоль позвоночника вытянуто внутри… знаешь, в пустыне ночью так видят змеи – чувствуют кожей бьющееся тепло… я никого так явственно не умею.. мне ни о ком не пишется так светло... а за спиной - на фоне стены – неслышно тень отделяется облаком от тебя... я научилась записывать, как ты дышишь – это силлабо-тоника, говорят, это война ударных и безударных, выдохи пауз - не замедляя темп, это слова играют, а мне казалось – я выбиваю свой бесконечный степ... я не умею словами, не верю взглядам, я кинестетик, хилер и телепат, я проникаю в подкорку, когда ты рядом – интуитивно, образно, наугад, там нахожу ладонью больные точки, делаю светлыми коды чужих программ... и если мы вдруг остаемся в пустыне ночью, то манна небесная утром дается нам... любовь – это космос, у космоса – нет предела, он бесконечен, вечен, необъясним…

У темной кромки, у самого края тела тени сливаются, делая нас одним.

[497x377]

Я хочу тебе сниться – без нелепых предлогов, без замков и паролей, без звонков и советов, я хочу проникать в твои сны понемногу, сквозь закрытые веки согревающим светом, растворяющим звуком, осторожным касаньем, поцелуем и вдохом, отпечатками пальцев… Я хочу заходить к тебе в сон, воскресая, наполняясь тобой, и в тебе оставаться, прорастать, принимать твои теплые соки, распускаться цветком, раздвигая границы ощутимого мира… Ты не знаешь, насколько я люблю тебя.

Нет. Я хочу тебе сниться.

[400x678]

Время пишет сценарий, стирая повторы, я иду по кольцу гравировкой событий, продолжая любить вопреки приговорам, когда кто-то подпишет приказ «не любите», я иду в темноте, я держу, задыхаясь, каждый нежный изгиб, каждый маленький хрящик … Я могу тебе выложить Вечность стихами, чтоб хотя бы минуту побыть в настоящем. В моих снах, как в архивах, пылится на полках фотохроника всех невозможных итогов, ты не знаешь, как это мучительно долго, ты не видишь, как это отчаянно много – собирать по крупицам, намекам и встречам – словно рваное облако штопает ветер… Я могу рисовать тебя так бесконечно – до мельчайших деталей на темном портрете, я молчу, когда ты исчезаешь бесследно, забирая надежду и ключик от рая…

Я почти научилась любить безответно.

Но еще не умею любить, не сгорая.

[427x535]

Состояние – Вавилон, откровение – как печать, знаешь, как это тяжело – столько дней о тебе молчать? Пусть во мне суета сует разноцветной толпой пестрит, башня строилась столько лет, чтоб сгореть у меня внутри, в каждый камень вмурован грех – первородный инстинкт тебя, вязью выписан на ковре день, в который он был распят, день, в который он стал для нас недоступен – недопустим, не бери моего вина, я прошу тебя, отпусти, я блудницей у ног твоих отмолю для себя покой, сделай сердце мне – без любви, тихим городом над рекой, пусть не знают мои дома шума этих хмельных страстей, состояние – вне ума, состояние – на кресте, как стояние – под крестом с губкой в уксусе на копье… У меня для тебя престол – преклоненных моих колен, у меня для тебя – наклон слуха, больше, чем у иных. Состояние – Вавилон, априори – не спасены, Апокалипсис – а пока… нам отпущен какой-то срок, этот город – под облака – у твоих засыпает ног, все богатства его сторон, все несметные чудеса я тебе положу в ладонь, не умея тебе сказать, не умея тебя спасти, не желая спастись – тобой, я согласна на суд идти твоей пленницей и рабой, я согласна страдать за все несвятые твои мечты… Босиком по твоей росе, загореться – и не остыть, полюбить тебя и пропасть, небо пеплом заволокло…

Расстояние – пара фраз. Состояние – Вавилон

[461x307]

Сквер преломлен в реке – золотом спит на дне. Осень в моей руке. Я отражаюсь в ней. Мимо мостов, дорог, мимо кирпичных стен ветер несет листок на голубом холсте. В призрачной дымке бел город семи холмов. Мне бы кричать тебе, но не хватает слов, мне бы тебя искать, но не откроешь дверь…

Как ты была близка. Как далеко теперь.


Сквер преломлен в реке – словно в стекле лучи. Я продолжаюсь: с кем? Осень моя молчит. Солнечный зайчик спит где-то внутри меня. Осень, столица, сплин. Листья. Разлука. Я. Время на вкус горчит, ветер играет джаз. Сколько у нас причин? Сколько причин – для нас? Воздух во мне дрожит – с сердцем моим един.

Где ты сейчас, скажи? Где мне тебя найти?


Сквер преломлен в реке – калейдоскоп разбит. Осень в моей руке. Ты – у меня внутри. Зеркало – как порог. Переступить его… Город семи дорог – и колокольный звон, и вереница птиц, тающих там, где свет. Я не могу уйти – выхода больше нет. Сквер сентябрит. Река ртутью ползет к нулю. Осень горит в руках.

Как я тебя люблю...

[640x432]