[показать]

Одна говорила мне каждое утро – мой ангел, целуй меня горячо -

касания губ твоих важнее вина и хлеба.Далее....

а я лежал, улыбаясь ей, и уткнувшись щекой в плечо.

и думал – насколько она хороша, глупа и нелепа.



другая – на шею вязала воздушный за шарфом шарф,

ходила походкой эльфа и пела нежней, чем арфа.

и с ней, наконец, я понял – я груб, жесток и неправ.

я мог бы любить ее вечно, но – только молча, босой и без шарфа.



и, наконец, единственной, жившей напротив лжи,

и выпускавшей змей из окна, и любившей мою гитару

я предпочел другую, разбив ее фаянс и мечты.

чтобы она поняла - насколько я ей не пара.



теперь мне с утра не приносят ванильное молоко,

а ночью толкают спросонья холодной пяткой.

не бей посуду, - мне говорят, - не кури, не уезжай далеко.

и - как печать – поцелуй на язык вместо святой облатки.



и я не бегаю по утрам в центральном парке или около дома. вообще никак.

не покоряю вершины, не прыгаю с парашютом и не служу рублю.

но я готов продать за полтинник, за грош, за медный пятак

мое обаяние, мой талант и ближайшую мне родню.



лишь бы она продолжала каждое утро меня искать,

сонной рукою сбрасывая подушки на пол вокруг кровати.

лишь бы она боялась меня не найти и - тем более - не достать

губами мою лопатку. и пусть она – против платьев,



не любит бокс и футбол, не играет со мной в слова,

не курит в постели до или после (и вместо) секса.

пьет пиво и херес, не зная год урожая вина

и никогда не хотела примерить наряд невесты.



но я же рождаюсь заново, только услышав – люблю тебя… знаешь как?

и каждый раз говорю ей – как? – охрипнув и замирая.

я бы продал себя и родню за полтинник, за грош, за медный пятак.

но ей не нужно. она и так меня любит. хотя - никогда не читает.

(C)
[показать]